Томас смотрел удивленно, Олег напомнил:
— Валгалла — это дворец Одина. В нем пятьсот сорок
залов, там пируют павшие герои; Они едят мясо вепря Сехримнира, который на
следующий день оживает. А пьют герои и боги молоко козы Гейдрун. Хмельное
правда, но ему далеко до земных вин... Еще боги пьют брагу. Ничего больше в
Асгарде нет. Ах да, еще яблоки, которые поддерживают им жизнь и тот возраст, в
каком сейчас.
Плечи Томаса передернулись.
— Какая жуть! Всю жизнь есть только мясо вепря и пить
молоко? Я сам шалею, когда слышу запах жареной ветчины с яичницей, а для них
это вообще...
Изнутри донесся новый взрыв хохота. Боги хватали жареное
мясо руками, вырывали друг у друга, хохотали, ели много и жадно. Олег покосился
на Томаса, тот брезгливо морщился. Как ни странно, рыцарь прав, сейчас даже
простолюдины ведут себя сдержаннее и достойнее. Хотя бы из подражания
благородному сословию... а во времена асов благородного сословия просто не
было.
— Давай так, — сказал Томас решительно, — я
врываюсь через дверь, рублю всех, кто там пьянствует, а ты стой у окна и руби,
кто в страхе перед моим мечом выпрыгнет!
Олег ошалело смотрел в решительное лицо рыцаря.
— Ты всерьез?.. Это же боги, Томас. Пусть для тебя
демоны, но это боги. Они прихлопнут тебя, как муху.
Томас побагровел, выпятил грудь и постарался выглядеть
устрашающе, спросил сварливо:
— А тебя?
— И меня, — ответил Олег честно.
— У тебя огненный меч, — напомнил Томас. — Не
потерял?
Олег буркнул:
— Такое не теряется.
— Покажи, — попросил Томас настойчиво.
Олег вздохнул, вскинул руки кверху. Между ладонями блеснула
жаркая молния, мгновенно превратилась в сверкающий меч. Олег подержал его пару
мгновений, Томас ахал и благочестиво крестился, но Олег опустил руки, меч
исчез.
— Понимаешь, — сказал он глухо. — Не буду я
им пользоваться. По крайней мере здесь. Надеюсь, что не буду... Не хочу. Это же
все равно, что поднять руку на родителей. И пусть они не такие, как мы, отстали
и выглядят... не так, как нам бы хотелось, но... им уже трудно меняться.
Томас прошипел зло:
— Олег, ты ничего не понимаешь! Это демоны, демоны,
демоны!.. И с ними нужно поступать, как с демонами. Ты забыл, от кого пошла
зловонная Язва?
Олег нахмурился, после паузы ответил тяжелым голосом:
— Язву остановим.
— Как?
— Не знаю.
Глава 11
Он дернулся, донесся тяжелый грохот, затравленно оглянулся,
потом догадался посмотреть вверх. В темном небе летит, тяжело взмахивая
кожистыми крыльями, огромный дракон. Мелькнул белый живот в крупных, как у
ящерицы, чешуйках, за драконом тащился длинный истончающийся хвост с шипастой
булавой на конце.
Дракон снизился и опустился поблизости в темноте. Слышно,
как заскрипели камни под тяжелым телом и острыми когтями, донесся мощный вздох.
— Дракон! — воскликнул Томас с жаром.
— Дракон, — согласился Олег.
Томас опустил забрало с такой решительностью, что лязг
разнесся сильнее, чем вздох усталого дракона.
— Это же дракон, — сказал он из-за железа таким
тоном, что любому все понятно. — Дракон!
— И что?
— А то, — сказал Томас с терпением мудреца,
объясняющего азы жизни деревенскому дурачку, — что я — рыцарь!
— А-а-а, — протянул Олег, — тогда да, это
неизлечимо. Ладно, я все понял. Иди, наноси ему рыцарский удар в пресмыкающееся
сердце. Если у тебя это такая же нерассуждающая необходимость, как у паука
хватать муху, а у богомола — паука. А я пойду... к этим.
Томас холодно кивнул и пошел к коням. Калика что-то слишком
уж легко согласился отпустить его к дракону. То ли так уж уверен, что сразит чудовище
легко, помощь не потребуется, то ли сам почему-то хочет зайти к этим демонам в
одиночку...
— А где встретимся? — крикнул он, обернувшись.
— Я тебя найду, — донесся голос.
Кони радостно фыркнули, узнавая, потянулись мордами,
обнюхали, как собаки, в глазах радость, только что хвостами не замахали.
Это и хорошо, мелькнула у него в голове мудрая мысль. А то
если такое прыгнет на грудь, то копытами и доспех прогнет. А если оба прыгнут,
то свалят и затопчут.
— Крепись, — сказал он своему коню, — сейчас
завалим дракона! Будешь всем кобылицам рассказывать, какой ты сильный и
отважный...
Второй конь вздохнул, явно завидует, Томас развел руками,
ничего не могу поделать, вставил ногу в стремя и взялся за луку седла. Перед
глазами стоит лицо калики, слишком скорбное, в глазах непонятная печаль. И хотя
у него чаще всего печаль, но сейчас что-то особенное.
Конь двигался медленно, Томас напряженно всматривался в
темноту. Луна снова спряталась за крохотную тучку, он остановил коня. Глаза
привыкли к слабому свету, но лучше при яркой луне...
Издали донесся топот, сперва казалось, что где-то толпа
бежит стороной, а когда землю снова озарил призрачный лунный свет, он понял,
что толпа или стадо троллей в самом деле несется мимо...
... однако его заметили. Раздался дикий вопль, полный жажды
крови. Несколько троллей повернули в его сторону, остальные пробежали по
прямой, а потом, не сбавляя скорости, по дуге начали заходить сбоку.
Томас красивым жестом потащил из ножен меч.
— За короля!..
Тролли сбавили бег, в руках громадные дубины, в глазах
ярость и звериная хитрость, додумались же зайти с боков...
— За королеву! — сказал Томас еще громче. — И
за Господа — тоже! Лаудетор Езус Христос...
Он пустил коня вперед, негоже дожидаться, пока нападут, а то
еще подумают, что трусит, для благородного рыцаря нет хуже обвинения. Меч
блеснул в холодном лунном свете, Томас вскинул его для первого удара, он должен
быть впечатляющим, выкрикнул имя Пресвятой Девы и обрушил тяжелый клинок.
Голова тролля-вожака слетела, срезанная наискось вместе с
правым плечом, где в руке зажата огромная дубина. Тролли опешили, Томас
злорадно захохотал, стараясь, чтобы смех звучал страшно и зловеще, меч в его
руке заблистал, как молния, острая сталь разила направо и налево. Тролли даже
попятились, но из задних рядов раздалось злое рычание, оттуда напирали, Томас
рубил и рубил, стараясь, чтобы меч двигался как можно быстрее, заорал:
— Куда же вы уходите? Оставайтесь!
Тролли с ревом и завыванием набрасывались со всех сторон,
Томас сотрясался от ударов тяжелых, как молодое деревцо, дубин, доспехи звенят,
гудят и трещат, руки начинают наливаться тяжестью, но он знал, что сможет
драться еще долго, и с победным воплем попер вперед, его рык слышно было за
милю, а меч звенел, как будто сто гномов торопливо бьют по железным листам,
поднимая тревогу.
