– И катанцы, и республиканцы решили загрести угли нашими руками.
– Так-так, – произнес Беркович, водя линейкой по картографическим обозначениям. – Они сдали друг друга, не показав собственных позиций, но и не догадываясь, что подобное предложение могло быть сделано и их противникам. Вам не кажется, что это слишком наивно с их стороны, майор?
– Это непростительная ошибка для профессионалов, сэр, однако и те и другие ведут многолетнюю изнурительную дуэль и привыкли видеть врага только в лице друг друга. Так называемая «сельская психология». А мы для них – приезжие.
– Забавно, как у вас все легко получается, Корнер, – отодвинув карты, произнес Беркович. И со вздохом добавил:
– Когда-то я тоже собирался изучать психологию, но не сложилось… Что у нас с аэродромами?
– Пока ничего нового. Мы знаем, что катанцы и республиканцы используют массивы скальных отмелей. Есть информация, что там были естественные пустоты. Однако районы отмелей – это тысячи квадратных километров, а истребитель с вертикальным взлетом может незаметно спуститься в одну из шахт, и этих шахт может оказаться несколько сотен.
– Что ж, они хорошо подготовились – и те и другие, поскольку все это время инспектировали друг друга. Как с платформами?
– Найдено пятьдесят девять посадочных платформ…
Майор перевернул одну из карт и стал указывать места сосредоточения посадочных терминалов армий Катана и Лозианской республики.
– Думаете, это все?
– Нет, сэр. Скорее всего, здесь их процентов восемьдесят. Остальные мы ищем.
– Хорошо, майор, ищите и держите меня в курсе дел.
– Конечно, сэр.
Едва Корнер вышел, как в селекторе прозвучал голос полковника Миллера. Миллер планировал бомбоштурмовые удары, которые должны были сломить сопротивление противника и обратить его в бегство.
– У меня готовы три варианта, сэр. Я хотел бы, чтобы вы сами выбрали наиболее приемлемый.
– Хорошо, полковник. Жду вас. Пока Миллер петлял в переходах крейсера, с адмиралом связался капитан «Тристара».
– Сэр, судовой кодировщик принял сообщение от пятьдесят первого… Вывести на экран?
– Давайте.
«Пятьдесят первым» был майор Дидро, на котором лежала ответственность за доставку десанта.
Вскоре на персональном терминале появился текст кодограммы. Дидро сообщал о небольшом бунте на транспорте с порядковым номером «49587С».
Как оказалось, взбунтовались двадцать революционеров-боевиков из радикальной партии «Анархический союз молодежи».
Вооруженные силы СВК создавались в сжатые сроки, к тому же всех резервистов традиционно подгребали катанцы и республиканцы, поэтому пришлось вербовать всех, кто имел опыт боевых действий. Не брезговали даже радикалами. В качестве предупредительных мер их обрабатывали психологи, которые обещали экстремистам реализацию их замыслов на далеких, не испорченных цивилизацией планетах.
Чтобы максимально застраховать себя от неожиданностей во время транспортировки, когда в закрытых помещениях люди испытывают стресс, радикалов расселили в отдельные блоки, и именно такая небольшая коммуна вышла из повиновения.
Дидро сумел их изолировать не поднимая шума, однако опасался, что бунтовщики могут еще наделать бед.
«Поступайте с ними, как сочтете нужным…» – написал адмирал и отправил ответ. Этим он развязывал Дидро руки.
– Разрешите, сэр? – остановившись на пороге каюты, спросил Миллер.
– Входите, полковник.
Седовласый, на границе пенсионного возраста полковник был хорошим фронтовым планировщиком, прошедшим весь путь от пилота до командных должностей в больших соединениях. Миллер на собственной шкуре испытал, что такое кинжальный зенитный огонь, и никогда не рисовал траектории полетов «от фонаря».
– Вот этот вариант кажется мне предпочтительнее. – Адмирал указал на одну из схем, которые полковник расстелил перед ним. – Здесь предусмотрены самые большие скорости, не так ли?
– Так, сэр. Большие скорости на открытом пространстве, а значит, больше риска.
– Этот риск нам уже утвердили, полковник. Командование надеется на скорые и впечатляющие результаты.
– Они будут, сэр, – заверил Миллер и, собрав свои бумаги, ушел, а с Берковичем снова связался начальник военной разведки экспедиции майор Корнер.
– Возникла одна идея, сэр.
– Излагайте, майор.
– Раз уж мы договорились с враждующими группировками о доверительных отношениях, может, стоит их расширить?
– Как именно?
– Заключить соглашение о ненападении. Пусть они пропустят нашу ударную авиацию – все равно ведь мы идем якобы на их противников…
– Но когда начнется бой на орбите, им все станет ясно.
– Ничего страшного. Пусть как можно дольше остаются в приятном неведении…
Адмирал задумался. Как-то уж слишком лихо ему предстояло нарушить все существовавшие прежде правила.
Впрочем, он и так собирался начать военные действия раньше указанного в ультиматуме срока, так стоило ли останавливаться, однажды переступив границу.
– Хорошо, майор. Я даю свое согласие. Действуйте.
88
Лейтенант Апдайк находился на «Галилее» всего пару часов, а уже успел «достать» весь гарнизон, поскольку желал познакомиться с каждым солдатом. А еще он оказался очень любопытен.
– А что у вас здесь? Просто окно или это бойница? – спрашивал лейтенант. – А почему в стене дырочка? От пули или здесь гвоздь торчал?
– Это еще до нас было, сэр, – отвечал замученный сержант Мотль.
– Понимаю. А где у вас туалет? Я, признаться, испытываю некоторое неудобство. Одним словом, – лейтенант смущенно улыбнулся, – отлить бы надо…
– А это внизу, сэр. Прямо с причала и отливайте, только от катеров отойдите подальше, а то рулевые у нас очень болезненно относятся к чистоте на своих судах.
– Постойте-постойте, сержант, выходит, у вас здесь нет туалета?
– А зачем? – в свою очередь удивился Мо.
– Ну… санитария, экология и прочая литература, – развел руками Апдайк.
– С литературой все нормально. На мелководье сильные течения и поэтому все относит в сторону – на корм планктону.
– Правда? Очень остроумно. И кто это придумал?
– А чего тут думать? – снова удивился Мо.
– И правда. Ну ладно, проводите меня до причала, сержант. У меня к вам есть еще вопросы.
– Как скажете, сэр.
Пока они спускались по лестнице, лейтенант молчал, по-новому осмысливая то, что прежде копил в своей угловатой голове.
