– Они будут уверены, что мы ни за что не решимся штурмовать в лоб и просто хотим отвлечь внимание от удара в другом направлении.
– Правильно, капитан, – довольно заулыбался Шморанг. – Не зря на ваше обучение в академии потратили столько денег, хотя, конечно, можно было обойтись и без этого… Итак, штурмовая авиация подавляет артиллерию противника, инженерные машины подрывают мины, и наши новобранцы входят в город.
– Так уж и входят… – обронил обиженный капитан Горшенев. – Инженерные машины быстро сгорят.
– Ничего страшного, мы заготовим инженерных машин побольше. Что у нас с техникой, полковник Дуарте?
– Шестьдесят пять единиц, сэр. С автопилотом и искусственным интеллектом.
– Вот даже как! – удовлетворенно кивнул Шморанг. – С интеллектом. Одним словом, мы обеспечим новобранцам проход в город, а что произойдет дальше?
– Их того… перебьют… – высказал предположение полковник Твидл.
– Этого нельзя исключать, – согласился генерал. – Однако прежде солдаты, перепуганные и плохо обученные, разбегутся по всему городу. Конечно, где-то они попадут в сектора действия штуцеров, где-то наткнутся на мины, пулеметные гнезда катанов, но самое главное – они будут вести себя неожиданно для обороняющейся стороны. И в момент наибольшего удивления противника мы и предпримем прорыв на левом фланге силами штурмового батальона при поддержке авиационного крыла управления специальных операций.
– А почему не фронтовой авиации? – с обидой спросил храбрый полковник Клукстул.
– Потому что там требуется аккуратная работа легких истребителей, полковник, а ваше «море огня» все только испортит. Не нужно забывать, что там повсюду залежи неустойчивого резинита. Одна бетонобойная бомба в землю, и вся долина, вместе с драгоценной рудой, выгорит дотла. Кто бывал на Макуцу-12, тот понимает, о чем я говорю. – Генерал выдержал театральную паузу, а затем спросил:
– Как вы думаете, господа, когда мы начнем это торжество интуиции и праздник остроумия?
– Я полагаю, через месяц? – осторожно спросил эксперт Айсберн.
– Нет, вы полагаете не правильно. Все начнется через три дня, вернее, уже через два с половиной.
31
Солнце еще не поднялось над горизонтом, когда триста шестьдесят молодых солдат выстроились в три колонны на грунтовом покрытии вертолетной площадки.
Их уже ждали трюмы трех транспортных вертолетов «браме», серые туши которых напоминали дремлющих на песке тюленей.
– И чего, интересно, ждем? – спросил Абрахаме, зевая через каждую минуту. – Уж лучше бы поспать дали.
– Мы ждем прикрытия, – пояснил невысокий солдат по имени Казимир.
В отсутствие Ломбарда он играл роль коротышки-всезнайки. Сам Урмас отбыл на место предстоящей высадки еще вчера.
– Идем на пристрелку, – серьезно пояснил он, забежав к своим друзьям в казарму штурмового батальона.
Мимо, в сторону вертолетов, пробежали два сержанта, и вскоре впереди зашевелились, а затем и вся колонна пришла в движение.
– Наконец-то погрузка, – отреагировал Абрахаме. – Сейчас сяду и снова засну. – Поправив ремень автомата и подбросив на спине ранец, Ноэль мечтательно добавил:
– И будет мне сниться ром «Дайхатсу».
– А мне будет сниться девушка, – признался Бен и вздохнул.
– Пошли, пошли! Не задерживайтесь! – крикнул подбежавший сержант. Его молодые солдаты видели впервые.
Джо Миллиган слышал, как эти новые сержанты называли друг друга «смертничками», однако решил никому об этом не рассказывать. Несмотря на внешнюю браваду, каждый новобранец понимал, что из предстоящего боя выйдут не все. Они еще не знали, что за битва их ожидает. Каждый надеялся, что повезет именно ему.
«Уж мы-то с Беном как-нибудь выкарабкаемся», – уверял себя Миллиган, вспоминая заплаканные глаза матери, когда она узнала о ранении старшего сына Эдди. И еще лицо Агаты, когда она сказала: «Я буду ждать тебя, Миллиган…»
«С чего вдруг?» – удивился он. «А вот ни с чего, решила и буду ждать», – ответила она, таинственно улыбаясь.
– Ты уснул, сынок?! – заорал вдруг сержант не намного старше самого Джо.
– Нет, сэр…
– Ну так садись на скамейку! Мы сейчас взлетаем! Джо плюхнулся рядом с улыбающимся Беном.
– Что, домой путешествовал? – понимающе спросил тот.
– Ну да.
– Смотрите! Атмосферные истребители «СК100»! – объявил всезнайка Казимир, тыча пальцем в мутный иллюминатор. – Это наше прикрытие! Такие машинки нас в обиду не дадут.
– Ну конечно, – пробубнил толстый солдат по прозвищу Ботинок. – Шарахнут ракетой с земли, и этот железный коробок станет для нас братской моги…
Договорить он не успел. Один из сержантов пнул его в бронежилет, и Ботинок от неожиданности громко пукнул.
После секундной паузы все сто двадцать человек десанта дружно загоготали. Транспортный «браме» засвистел турбинами и начал раскручивать несущий винт.
Когда обороты достигли максимума, вибрирующий корпус транспорта, качнувшись, оторвался от площадки и величественно поплыл в светлеющее небо.
32
Абрахаме, выполняя обещание, сразу уснул, а Джо Миллиган, как ни старался, не мог даже закрыть глаза. Его привлекал вид далекой просыпающейся земли и взлетавших с берега реки больших величавых птиц, напуганным грохотом десятков турбин.
На одном уровне с транспортником шел вертолет «импала-джет». Это была уродливая на вид конструкция, перегруженная пушками и выносными кассетами ракет.
Чуть выше «импалы» двигалась пара истребителей «СК100». Максимально развернув оперение, они держали равную с винтокрылыми машинами скорость.
Оторвавшись от иллюминатора, Джо посмотрел на Бена. Тот тупо таращился в потолок, опершись руками на ствол автомата. Только сейчас Джо заметил, насколько естественно выглядит его друг в защитных накладках и шлеме. И это Бен, который прежде об армии и военных даже слышать не мог.
Оказалось, что он неплохо стреляет и лучше всех рассчитывает траекторию пущенной из подствольника гранаты, даже если ночь, туман или ветер.
– Ты чего? – спросил Бен, почувствовав взгляд Джо.
– Да ничего, – ответил тот.
– Не дрейфь, мы с тобой выкарабкаемся.
– А остальные?
Бен помолчал, затем пожал плечами и негромко произнес:
– Про остальных я ничего не могу сказать, Джо. Я их не вижу…
– Что значит не вижу? – заинтересовался Джо.
– Как-то один человек сказал мне: хочешь узнать будущее, попытайся его представить. Вот я и представляю это будущее. Ты там есть, а больше никого нет.
