— Золотистые полоски с бело-розовыми вилюшками внутри.
Он решил, что она спятила. Первый тревожный звоночек, у ее «крыши» образовалась течь.
— Ты в порядке? — спросил он.
— А в центре ромбик и четыре точки. — Она не обратила внимания на его вопрос, что только укрепило его уверенность в том, что девушка свихнулась.
— Ладно, не расстраивайся. Хочешь пить? Нет? Тогда ладно. Только замолчи, поняла? Я не желаю слушать про твои точки и ромбики! — И он с силой ударил ее сперва по правой, а затем по левой щеке.
На щеках заалели следы от ударов, но девушка не отреагировала. Говорить, правда, перестала. Ему этого было достаточно. Пару часов он подремал, отодвинувшись от нее на безопасное расстояние. Безумцев он опасался, но, если принимать меры предосторожности, пока она для него не опасна. Руки-ноги связаны, сама на метровой привязи. Что она может сделать ему, господину и повелителю? Да ничего!
Проснувшись окончательно, он решил не откладывать поход к археологам на вечер, а отправиться туда прямо сейчас. На этот раз он не собирался прокрадываться в лагерь тайно, а хотел предстать перед ними простым работягой, попавшим в щекотливую ситуацию. Он с женой отправился на рыбалку, но бензин кончился, запасы еды истощились, а одежда жены утонула при сложном переходе. И вот они застряли в этих глухих местах, без денег, без бензина и даже без еды для любимой жены. Где искать помощи, он не знает. Случайно наткнулся на их лагерь и решил набраться смелости попросить об одолжении. Конечно, он все компенсирует, как только выберется отсюда, но сейчас… Репетируя эту душещипательную речь, он потешался от души. Эти идиоты просто не могут не клюнуть, дадут ему все, что нужно, не подозревая, что помогают преступнику. Какое сердце не растопит рассказ об утонувших нарядах жены? Или об украденной барсуками еде? Нет, все-таки он — гений. И почему ему раньше не пришло в голову провернуть этот чудесный план?
— Милая, мне придется тебя оставить, но это ненадолго. Ты сможешь побыть здесь некоторое время одна?
Она не ответила. Он и не ждал ответа. Насильно влил ей в горло пару глотков воды, дождался, пока она ее проглотит, и заговорил снова:
— Мне придется кое-что сделать. Кое-что, что тебя расстроит. Пожалуй, заткну тебе рот. Это в твоих же интересах. Последнее время ты ведешь себя странно, а я не хочу неприятностей.
«Он решил, что я сошла с ума, — безучастно подумала она. — Думает, что я начну кричать, звать на помощь. Если бы он только знал, как я хочу этого и как боюсь открыть рот даже тогда, когда его нет. Боюсь, что он может услышать. Боюсь того, что может случиться потом. Плевать! Пусть считает меня полоумной. Так даже проще, не придется отвечать на его идиотские вопросы. Не придется притворятся счастливой».
— Ты не волнуйся, я постараюсь сделать все быстро, — затыкая рот грязной тряпкой и фиксируя ее несколькими слоями скотча, увещевал он. — И у меня есть аспирин. Черт, надо было дать тебе его перед тем, как заматывать рот. Ну, теперь уже поздно. Придется обойтись без аспирина. Обещаю, как только вернусь, первым делом дам тебе лекарства.
«О чем он говорит? Какое лекарство? Зачем оно мне? — Затуманенный мозг забил тревогу. — Что еще он собрался со мной сделать?» Суть его слов она поняла, как только увидела в его руках устрашающие зубы капкана. Сердце подскочило к горлу, страх готов был выплеснуться наружу диким криком, но плотный кляп заглушил его, превратив в жалкое мычание.
— Не пугайся, красавица, это не так больно, как может показаться, — ласково проговорил он. — Всего лишь мера предосторожности. Хочу застать тебя на месте, когда вернусь, только и всего.
«Нет! Не делай этого! Я никуда не сбегу!» — пыталась крикнуть она, но вместо слов из горла вырывалось все то же бессвязное мычание.
— Знаю, ты этого не хочешь. Я тоже не хотел, но ты не оставила мне выбора, — произнес он и защелкнул капкан на ее ступне.
Боль от разрывающейся плоти была непереносимой. Глаза наполнились слезами, тело свела судорога. А он продолжал. Второй капкан разорвал сухожилие на правой ступне. Кровь потекла на грязный пол. Она застонала, потянулась к своим ногам, будто что-то могла изменить. «О боже, меня сейчас стошнит! Я захлебнусь собственной рвотой и умру. Как глупо все вышло», — успела подумать она и отключилась. Блаженное небытие избавило ее от смерти. На этот раз избавило.
Глава 9
День выдался удушливо жарким. Накануне в ночь прошел дождь, не сильный, но одежда вымокнуть успела. Он настиг их еще тогда, когда они черепашьим ходом пробирались по узким протокам, лишенные лунного света и возможности причалить к берегу, чтобы переждать непогоду. Серега Девлягин всю дорогу ворчал, проклиная упрямство столичных гостей. Ведь говорил же, плыть по протокам глубокой ночью — бредовая затея. Ощущая свою вину, напарники безропотно слушали брюзжание егеря и мечтали лишь об одном, чтобы эта проклятая ночь поскорее закончилась. Вот выглянет солнышко, и все встанет на свои места.
До экспедиционного лагеря они все-таки добрались. Вытянув лодку на берег, прошли сотню метров и оказались в окружении гостеприимных археологов. Внешний вид оперов в тот момент никак нельзя было назвать бравым, старший экспедиции предложил переодеться в сухое, а вещи просушить над огнем. Таскаться по тайге в сырых подштанниках никак не годилось, и полковники с радостью приняли это предложение. Их отвели в палатку, снабдили сухой одеждой и занялись разведением огня для просушки белья. Девлягин переодеваться наотрез отказался, сославшись на то, что его одежда от дождя практически не пострадала. Уселся поближе к огню и хмуро жевал слегка зачерствевшую булку, которую кто-то из сердобольных археологов вложил ему в руку.
В это время смешливая повариха орудовала на маленькой кухоньке, готовя завтрак на всю команду. Приезд нежданных гостей слегка сбил рабочий график археологов, заставив подняться на два часа раньше обычного, но никто из них этим обстоятельством огорчен не был. Как и егерь Максим, новым лицам они были рады. Пусть им и не приходилось жить в этих глухих местах безвыездно, но провести сезон вдали от цивилизации — тоже непростое дело. Как только археологи узнали, что привело московских оперов в их края, они принялись наперебой рассказывать о недавнем проникновении в их лагерь. Суть рассказов сводилась к одному: кто-то забрался в помещение кухни, слямзил харч и был таков. О том, что лагерь не охраняется, они, казалось, совсем не думали. Даже после ночного инцидента не подумали о том, чтобы выставить хоть какой-то караул.
— Возможно, человек, убивший троих, находится где-то рядом. Вам следует быть осторожнее, — подивившись беспечности археологов, предупредил Гуров. — В первый раз вам повезло, он не был настроен агрессивно, но кто знает, что будет в следующий раз?
Старший группы, Олег Бекетов, высокий худощавый мужчина лет сорока, с искренним недоумением выслушал его и заявил:
— Не думаю, что он вернется. Какой дурак дважды полезет в одно и то же место?
