– Я возьму «тайбей», – повторил он. – Двенадцать миллиметров, активные разрывные пули. Пару раз я стрелял из него по кокосам.
– По кокосам?
– Да, в джунглях баловался.
– А ты хорошо стреляешь, Рик?
– Не особенно. Но мы же бомбардировщики, правильно? – Рик улыбнулся. – Наше дело бомбы бросать.
– Да уж, – сказал Джекоб и стал убирать лишнее оружие.
– А что мы еще забыли?
– Парашют, – сказал Джекоб и, оставив мешки, выдернул из-под шкафа новенький парашют.
– Эй, но мы же договаривались на стримпланер! – напомнил Рик.
– Договаривались. Но получишь ты его только в Пробаксе. Генералы тебе не доверяют, боятся, что покинешь борт и улетишь, куда-нибудь еще до промежуточной посадки. Патроны к твоему монстру, кстати, тоже выдадут там.
– Ладно, это мне понятно. А ты со мной не полетишь?
– Я следом – на истребителе-спарке…
– Ага!
– Да-да, приятель, контроль прежде всего. И не засиживайся. Разбери эти гостинцы и будь готов связаться с диспетчером, нас здесь больше ничто не держит.
96
«Подскок» в Пробаксе прошел без осложнений. Едва «меченосец» остановился на полосе, к нему примчалась техника и человек тридцать обслуживающего персонала. Пока они грузили в конвейер бомбы, шуровали в двигателях и закачивали топливо, от своей спарки прибежал и Джекоб.
При нем был механик, притащивший стримпланер, короб на пять сотен патронов и полдюжины снаряженных магазинов.
Свалив поклажу, механик ушел, а они еще перекинулись парой фраз.
О чем говорили, Рик не запомнил, но, уходя, Джекоб поинтересовался, что за синяки у него на шее.
– Тебя как будто душил кто-то! – посмеялся он.
– Наверное, медсестры, – отшутился тогда Рик, но теперь, когда тяжелая машина раскачивалась на воздушных волнах, а внизу проплывали дома-коробочки небольшого городка, он снова и снова прикасался к горлу и чувствовал, что ему больно глотать.
После «трайдента» в просторной кабине «меченосца» сидеть было непривычно. Последний раз он видел ее еще в училище, правда, там это был тренажер со скверной графикой и кнопкой «перезагрузка» на случай, если что-то пойдет не так.
Здесь такой кнопки не было.
Рик уже прошел четыре навигационных поста и один диспетчерский, и лететь до цели ему оставалось четырнадцать минут. Впрочем, он мог прямо сейчас удрать на стримплане, тем более что уже полчаса его не сопровождала пара истребителей, поднимавшаяся вместе с ним в Пробаксе.
Они ушли, чтобы не нервировать тех, кто контролировал дивизион ПВО, видимо, полагая, что одинокая метка бомбардировщика никого не заинтересует. Смешно.
– Триста девятый, ответьте Белой Скале…
– Я Триста девятый…
– Вижу вас отчетливо. Отклонения от заявленного курса в пределах нормы. Как на борту?
– На борту все отлично, даже сортир работает.
– В таком случае – удачи!
– Благодарю, вас, – ответил Рик и вздохнул. Диспетчер сказал ему «вижу вас отчетливо». Лучше не придумаешь. Интересно, как его увидят в дивизионе?
Если увидят – сразу сожгут. Не помогут даже мешочки с дробью, ведь по нему будут лупить до победного, пока ни одна железка не будет кувыркаться в воздухе.
Джекоб рекомендовал ему не трогать штурвал до сброса бомб, дескать, не нужно мешать умной электронике делать свою работу.
Рик с ним согласился, но для себя решил, что за минуту до входа в зону видимости возьмет управление на себя и резко снизится, чтобы не упрощать задачу ракетчикам.
Правда, «меченосец» был загружен на девяносто процентов и его маневры следовало проводить с осторожностью. Двигателям могло не хватить мощности, ведь азотирующий редуктор немного снижал скорость его подачи.
Сколько мощности они могли выдать с редуктором? Восемьдесят процентов? Семьдесят пять? И мог ли самолет при таких обстоятельствах вообще выйти из виража или прямиком попадал в джунгли?
До входа в зону видимости оставалось семь минут, значит, через шесть следовало брать управление на себя.
Высота шесть тысяч метров, внизу – плотная облачность и до самых верхушек деревьев туман. Но чем ближе к цели подлетал самолет, тем больше внизу прояснялось, и это Рика радовало.
Системам наведения ракет было все равно, автопилоту «меченосца» – тоже, но Рику Сквоттеру хотелось видеть, куда он летит, даже если дело шло к скорому штопору.
Коснувшись обезличенной точки в маршруте, автопилот стал менять высоту, переходя на три тысячи метров.
Рик не возражал, ведь оптимальной высотой для прыжка со стримпланером считались именно три тысячи.
До входа в зону видимости три минуты. Это куча времени, за которое можно…
В этот момент в днище что-то ударило, да так, что «меченосец» подбросило. Затем треснуло в правом крыле, и бомбер так встряхнуло, что Рика удержали в кресле только страховочные ремни.
«Этого не может быть…» – сказал он себе, с готовностью принимая жуткий сюрприз за очередную галлюцинацию.
И снова «бум – трах!» и страшный треск шпангоутов, а еще это жуткое завывание по правому борту! Есть там крыло или уже нет?
Рик «сорвал» электронную пломбу и, взяв управление, бросил перетяжеленную машину вниз.
О том, сможет ли он вывести ее из пике, думать времени не было, в штурманском окошке весело болтались лохмотья обшивки, как раз на том месте, где должен был находиться третий двигатель.
– Что, суки, съели? – заорал от восторга Рик, понимая, что «меченосец» не горит лишь потому, что работает с азотирующим редуктором.
Не успевая за нырнувшим «меченосцем», грохнула с перелетом боевая часть тяжелой ракеты. Шрапнель с треском вспорола верхнюю часть корпуса, однако дистанция оказалась велика, и бомбер понесся дальше навстречу джунглям.
Высота две тысячи восемьсот сорок метров. Погода ясная, видимость отличная.
«Самое время покинуть вечеринку», – подумал Рик и, отстегнувшись от кресла, накинул на плечи ремни стримпланера. Затем подхватил «тайбей», защелкнул карабином на поясе и, перебравшись в спасательный бокс, дернул красный рычаг.
Бокс скользнул по направляющим, и его подбросило вышибным зарядом, чтобы не встретился с хвостовым оперением.
А спустя мгновение в корпус «меченосца» врезалась еще одна ракета. Но, потеряв лишь несколько кусков обшивки и элементов крыла, бомбардировщик выровнялся и продолжил полет навстречу земле.
Тем временем Рику удалось стабилизировать свое падение. Он не торопился раскрывать крылья стримпланера. Стоило ему себя обнаружить, как его настиг бы один из «дроздов», которые выскакивали с удаленных позиций и, разгоняясь над деревьями, крошили отваливающиеся от «меченосца» детали.
