Томас дернулся в цепях, железо зазвенело. Он хотел плюнуть
под ноги герцогу, но решил, что уподобится простолюдину, и лишь надменно
вздернул подбородок.
— Никогда, — произнес он с чувством, —
благородный человек не поклонится грязным демонам. А Люцифер — демон, демон,
демон!
Герцог некоторое время рассматривал его в упор, Томас
смотрел в ответ с вызовом. Палач замер, страшась даже дышать. Наконец герцог
сел на колоду, откинув полы одежды, кивнул палачу:
— Приступай.
Глава 18
У ворот подвала прохаживались двое, оба в кожаных доспехах,
на головах железные шапки, в руках каплевидные щиты. Короткие мечи на поясах,
но каждый держит в руке копье. Не чудовищное длинное, рыцарское, годное только
для таранного конного удара, а обычное. Которым так удобно держать противника
на расстоянии, бить им легко и быстро, а при нужде и метнуть, как дротик.
Олег бесшумно вытащил ножи, подкрался ближе. Темнота
обрывается у его ног, яркий свет от костра высвечивает даже пробежавшую по
земле жужелицу. Стражи мерно вышагивают рядышком, так удобнее чесать языки,
хотя вообще-то должны ходить взад-вперед один другому навстречу...
Они повернулись и пошли оба в обратную сторону, Олег
поднялся и, догнав на цыпочках, быстро и умело вонзил ножи, как режут скот,
чтобы даже не замычал. Падающие тела подхватил и опустил осторожно, чтобы не
звякнули железом. Ножи торопливо вытер об их одежду и снова сунул в ножны на
поясе.
В самом подвале расположилось около десятка вооруженных
людей, Томас висит на стене, подвешенный за руки. Обнаженное тело в кровавых
полосах от плетей, огромных кровоподтеках, а в воздухе сладковато-приторный
запах горелой плоти. Присмотревшись, Олег различил среди кровоподтеков
сожженные места, куда прикладывали раскаленное железо.
Двое самых дюжих, отложив оружие, медленно начали снимать
потерявшего сознание крестоносца. Олег наблюдал, как его выташили на середину и
взгромоздили на плоский камень. Ноги не поместились, свесились на землю, но
головой и спиной рыцарь на камне.
Из темного угла вышел человек в темной одежде, Олег не сразу
узнал герцога.
— Что ж, — сказал он с холодным разочарованием, —
дураки обычно держатся дольше... Все потому, что тупые, как скот. Но и скот
хорош на жертвенном камне...
Томас что-то прохрипел, герцог сказал громче:
— Сейчас твое сердце вырвут во имя милости Люцифера —
сына Божьего, ставшего нашим богом на земле. Если хочешь что-то сказать...
Олег вышел из тени, первым ощутил его приближение герцог,
обернулся, ахнул:
— Снова ты!
— Снова я, — подтвердил Олег. — Ты можешь
освободить этого человека, после чего я позволю тебе остаться в живых.
Герцог схватился за меч, лицо побагровело.
— Ах, позволишь?
— Да, — ответил Олег кротко, — ты всего лишь
делаешь то, что велел тебе некто намного более могущественный.
— Ах ты дрянь, — прохрипел герцог, — ты
назвал меня слугой?.. Убейте его!
Он сам бросился с обнаженным мечом. Два ножа вылетели из рук
этого странного человека, который так и остался для обитателей замка загадкой.
Герцог опустился на колени, пытаясь выдернуть нож из горла. Олег бросился
вперед, мечи в обеих руках даже Томасу показались широкими веерами. Люди
герцога малость опешили, а Олег рубил и рубил, двигаясь с немыслимой скоростью,
каждый взмах рассекал голову, грудь или перерубывал руку с оружием.
— Убейте же! — прокричал кто-то уже с паникой в
голосе.
Олег быстро двигался вправо, влево, вперед, отступал, не
давая приноровиться, сам он выглядел чудовищем с двенадцатью руками. И в каждой
руке разящий меч.
Их осталось трое, они начали отступать, Олег сделал быстрый
шаг вперед, и острое лезвие разрубило голову вместе с железной шапкой до нижней
челюсти. Двое бросились бежать, но успели достичь лишь двери: Олег, не сходя с
места, швырнул им вслед ненужные уже мечи, и оба бегущих успели только
вскрикнуть, когда острые клинки с силой погрузились им в спины, достав сердца.
Томас смотрел затуманенным взором, Олег выдернул нож из
горла герцога, Томас пробовал пошевелить разбитыми в кровь губами, Олег сказал
успокаивающе:
— Молчи, молчи. Я все знаю, что скажешь.
— Все, — прошептал Томас, — наперед знает...
только Господь...
— Вряд ли, — возразил Олег. — Ему самому было
бы неинтересно.
Он подхватил грузное тело на плечо. Томас бессильно повис на
волхве, Олег бегом понесся прочь из подвала. Холодный ночной воздух чуть
охладил раскаленное тело, под ногами не хрустнуло, пока Олег бежал в темноте.
Томас успел смутно подивиться, как он видит, если и луна за тучами, и звезды
попрятались, потом в голове помутилось, все поплыло, тьма нахлынула и поглотила
его с головой.
Очнулся он, как сам понял, не скоро, уже на коне. Ноги
привязаны ремнем, пропущенным под конским брюхом, ночь закончилась, из-за
горизонта истает радостная алая заря.
Олег едет рядом, время от времени заботливо придерживая его
в седле. Томас застонал, с трудом разлепил спекшиеся от жара губы.
— Я же говорил...
— Что? — спросил Олег.
— Не тебе... герцогу... Что Господь меня не оставит...
— Ну?
— Вот он и не оставил...
Олег долго ехал молча, наконец спросил с недоверием:
— А что, он в самом деле на меня похож?
Томас прошептал с отвращением:
— Дурак... он не оставил меня, прислав тебя...
— Вот щас спихну с седла, — пригрозил Олег. Он уже
не вертел головой, взгляд устремлен вперед, алая заря разгорается быстро,
вот-вот выглянет оранжевый край солнца, и разом проснутся под его лучами шмели,
пчелы, жуки и бабочки. — Ишь... ценность...
Томас еще дважды впадал в забытье, очнулся уже на земле, в
яме костер, от крупных углей веет хорошим теплом. Суставы болезненно ноют, он
подвигал руками, боль стала еще острее, однако руки и ноги слушаются. Пока был
в беспамятстве, калика успел вправить суставы. Голова налита расплавленным
свинцом, все тело стонет, плачет, требует покоя. За кустами донесся
успокаивающий храп и хруст, с которым кони пожирают молодые веточки.
— А как ты коней ухитрился? — спросил Томас.
— Это было непросто, — признался Олег. — К
счастью, не все разделяли увлечение герцога сатанизмом... Ты есть уже можешь?
— Попить разве что, — ответил Томас. —
Вина...
— А какого? — осведомился Олег. — Фалернского
или тосканского?
Томас отмахнулся, поморщился от резкой боли в суставах.
— Любого...
