– Неси гнилую – прикрой тарелкой сверху и неси.
– Хорошо, ваша милость, – пожал плечами озадаченный кабатчик и ушел исполнять заказ.
Он представить себе не мог, зачем такому посетителю вонючая рыба. Откуда ему было догадаться, что Галлен намеревается маскировать ею исходящий от него запах мыла.
57
Как это бывало в заведениях для подобной публики, посетителей, несмотря на дневное время, подходило все больше. Это объяснялось тем, что основную часть клиентуры фаршета составляли работавшие по ночам воры и грабители. До полудня они отсыпались, а затем приходили в фаршет пропивать ночную добычу.
Чем больше однообразных небритых лиц в шрамах появлялось в заведении, тем меньше уверенности оставалось у Галлена в том, что здесь появится кто-то из наемников. В конце концов все столы оказались заняты, так что многим вновь появившимся посетителям ничего не оставалось, как усесться под стенами на пол, что они и делали, продолжая как ни в чем не бывало непринужденно обмениваться новостями.
Хозяин едва успевал подносить выпивку и кислую капусту, однако не забывал подбежать к Галлену, если тому что-то требовалось.
Публика постепенно пьянела, голоса становились все громче, время от времени в зале завязывались драки, которые, впрочем, быстро прекращались.
Время шло, и Галлену становилось все яснее, что он выбрал не тот фаршет и вряд ли здесь появится кто-то из наемников.
Он уже съел свой куриный суп и, уставившись в стену, медленно потягивал вино. Закончив бутылку далеко за полдень, попросил у хозяина вторую. А тот, вспотев от беготни, выносил клиентам выпивку уже в обмен на какие-то тряпки, должно быть, снятые ночью с бельевой веревки.
«Который, интересно, час?» – подумал Галлен, когда во второй бутылке оставалось меньше трети. Вино действительно оказалось хорошим, да и суп из курицы был неплох, однако кавалеру хотелось получить полноценный обед, бурчание у него в животе подсказывало, что сидит он в этом фаршете уже довольно долго.
Неожиданно к его столу подошел какой-то бродяга с раскрасневшимся лицом, возможно вор, потому что одет он был чуть лучше остальной публики. Галлену вспомнилось, что этот тип несколько раз поглядывал в его сторону, пока сидел в компании за столиком у стены.
Теперь все дружки следили за его действиями, а в зале стало заметно тише.
Не спросив разрешения, вор опустился на стул напротив Галлена и, облокотившись на стол, вперился взглядом в подозрительного незнакомца.
Кавалер снял тарелку с блюда, где лежала рыба, от запаха которой у него покалывало мочки ушей, и, кивнув на нее, сказал:
– Угощайся…
Ему стало интересно, сможет ли кто-то съесть подобную гадость.
Вор как-то неопределенно повел головой, потом подхватил из блюда небольшую рыбку и положил в рот. Облизал пальцы и снова уставился на Галлена.
– Ты кто? – спросил он. В этот момент из кухни выскочил кабатчик, неся очередной заказ. Увидев вора за столом столь многообещающего клиента, он остановился, чтобы что-то сказать, но кавалер его опередил.
– Я его родственник, – сказал Галлен, кивая на кабатчика.
Вор взглянул на испуганного харчевника, тот вымученно улыбнулся:
– Ну да. Наш дальний родственник.
– Иди, – буркнул вор, и кабатчик исчез.
Галлен налил себе остатки вина, залпом допил их и поставил бокал на стол. Вор заглянул в него и, судя по всему, почувствовал запах.
– Вино, – с легкой горечью произнес он. – А нам всякую дрянь подают…
– Но ты ему не родственник.
Вор нагнулся над столом и, ухмыльнувшись, спросил:
– А сколько у тебя с собой денежек, родственник?
При этих словах он сделал движение плечом, по которому Галлен понял, что вор достал нож.
Пробегавший мимо кабатчик отвел глаза, он знал, что бывает в таких случаях, но лишь только фигура хозяина закрыла стол от публики, рука кавалера метнулась над блюдом с рыбой и крепкий кулак врезался вору между глаз.
Бедняга отлетел к стене, ударился о нее и завалился на пол как обычный пьянчуга, перебравший крепкой червивки, а его нож упал под стол.
В заведении стало тихо, никто не видел, что произошло, посетители были озадачены. Не дожидаясь, пока они придут в себя и создадут ему трудности, кавалер положил на стол стопку крейцеров, поднялся и не спеша вышел из заведения.
Оказавшись на улице, он быстро перебежал на другую сторону. И правильно сделал – дверь заведения распахнулась, и на улицу выскочили семеро преследователей.
Заметив беглеца, они взвыли от ярости и бросились за ним, однако Галлен и не думал убегать. Он видел, что лишь двое из преследователей твердо стоят на ногах и они не такие страшные, как им самим казалось. Один из бродяг метнул свое оружие, но Галлен ждал этого и увернулся.
Четырехгранная пика ударилась в стену и, брызнув искрами, отскочила на мостовую. Галлен тотчас подхватил ее и замахнулся для ответного броска.
Преследователи замерли, гадая, в кого она полетит. Их решительности поубавилось.
– Пошли вон! – приказал Галлен, опуская пику, и бродяги стали спешно отступать.
Кавалер выбросил пику за забор и пошел по своим делам.
Солнце уже склонялось к крышам, и он торопился встретиться с информатором, если, конечно, тот не валялся где-нибудь пьяный.
58
Галлен подходил к торговой площади, когда часы на ратуше стали бить шесть часов. Он пошел медленнее и вскоре оказался на затихающем торжище, где половина мест была уже пуста.
Повсюду валялись раздавленные овощи, черепки от глиняных горшков, просыпанное зерно, клочки ветоши и втоптанная в мостовую мокрая солома.
У стены, где Галлен договаривался о встрече с бродягой, никого не было. Исчезла и бочка с пивом.
Он прошел через всю площадь, еще раз оглянулся на стену и двинулся дальше по улице, надеясь найти место, чтобы спокойно пообедать.
Вскоре он наткнулся на небольшой трактир с выскобленными добела полами. Там вкусно пахло бараньей похлебкой, и Галлен занял место у окна, невольно сравнивая это заведение с фаршетом «Канава».
Сидеть здесь было приятно.
Баранью похлебку принесли сразу. Галлен съел ее с теплой булкой и, оставив задаток, вышел на улицу, чтобы еще раз взглянуть на площадь. Но у стены все еще никого не было, и кавалер вернулся в трактир, где как раз подоспела жареная баранина и тарелка с вареным картофелем и солеными овощами.
Запив плотный и поздний обед кружкой молодого пива, Галлен спросил дорогу в отхожее место и, посетив его, успокоенный, снова вернулся на площадь.
Там уже было пусто. Лишь жалкий оборванец выискивал что-то в разбросанном мусоре да пара дворников сметали солому у дальних рядов.
