Сам герцог обитает, как рассказывают, по большей части не в
замке, а в городе, там у него большие роскошные дома, а здесь его крепость, в
которой фамильные ценности, гарнизон, оружейная, где постоянно собираются
верные ему рыцари, а также те, кто у него на службе. Стены настолько толстые,
что помещений внутри них вполне хватает, чтобы разместить всех солдат, а в
случае необходимости скрытно перебрасывать их с места на место.
Крепость велика, все вполне могли бы поместиться в одной
башне, остальные пустуют в ожидании еще большего наплыва гостей. Здесь принято
вваливаться целыми отрядами, останавливаться надолго, и никакой хозяин не смеет
поинтересоваться, долго ли пробудут: это хуже, чем беспримерное хамство, это —
неучтиво.
На него и здесь глазели с интересом, Томас с гордостью
подумал, что рыцарь Храма заметнее тех, кто доспехи и мечи заказывает для вида
и бахвальства, но это внимание одновременно и раздражало, он развернулся и
пошел к дальней двери, где, по логике, будет ход, по которому он с легкостью и
почти по прямой придет к отведенным им апартаментам.
— А там уже я буду спрашивать, — пробормотал он
мстительно, — с кем это сэр калика пьянствовал, почему от его воротника
пахнет женскими притираниями, а на ушах какая-то странная пудра...
В проходах между мрачными и нежилыми с виду залами никого не
встретил, только над головой прохлопали крылья, то ли голуби, то ли вороны, но
когда вскинул голову, под сводами темно и неуютно, словно в недобром лесу.
Он ускорил шаг, впереди послышались торопливые шаги, он
сразу насторожился, и тут из полумрака вынырнули человеческие фигуры. Они
показались огромными, все в полных рыцарских доспехах, у всех одинаковые
треугольные щиты на локте левой руки, и каждый держит в руке обнаженный меч.
Томас резко остановился.
— Назовитесь! — потребовал он.
Пятеро загородили дорогу, а двое начали заходить со спины.
Сердце Томаса дрогнуло и замерло, невозможно одному драться против семерых и
уцелеть, но тут же забилось с утроенной, удесятеренной мощью. Кровь вздула
мышцы так, что им стало тесно в стальном панцире доспехов, рукоять меча будто
сама скользнула в ладонь.
— Трусы! — выкрикнул он. — Я Томас Мальтон из
Гисленда, вызываю вас на честный бой!
Он рявкнул страшным голосом и сам бросился ни встречу.
Он застал их врасплох, слишком понадеялись на полное
превосходство, и два тяжелых удара поверглм двоих на землю, однако сразу же
зазвенело железо, посыпались удары, Томас ревел и рубил во все стороны, враги
везде, он только заставлял свои ноги постоянно переступать из стороны в
сторону, наклонял корпус, чтобы помешать прицельно ударить сзади, а его меч
рубил и рубил, встречаясь в воздухе с другими мечами, ударяясь о щиты, высекая
снопы искр о добротные доспехи нападавших.
Они тоже кричали, вернее, вскрикивали, сперва победно, потом
растерянно, затем уже раздраженно. Звон стоял такой, словно десять молотобойцев
одновременно бьют молотами по листам железа, а мечи сверкают, как молнии. Томас
чувствовал, как чужие мечи и топоры крушат стальные листы его доспехов, ноги
налились тяжестью, он из последних сил наносил удары, в голове мерцала только
одна мысль: стоять, стоять, стоять! Упадешь — добьют, как связанного кабана,
так лучше же принять смерть стоя...
Кровь и пот заливали глаза, он с трудом поднимал отяжелевшую
руку с мечом. Вторая, на которой щит, онемела, но он заставил себя вздернуть ее
и с силой двинул краем щита прямо в чужое забрало. Там хрюкнуло, рыцарь исчез,
а Томас, дрожа и хватая раскаленным ртом воздух, вдруг понял, что перед ним
остались только двое, и эти двое тоже сражаются из последних сил.
— Умрете все... — просипел он, меч поднялся с
великим усилием, но обрушился, как падаюшая с высокой горы наковальня. Шлем
раскололо, как глиняный горшок, ответный удар второго рыцаря рассек стальную
пластину на плече. Он ощутил жгучую боль, но заставил себя ступить вперед и
снова двинул расколотым щитом в лицо.
Противник настолько устал, что даже не уклонился. Удар,
вернее, толчок, заставил его отшатнуться, Томас шагнул следом и, выронив щит,
ударил кулаком в стальной перчатке в забрало. Пальцы ожгло, однако он слышал
скрип сминаемой решетки и даже слабый хруст костей. Рыцарь вскрикнул и упал
навзничь.
Томас оперся на меч, рука онемела и уже поднять его не
могла, в груди ревел ураган, иссушая легкие, сердце выпрыгивало, он страшился
упасть, но когда сбитый ранее щитом начал приподниматься, сумел шагнуть к нему
и ударил ногой в голову. Удар получился на диво сильным и точным, прямо в
забрало, рыцарь упал и замер, раскинув руки.
От лестницы раздались крики, несколько воинов в простых
доспехах латников бросились к нему с алебардами в руками.
— Сэр, — закричал один обеспокоенно, — кто
это были?
Томас прохрипел, едва удерживаясь на ногах:
— Вам... виднее...
Он чувствовал, что если и это враги, то он упадет, как
только на него замахнутся, однако командир латников подбежал, нагнулся над
первым упавшим, озабоченно покачал головой, перешел к другому, третьему. Томас
видел, как лицо его серьезнеет, вытягивается, а когда оглядел всех, в глазах
стоял откровенный ужас.
— Сэр, — повторил он, — этих людей не было в
замке!
Томас сказал все еще хрипло:
— Но сейчас... есть?
— Есть, — повторил командир, — но как... мимо
стражи проникнуть невозможно! Мы знаем всех-всех в лицо, узнаем издали!..
Джонатан, бегом за хозяином!
— Уже послали, — ответили ему.
Стражники деловито переворачивали убитых и отволакивали под
стенку, где сложили лицом вверх красиво и в ряд. Сочленения доспехов пузырятся,
в слабом свете факелов чудится, что вытекает густая черная смола, тела как
будто влипли в нее накрепко, не оторвать.
Глава 14
Герцог появился запыхавшийся, с ним несколько рыцарей,
некоторые забежали вперед и, бесцельно обнажив оружие, всматривались то в
убитых, то в темный коридор. Двое стражей по взмаху руки герцога ухватили
факелы и бросились вдоль стен, заглядывая во все ниши.
— Это вы... их? — спросил герцог. Его глаза с
недоверием всматривались в Томаса. — Всех?
— Что делать, — ответил Томас, он уже справился с
дыханием, — если больше не было.
— Сэр Томас, — сказал герцог, он нервно облизнул
губы, — я вне себя от стыда! В моем замке такое...
Томас небрежно отмахнулся.
— Пустое. Гостей надо же чем-то развлекать? Одних
женщинами, других вином... у вас прекрасные запасы!.. третьих — вот такими
удалыми схватками. Я не в претензии, сэр Рихард!
Герцог перевел дыхание, порывисто пожал руку Томасу.
— Но я все равно не понимаю... Откуда? У меня такая
стража на воротах, муха не пролетит!
