— Но, чтобы повысить свой статус в глазах вербовщика, ты все выложил ему, — закончил за Алексея Бриг. — А он взял и поверил.
— Точно. Когда мы встретились в следующий раз, я рассказал ему о том, что ходят слухи о секретной базе, на которой российские ученые работают над секретными разработками, способными произвести переворот в мировой экономике. Сначала он отреагировал вяло. Потребовал выяснить подробности. Я пообещал и забыл об этом. Я не собирался делать этого, но когда мы встретились вновь и я пришел пустым, он так разозлился! Начал угрожать, что сдаст меня моим властям. Выложит им все. Как я передавал сведения о работе базы, как брал за это деньги. Я сказал, что ему никто не поверит, что я разрываю наш договор.
— И тогда он выложил перед тобой доказательства твоего предательства, — произнес Бриг.
— Да. У него были записи наших разговоров, фотографии, где я принимаю от него деньги. И много чего еще. — Алексей тяжело вздохнул. — Я был весь в его власти. Что мне оставалось делать? Я стал шпионить уже по-настоящему. Выяснил, что это за передвижная база, какие разработки там ведутся. Но все мои знания оставались на уровне слухов. В компьютерной базе не было абсолютно никакой информации по этому вопросу. В какой-то момент мне даже показалось, что все это ложь. Но однажды я подслушал разговор Широкова с Бушуевым и понял, что все это правда. Теперь я знал, что на базе проводят испытания прогрессивного технологического процесса добычи метангидрата. Не смог выяснить лишь одно: где она находится. А он требовал доказательств. Мне пришлось признаться, что в центре есть секретная лаборатория, доступ к которой имеют лишь избранные. Он приказал мне проникнуть в эту лабораторию. Я несколько раз пытался это сделать, но так и не смог. Поняв, что от меня толку мало, он разработал план.
После этих слов Алексей снова замолчал. Обхватив голову руками, он начал раскачиваться из стороны в сторону и причитать:
— И зачем только я приехал сюда! Паршивая идея, паршивый городок. Вот к чему это привело! Что теперь будет? Что будет?
Бриг не был настроен выслушивать слезливые сожаления ученого. Он подошел к Худошину и резко встряхнул его. Алексей дернулся и затих.
— Что за план? Говори, — приказал Бриг.
— Вы меня убьете! — внезапно выдал Алексей. — Как только узнаете, сразу убьете!
— Расслабься. Я могу гарантировать, что судить тебя будет суд, — заявил Бриг. — А сейчас начинай говорить, мое терпение на исходе.
Некоторое время Алексей вглядывался в лицо Брига, потом обреченно вздохнул и начал рассказывать.
— Он решил проникнуть на базу. Получить доступ к секретной лаборатории, забрать оттуда все данные о разработке и передать их дальше. Тому, кто за все платит, — сообщил Алексей.
— Какова твоя роль в этом плане? — спросил Бриг.
— Все должно произойти в мое дежурство. Я должен нейтрализовать дежурного охранника, отключить сигнализацию и провести его к лаборатории. Все остальное он сделает без меня.
— День уже назначен?
— Да, — едва слышно ответил Алексей.
— Когда?
— Послезавтра в полночь. Как раз в мое дежурство. В центре в это время остаемся только охранник и я. Остальные уходят домой, в ночное время мы не работаем, необходимости нет.
— Почему именно этот день? Ведь это не единственное твое дежурство?
— День выбрал он. Сказал, что должен подготовиться.
— Он должен прийти один?
— По крайней мере мне он сказал так, — ответил Алексей.
— Теперь самое важное, — произнес Бриг. — Кто он? На кого работает? Я должен знать, с кем имею дело.
— Никто. Просто Джон, так он представился. А на кого работает? Этого я не знаю, — ответил Алексей. — Он никогда не говорил, а я не спрашивал.
— Но какие-то догадки есть? Его акцент, одежда, какие-то мелочи могли подсказать тебе, с кем ты связался, — настаивал Бриг. — Вспоминай все до мелочей, даже то, как и что он пьет, как заказывает выпивку. Думай, Алексей, от этого сейчас зависит многое.
Худошин наморщил лоб, пытаясь вспомнить.
— Акцент в его речи почти не слышался. Скорее он говорил на чересчур правильном русском. Вроде того, как говорят на лекциях в вузе. Слова подбирал больно заумные. А так по-русски шпарит — будь здоров. По одежде ничего сказать не могу, такую где угодно купить можно, хоть в Лонгйире в магазине. Часы, правда, заметные, американской фирмы «Фоссил». Не особо дорогие, но стильные. Он вообще любит стильные вещички. Зажигалка у него тоже приметная. Бензиновая, стальной корпус с гравировкой. Английские «D» и «W», заключенные в овал. Да, и еще татуировка на шее. Он ее тщательно скрывал, но я однажды увидел. Те же буквы, только без овала. Это поможет?
— Надеюсь, — ответил Бриг. — Как вы с ним связываетесь?
— Никак. Когда ему нужно, он приходит в бар.
— Тогда как он даст тебе знать, что время пришло?
— Все уже оговорено. Ровно в полночь он появится в центре. Если у меня все на мази, в первом с левого края окне второго этажа должна гореть настольная лампа. Это мой кабинет. Даже если свет увидит кто-то из сотрудников лаборатории, никто ничего не заподозрит, я часто работаю там во время дежурства. Так делают все сотрудники. Сидеть сиднем всю ночь никому удовольствия не доставляет.
— А если что-то пойдет не так? Если тебе нужно будет сообщить ему что-то важное, как ты это сделаешь?
— Никак. В случае любых осложнений в окне просто не будет лампы. Он все продумал. Нет света — нет гостей. Он подставляться не станет. В любом случае ничего изменить уже нельзя. Я уверен, его сейчас нет в Баренцбурге. Обычно он появляется не чаще одного раза в две недели, а потом исчезает, — ответил Алексей и спросил: — Что теперь будет со мной?
— Вернешься в центр. Будешь делать то, что всегда, только под моим неусыпным надзором. В назначенный час зажжешь лампу, остальное сделаем мы. — Бриг взглянул на часы. — В нашем распоряжении больше двух суток, чтобы подготовиться к встрече. Не думаю, что он придет один.
— Я спрашивал не об этом. Что будет со мной после того, как все закончится? — повторил вопрос Алексей.
— А ты как думаешь? Ты продал государственную тайну вражескому агенту, — пожал плечами Бриг. — За такое по головке не погладят.
— Меня казнят?
— Ты еще больший идиот, чем кажешься на первый взгляд, — раздраженно произнес Бриг. — Но если тебя действительно интересует только это, то нет, тебя не казнят. Максимальный срок за шпионаж в пользу иностранного государства — двадцать лет лишения свободы.
Он злился на парня. Ввязался в аферу, не задумываясь о последствиях, по глупости заварил кашу, которую теперь ему, Бригу, расхлебывать. Но еще больше он злился на тех, кто допустил подобное. Государственная тайна, экономические интересы, прорыв в области энергетики, а защита данных — пьяные моряки и вчерашние студенты. О чем только думали в верхах? Надеялись, что пронесет, если не привлекать внимания к главному объекту исследований? Русский авось в действии? А ему, Бригу, — носись по заснеженным фьордам и затыкай дыры. И ведь придется. Что предпринять в первую очередь? Нужно связаться с полковником Скрябиным, сообщить об изменившейся ситуации. Пусть сами решают, как выпутываться из этого дерьма.
