– Вперед, – передал он группе, и разведка снова пришла в движение.
68
Не прошли разведчики и двух сотен метров, как снова стали натыкаться на остатки обмундирования. Сначала это были два рейнджера, тела которых будто исчезли прямо во время боя. Их автоматы, которые остались лежать стволами в сторону дивизиона, а также положение шлемов и ботинок – все подтверждало эту версию.
Вокруг обрывков амуниции валялись россыпи гильз, прицелы на оружии были испорчены, шкалы приборов испарились.
Разведчики двинулись дальше и вскоре наткнулись на обмундирование «Нортекса» – этот солдат также стрелял в сторону дивизиона, правда, уже через две недели после пропавших рейнджеров.
Присев на сухую траву рядом с капитаном, Браун надеялся, что тот наконец примет правильное решение и прикажет отходить. А потом останется только связаться с Феликсом и описать весь тот ужас, который они видели.
Браун был уверен, что этого будет достаточно, чтобы им дали добро на десантирование «сантайгеров». Ну что такое солдаты «Нортекса» по сравнению с пусть и устаревшими, но настоящими генераторами огня?
Да, они отличные ходоки и могли двигаться целые сутки без отдыха. Они великолепно стреляли и без раздумий вступали в бой с превосходящими силами партизан. Но их интеллект и тренированные тела ничто против какой-то хитрой химии, которую применяли здесь коварные враги. Может, это какой-то газ, который не распознают датчики фильтров? А может, даже бактерии? Ведь были же случаи, когда карантинные службы не справлялись со своими обязанностями и контрабандные пришельцы с других планет выкашивали целые города. Давно это было, но все же…
– Капитан, – позвал Браун.
Альварес повернулся к нему, но не сказал привычного: «Да, сэр».
– Капитан, а вам не кажется, что их уничтожили какой-то эмульсией, типа нанофорса?
– Судя по тому, что не осталось даже костей, сэр, это может быть биофорс…
– Может, и так, но… Насколько мы подготовлены к этому?
– У нас теперь новые фильтры, сэр.
– Новые?
Браун попробовал подышать через фильтр, пытаясь по-новому оценить вкус воздуха.
– Деревья здесь выглядят какими-то больными, капитан, вам не кажется?
– Трудно сказать, сэр, здесь солончаки и гипс, растениям приходится трудно.
– Это да, – кивнул Браун, чувствуя, как у него намокает спина. Опять это жуткое ощущение взгляда в спину.
Он попытался представить, насколько хорошо видим со стороны и как далеко. Вызванный в воображении образ нарисовался очень легко, ярко и отчетливо. Браун увидел свой шлем, наплечники и ссутуленную фигуру рядом со стоявшим на одном колене капитаном Альваресом, на правом наплечнике которого сидел зеленый таракан.
А еще, поверх воображаемых картин, Браун заметил какую-то странную шкалу в угловых координатах.
Когда майор понял, что наблюдает себя со спины, он спохватился, и картинка исчезла.
«Это просто наваждение какое-то. От переутомления… – подумал Браун и судорожно сглотнул. – Я не мог видеть себя сзади… Не мог!»
– Вперед, – скомандовал капитан и двинулся первым.
«Вперед так вперед», – покорно согласился майор и, подняв глаза, на правом плече капитана увидел зеленого жука, который шевелил усами и был рад возможности прокатиться.
«Этого не может быть», – произнес про себе Браун и закрыл глаза в надежде, что таракан исчезнет. Но тот продолжал сидеть на капитанском наплечнике, как будто дразня майора Брауна и намекая на его неполноценность.
Не в силах больше сопротивляться страху, Браун резко повернулся и вскинул автомат, тем самым переполошив всю группу.
– Что там? – спросил капитан, оказавшись рядом.
– Ощущение какое-то… неприятное… – ответил Браун.
– У вас тоже?
– Да, как будто кто-то в спину смотрит.
– Сэр… – прозвучало по радио.
– Слушаю, – отозвался капитан.
– Тут еще один наш… Случай совершенно особенный…
Это был голос одного из солдат, которые шли впереди группы. Именно они находили обрывки обмундирования.
– Ну что, майор, идемте?
– Идемте, капитан, – отозвался Браун и медленно опустил автомат. Он не был уверен, что опасность миновала, однако стрелять было не в кого.
И они снова пошли вперед, до того места, где в низком и почти насквозь просматриваемом кустарнике их ждали двое из передового звена. В нескольких шагах от них лежал солдат «Нортекса», но в отличие от других подобных находок он выглядел почти полностью сохранившимся, и тому имелись свои причины – это были останки киборга.
Его комбинезон был располосован в нескольких местах – на животе и ногах, – но внутри остались лишь отвердевшие биозаменители и механические приводы, некоторые из них были сорваны с креплений.
– Ничего себе… – произнес майор и покачал головой. Он никогда не видел ничего подобного. – У вас что, служат киборги?
Капитан не ответил. Для него это оказалось не меньшим сюрпризом.
– Я думаю, сэр, от нас это не зависит. Киборгом может оказаться любой из нас…
– Нет-нет, я за себя отвечаю, я… – начал было майор, но вспомнил о своем странном видении. Может, это потому, что он киборг? Но даже если и киборг, как можно видеть себя сзади с расстояния в тридцать метров?
Со стороны дивизиона послышалась музыка, через громкоговорители транслировался «Марш стальных колонн». Обычно этот марш включали на торжествах или даже в обед, когда подразделения шли в столовую.
– У них обед, – сказал майор.
– Видимо, так. Но почему-то поздновато.
Солдат передового звена поднял руку, запрашивая команду. Капитан кивнул, и звено снова двинулось в сторону дивизиона. Все медленнее и медленнее. Все осторожнее.
– Через триста метров должен быть охранный рубеж, – сказал капитан.
– А если там никого?
Вроде бы капитан начал отвечать, но Браун его не слушал. Он снова чувствовал холод, щекотание между лопаток и чье-то настойчивое внимание, которое то упиралось в него всей своей силой, то проходило мимо.
«Ну-ка, Джекоб, давай еще раз…» – сказал себе майор и снова, без видимых усилий, вызвал знакомую картинку.
Вот это он, вот капитан, а рядом останки киборга.
В этот раз точка наблюдения была смещена на фланг, однако все прекрасно просматривалось.
Внезапно картинка исчезла, и Браун попытался ее вызвать снова. У него это почти получилось, однако неожиданно воображаемый экран пересекла красноватая надпись: «Нелегальное подключение. В доступе отказано».
Браун глуповато улыбнулся. Неужели это сумасшествие? Нет, самой надписи, конечно, не было, была лишь абракадабра из непонятных значков, но Браун уловил смысл написанного. Как уловил? Непонятно.
