— Тебе Жиготкин хоть чайник оставил? — спросил Крячко, оглядывая кабинет. — А, вижу. Ну что, по чайку, и за обсуждения?
— Откуда ты здесь? — повторил вопрос Гуров. — Зачем вернулся?
— Я и не уезжал. Просто не хотел тебя беспокоить, пока время не придет.
— Пришло?
— Конечно, — весело ответил Стас. — Раз вслух заговорил, значит, созрел.
— И откуда в тебе столько самоуверенности? — пробурчал Гуров, хотя на самом деле был рад, что друг оказался рядом.
— Годы совместной службы, друг мой. Наблюдательность и непревзойденный сыщицкий нюх, — наставительным тоном произнес Крячко. — Или ты забыл, что я тоже опер? Между прочим, ничем не хуже тебя, а в некоторых местах даже лучше. Ладно, ближе к телу, как любят говорить патологоанатомы. Жуй и выкладывай, чего тут надумал. Покумекаем вместе, в каком направлении дальше двигаться.
Он разлил чай по найденным в тумбочке стаканам и принялся жевать принесенные дары, аппетитно причмокивая после каждого глотка. Гуров последовал его примеру и, прикусывая бутерброд, начал выкладывать свои соображения. С трапезой и рассказом покончил одновременно. Крячко откинулся на спинку стула, сладко потянулся и выдал свой вердикт:
— Насчет психа не согласен. Конечно, подобное в жизни иногда случается, но как-то не вяжется случайно подсаженный псих с тщательной подготовкой нашего убийцы. И веревки-то у него были припасены, и оружие, и скотч, чтобы рты заклеивать. Это какую ж больную голову надо иметь, чтобы голосовать на дороге со всем этим добром и надеяться на успех? Нет, Лева, психом тут и не пахнет. Я бы, скорее, поставил на первый вариант. Группа людей, которых простак Марат посадил к себе в автобус уже после Сосьвы. Но и тут напрашивается вопрос: чего ради вооруженная группа будет тормозить автобус? Ради куража? Бред!
— А ради чего, по-твоему, они стали бы это делать?
— Ради выгоды, конечно. Вот если бы автобус был полон людей, они могли бы рассчитывать на неплохой куш: цацки, бабки, барахло. Да и то — вряд ли, это же не инкассаторская машина, чтобы так подставляться, — рассуждал Крячко. — В век банковских карт обычный гоп-стоп давно вышел из моды. К чему утруждаться, когда в карманах у прохожих одни только пластиковые карты? Какая от этого выгода? Тем более здесь. Ты хоть знаешь, за сколько километров от Гарей ближайший банкомат?
— Думаешь, все пассажиры ехали без налички?
— Уверен, что больше пары тысяч с них стрясти не удалось бы.
— Значит, остается версия с Волоховым, — заключил Гуров.
— Волохов — беспроигрышный вариант, — согласился Крячко. — Лично я пришел к тому же выводу, как только услышал о том, что он был в автобусе.
— Может, ты считаешь, что поиски девушки — это лишнее? — задал Лев вопрос, который волновал его больше всего.
— Нет, этого не скажу. Знать наверняка, ехала ли она в том автобусе, было бы совсем не лишним, — ответил Крячко. — Между прочим, у меня кое-какие мысли на этот счет появились. В смысле, о том, как узнать ее фамилию и связаться с родными, а если повезет, и с ней самой.
— Так чего же ты молчишь? Выкладывай!
— Твоя знакомая кассирша сказала, что девушка ехала из Екатеринбурга в Серов на поезде, так? — начал Крячко.
— Так, — подтвердил Гуров.
— Проездной билет на поезд выдают строго по паспорту. Как думаешь, сколько девушек с именем Настя могли приобрести билет на тот же поезд? Две-три, не больше, я полагаю. Из такого количества претендентов легче легкого вычислить нашу Настю, а, узнав ее фамилию, адрес и другие данные, не успеешь и глазом моргнуть, как ее номер телефона будет у тебя в кармане.
— А ведь верно! — воодушевился Лев. — И как это мне самому такая простая мысль в голову не пришла?
— Просто в твоей голове для нее было слишком мало места. — Довольный произведенным эффектом, Крячко решил быть снисходительным. — А у меня на обдумывание этого вопроса времени было предостаточно.
— Надо связаться с билетными кассами Екатеринбурга, — тут же потянулся к телефону Гуров.
— Побойся бога, Лева, ночь на дворе, — остановил его Крячко. — Этот вопрос можно отложить до утра. Все равно нам до полудня твоих кинологов ждать, вот и займемся поисками Насти. А сейчас предлагаю отправиться на боковую, иначе утром нас танками не поднимут.
В соседнем кабинете Жиготкин приготовил Гурову лежанку на случай, если он решит заночевать в отделе. Узкий продавленный диван не был рассчитан на двоих, но выбирать не приходилось. Кое-как устроившись валетом на колченогом диване, напарники провалились в глубокий сон без сновидений.
Утро началось со звонка генерала Орлова. Он сообщил, что кинологи выехали в пять утра, чтобы к полудню успеть добраться до Гарей. Поблагодарив его, Гуров предупредил, что вскоре, возможно, ему снова потребуется помощь, и рассказал о задумке Крячко. Идею Орлов одобрил, пообещав, в случае необходимости, посодействовать в получении нужных разрешений. После этого Гуров связался с начальником Центрального вокзала, изложил суть просьбы, особо отметив, насколько важно выполнить просьбу в кратчайшие сроки. К его вящей радости, начальник вокзала не стал разводить бюрократию, заявив, что письменного запроса, пусть и задним числом, вполне достаточно, так что вся работа обязательно будет выполнена. И не обманул. Гуров успел только отдать распоряжение капитану Жиготкину, велев тому связаться с кем нужно, и отправить на вокзал запрос, а звуковой сигнал его телефона уже оповестил о том, что на электронную почту поступило новое письмо.
Каково же было удивление напарников, когда, открыв вложенный в письмо файл, их взору предстали двенадцать листов убористого шрифта, с угрожающе жуткими сокращениями и специальными знаками, какими пользуются при оформлении проездных документов. Не забивая себе голову сортировкой, начальник вокзала отправил им полный перечень пассажиров, следовавших от Екатеринбурга до Серова в означенный день. Вздохнув, приятели включились в самостоятельную сортировку пассажиров. Но и на этом проблемы не закончились. Отсортировав тех, кто не подходил по полу и первому инициалу, они получили список с паспортными данными, но без адресов и возраста. С таким списком работать было невозможно. Пришлось снова беспокоить московских коллег. Из общей базы они выудили всю требующуюся информацию и переслали Гурову.
И вновь Гуров и Крячко были неприятно удивлены, узнав, что список кандидаток все еще велик. Невероятно, но в одном, конкретно взятом поезде оказалось двенадцать женщин, названных при рождении Анастасиями. Благо, по возрасту к их пассажирке подходили всего пятеро, остальных можно было смело отметать. Дамы старше сорока их не интересовали, а вот тех, чей возраст варьировался от восемнадцати до тридцати, пришлось проверить всех. Проверять начали параллельно. Гурову достались три девушки, две из них проживали в Екатеринбурге, третья была прописана в Серове. Крячко взял себе женщин постарше. Одна, в возрасте тридцати одного года, жительница далекого города Вольска. Вторая, чуть моложе, двадцати девяти лет, имеющая прописку в городе на Неве. Вернее, в его пригороде, небезызвестном городе Пушкине. Засев за телефоны, полковники принялись за дело.
