– Настоящую выпивку, приятель. Неси стаканы, нужно принять, пока не выдохлось.
55
Миля за милей, минута за минутой, и так целый час. Двигатель работал ровно, бортовой компьютер не глючил и четко, секунда в секунду, отслеживал положенный маршрут.
Точка маневра, снижение на двести метров, поворот тридцать градусов. Внизу только волны, нет даже чаек – они остались у берега. После двенадцати обещали шторм, значит, предстояло лететь вокруг, а это лишние сорок минут и трата дополнительного топлива. Но программа-маршрутизатор показывала, что хватит.
Получив вводные по прогнозу погоды, она тотчас набросала несколько вариантов, так что и тут Рик был в порядке.
Хорошо, когда тебя кто-то страхует, пусть даже старый компьютер на слабеньком процессоре «тексас-300», но впереди еще час полета – как-то они справятся?
Радар молчал, впустую процеживая пространство. Хотелось вздремнуть или даже выпить, но выпивки не было, Рик намеренно не взял фунобуксид, все же первый рейс.
Оглянувшись, он посмотрел на форсажную установку. Из кабины она выглядела совсем не уродливой, а незаметные снизу аэродинамические наплывы даже делали ее красивой.
На хвостовом оперении после вчерашнего испытания остались следы копоти. Форсаж подхватывал хорошо, вот только «трайдент» при этом заметно клевал носом, поэтому следовало быть начеку.
Но подхватывал хорошо, даже в кресло вдавливал.
Ослабив страховочные ремни, Рик вытянул ноги и, сняв с ремня кобуру с пистолетом, сунул в бардачок.
Хороший пистолет, большой. Двенадцать миллиметров, но патронов лишь пол-обоймы. Ромеро сказал – зачем тебе это старье? Вон какая у тебя пушка! И Гарсиа с Гильермо тоже зачирикали – да зачем, да у нас никто с собой стволы не брал, какой в нем смысл?
Может, у них никто и не брал, но Рик в своей лайсонской карьере без уважительного ствола в рейс не отправлялся. Стрелок он был плохой и от перестрелок удовольствия не получал, но большой пистолет помогал ему в некоторых, почти бытовых конфликтах.
Например, вышел пилот в рейс, а на радаре меток, как блох на дворняге, – беспилотники барражируют, ну точно шершни над ульями. Что тут делать? Только идти на запасную поляну и сидеть в крестьянской хижине, пока у полиции не закончится служебный зуд.
Иногда приходилось по двое суток отсиживаться или прыгать с поляны на поляну. А груз-то на борту, об этом и крестьяне знали, и лесные «пинпху» – обдолбанные наркотой бандиты, называвшие себя партизанами. Но, к счастью, с ними Рик ни разу не сталкивался, а вот «мирное население» на его груз покушалось не раз.
Нагрянут в хижину, кто с дубиной, кто с вилами или цепом. Отдай, говорят, тогда живым отпустим. Вот тут и приходило время доставать «кобро» – двенадцатимиллиметрового никелированного монстра с укороченным стволом.
Обычно Рик выбирал самого крикливого и, прицеливаясь ему в голову, говорил: хана тебе. Примерно так.
– Я разнесу тебя в пыль, подонок! – вслух произнес Рик и улыбнулся. Воспоминания бодрили его. На радаре засветилась метка, но сейчас же исчезла.
Рик подождал еще немного, ожидая, что она снова появится, но не появилась, и он снова погрузился в воспоминания.
«Я разнесу тебя в пыль, подонок!» Крестьяне после такой контратаки пугались, даже если у них была пара дробовиков. Ну что такое грязный дробовик против никелированной пушки в руках у гериндо? К тому же и лицо у гериндо было соответствующим после трехдневного запоя между рейсами. В общем, это срабатывало. Вот и теперь Рик взял с собой пушку побольше и не стал объяснять, почему она лучше скорострельного «стейнкока» с электронным спуском.
«А на каком же языке я с ними разговаривал?» – спохватился Рик. Он точно помнил, что обменивался с аборигенами Лайсона длинными фразами и даже вел пространные беседы. А еще три дня жил у одной молодки в деревне, в те времена в его жизни, кроме сахеллы, еще случались женщины. Не мог же он трое суток не разговаривать с ней? Факт – не мог. Хорошая была женщина. А говорил он с ней на нгомском наречии. Точно! На нгомском!
Рик сел прямее и, посматривая на приборы, попытался вспомнить хоть одно нгомское слово. Но так и не смог.
«А говорят, умение не пропьешь… – подумал он. – А вот поди ж ты, пропил наромский язык. Как есть пропил».
– Бу-бу бу-бу-бу… – прогудело радио.
Рик поправил наушник и ответил:
– Я Чезаре Быстрый, слушаю вас.
Но в ответ снова послышалось: бу-бу бу-бу-бу.
– Ах да! – хлопнул себя по лбу Рик и, глянув на прикрепленную к панели бумажку, стал вводить код связи.
Он должен был сделать это еще полчаса назад, но забыл. Бывает.
Наконец код был набран, и все эти «бу-бу-бу» превратились в слова.
– Как слышите меня, Чезаре Быстрый? Ответьте базе!
– Я Чезаре Быстрый, слышу вас хорошо…
– Ну наконец-то! Ты что там, прямо в кабине бухаешь?
– Так точно. Прямо в кабине.
– Значит так, камрад, слушай сюда – за двадцать восьмым градусом засекли трех «поморников»…
– За двадцать восьмым? – переспросил Рик и посмотрел на экран программы-навигатора.
– Да, как раз над рифами. Если прихватят, садиться там негде. Правда, на берегу, почти от самой воды, начинается глубокий меловой овраг с кустиками поверху. Там можешь погоняться, если сумеешь.
– Спасибо, камрад, – сказал Рик и, взяв висевший на веревочке фломастер, вывел на бумажке «овр.», что означало овраг и «куст. злн.», что означало кусты зеленые, густые, подходящие для того, чтобы попытаться уйти зигзагом. Правда, как это сделать на открытом пространстве, Рик не представлял. Не было у него такого опыта. Вот в джунглях, это да, там он, бывало, рубил винтом ветки, прорываясь к скрытым за деревьями руслам рек, а здесь только овраг и кусты.
«Ладно, прорвемся», – сказал он себе и поскреб ногтем плотную материю брюк. Эти штаны и куртку ему тоже подарил сеньор Ромеро, но сначала спросил, указывая на драные шорты:
– Это вся твоя одежда?
– Да, сэр, – ответил Рик. – Паковать гардероб времени не было.
– Ну тогда возьми что-нибудь из вещей в домике. Промис тебе покажет…
Так у Рика появились обновки – штаны, куртка, две майки цвета хаки с надписью «Воздушные силы», а еще бейсболка с эмблемой фирмы авиатехнической поддержки. Очень неплохо, учитывая, что последнюю свою куртку Рик пропил, когда его старенький «трайдент» разбился на отмели.
А еще сеньор Ромеро напомнил, что пилот отвечает за сохранность груза и его точную доставку. Он сказал:
– Рикки, ты должен понимать, что, поскольку у тебя нет ни гроша, за партию товара ты отвечаешь своим здоровьем.
Сеньор Ромеро был большой дипломат, он не сказал – «получишь пулю», он сказал «отвечаешь здоровьем».
