– Вон она, ваша свинья!
И указал на покачивавшуюся на волнах тушу, к которой двое мужиков на лодках прилаживали веревки, чтобы привязать груз.
– А что это они делают? – спросил Ригард.
– Мешки с камнями подвесим, да на дно, а там раки – их в городе хорошо покупают, – пояснил староста.
– Как видите, вы тут ни при чем. Свинья упала в реку, ее вынесло на пороги, убило о камни, а потом затащило в озеро. Нам удача, а вам – не очень. Так что скатертью дорога, охотнички, не поминайте лихом.
Клаус сокрушенно покачал головой. Нет, он ожидал чего-то подобного, но думал, что их попытаются перехитрить с расчетом денег, но чтобы так, в лицо…
– Придет время, Гектор, и ты пожалеешь о своем поступке, – сказал он с обидой.
– Правда? А вот ты уже сейчас жалеешь о своем поступке! – парировал староста. – Понял, о чем я говорю?
Не дождавшись ответа, он обошел Клауса и пошел по тропе к деревне, а за ним последовали остальные. Охотники остались на берегу одни.
– До чего же она здоровая, – сказал Ригард. – А издали казалась поменьше…
– Я на базаре однажды быка видел, которого на мясо продавали. Он был почти такой же, – вспомнил Клаус.
Они постояли еще немного, глядя на покачивающуюся на волнах тушу.
– Куда теперь? – спросил Ригард.
– В какой-нибудь город…
– В Слимбург?
Клаус оглянулся и увидел идущего по тропе Роя.
– Сейчас узнаем, вон хозяйский сынок идет.
– А знаешь, мне показалось, что хозяйка на тебя глаз положила. Ты не заметил?
– Нет, не заметил, – покачал головой Клаус. – Старая она уже.
Рой подошел и остановился рядом, глядя на протоку.
– Чего скажешь? – спросил его Клаус.
– Мать велела отдать вам серебряный талер, как договаривались.
– А староста сказал, что не за что…
– Мать старосту за человека не считает. Вот, держи.
С этими словами Рой подал Клаусу серебряную монету.
– Спасибо, приятель, – сказал Ригард. – Ну а тебе-то мы чем не угодили? Чего морду кривишь?
– А ты об этом у товарища своего спроси, – пробурчал Рой.
– Какой здесь город поблизости? – спросил Клаус, не дав Ригарду открыть рот.
– Ярсель. Восемнадцать миль. Пройдете через деревню и прямо на дорогу встанете.
– А как же Слимбург? – удивился Ригард.
– Слимбург далеко, да и торговли там никакой… Мы в Ярсель ездим, там вся торговля.
45
Идти в Ярсель оказалось намного проще, чем предполагал Клаус. В начале пути он скверно себя чувствовал после пережитого ночью, но от ходьбы согрелся и даже заулыбался, глядя на лиственный лес, наполненный солнечным светом и пением птиц.
Это не шло ни в какое сравнение с черными елками по дороге из Слимбурга в Каркуш.
Поначалу Ригард присматривал за приятелем, спрашивал, не надо ли чего, и собирал для него на обочине щавель, но, заметив, что напарник пошел на поправку, снова вошел в свою роль вечно недовольного компаньона.
– Я есть хочу, Клаус…
– Два дня от пуза ели – куда больше? – отшутился тот. – Ешь щавель, вон его сколько…
– От щавеля дрисняк бывает.
– А чего тебе дрисняк? – усмехнулся Клаус. – Кругом кусты, до города далеко. Вон смотри – подходящая низинка для привала, там должна быть вода.
И он не ошибся: там, где деревья стояли пореже, нашлось небольшое озерцо – ямка пять на пять ярдов с холодным ключом на дне. По ее берегам рос купырь, а из воды поднимались стрелки молодого чакана.
– Ну вот, сейчас напьемся и поедим, – пообещал Клаус и, надергав купыря, стал мыть его в воде. Затем разложил на травке чистые корни, обошел озерцо и стал осторожно вытягивать ломкий чакан.
– Этот камыш тоже есть можно? – спросил Ригард, внимательно следя за действиями напарника.
– Можно, не хуже купыря будет, – сказал тот. – Маловато его тут, но перекусить хватит.
На глазах удивленного Ригарда Клаус снял со стебля чакана зеленые листья и подал ему сочный кремовый стебель.
Тот попробовал – сначала осторожно, потом смелее, и удовлетворенно кивнул.
– Ничего корешок, вкусный! Сырую кукурузу напоминает!..
– Да? А мне всегда казалось, что молодую фасоль. Ну-ка, дай нож…
– Зачем?
– Затем. Дай, говорю.
Взяв у Ригарда нож, Клаус подошел к стоявшему неподалеку вязу и, обойдя его кругом, приметил ровную ветку – она годилась для нового посоха.
– Эй, ты зачем туда полез? – спросил Ригард приятеля.
– Палку новую хочу сделать.
– Ну и срежь у дороги, вон сколько там кленов и тополей, да и ломаются они лучше.
– В том-то и… дело… что ломаются…
Держась одной рукой за ствол, Клаус стал подрезать выбранную ветку.
– А мне… крепкая нужна…
– Ты чакан доедать будешь?
– Нет, это тебе…
– Спасибо.
Ригард подобрал оставшиеся стебли и начал их чистить.
Вскоре Клаус срезал заготовку и спустился с ней на землю, после чего приятели выбралась обратно на дорогу.
– Это был ненастоящий привал? – сразу спросил Ригард. Он знал, что, будь у них больше времени, Клаус нашел бы еще еды. Теперь Ригард был согласен даже на сырую рыбу – корешки и тростник его не насытили.
– Это был перекус, – сказал Клаус, увлеченно остругивая палку.
– А когда будет привал?
– Привал?
Клаус посмотрел на положение солнца.
– Сейчас где-то полдень. Еще пару часиков отмахаем и сделаем привал.
– А как ты узнаешь, что два часика отмахали? Часов на ратуше здесь нету.
– Вот смотри…
Клаус повернулся в сторону своей тени и незаконченной палкой сделал на дороге отметку.
– Когда тень станет такой, – он поставил новую метку, – пройдет два часа.
– Ну ты прямо мореход, – покачал головой Ригард и вздохнул. От голода у него в ушах стоял звон, который все усиливался.
Они прошагали еще около получаса, когда с обочины на дорогу вдруг свалилось сухое дерево.
Оно упало чуть наискосок, немного не достав до другого края дороги. Трухлявый ствол разбился, и во все стороны стали разбегаться жившие в нем насекомые.
Пораженные неожиданным происшествием, приятели молча взирали на эту картину.
