— Московский? Ого, так я, выходит, знаменитость? Что, местные дуболомы не справлялись и вас им на выручку прислали?
— Можешь считать, что так. Так чего ты хочешь, Сагиров?
— Я хочу убраться отсюда, разве не ясно? Отзови своих людей, дай мне выйти к лодке, и этот человек не пострадает.
— Где второй? — спросил Лев.
— Откуда ты знаешь, что был второй? — удивился Сагиров.
— Я — мент, Сагиров, мне положено знать. Где он?
— Он в домике. Между прочим, живой. Пока живой. У него на брюхе лежит подарочек. Не хотел оставлять его без подарка, ведь он был так добр ко мне. Нашел в тайге, накормил, напоил, даже постель свою уступил. Будет жаль, если вы его убьете.
— Что ты с ним сделал?
— Ничего. Просто привязал веревочку к гранатке. Вот эту. — Сагиров поднял вверх руку, в которой был зажат конец веревки.
— Как зовут твоего заложника? — неожиданно спросил Гуров.
— Зачем это тебе? Боишься, что не сможешь опознать после того, как взорвешь его?
— Как вас зовут? — повторил Лев, обращаясь уже к заложнику.
— Проблема в том, что я не разрешил ему говорить. Он хочет жить и хочет, чтобы его друг жил, так что слушаться он будет меня, а не вас, — заявил Сагиров.
— Тогда скажи сам, иначе я прекращаю переговоры.
— Черта с два ты их прекратишь! — разозлился Марат. — Я здесь главный!
— Раз главный, тогда назови имя заложника. Или ты меня боишься?
— Бояться тебя? Хрен тебе! Это ты должен меня бояться. Того, что я могу сделать. Но я сегодня добрый, раз тебе так важно знать его имя, лови. Его зовут Антон.
— Антон, вам не о чем волноваться. Поверьте мне, — начал Гуров. — Он не станет вас убивать, иначе сам пострадает. Взяв вас в заложники и снабдив гранатой, он взял в заложники и себя. Он не дурак, стрелять не станет.
— А ты хорошо знаешь свое дело, — перебил его Сагиров. — Только вот ты не учел один очень интересный факт. Важный факт.
— И какой же?
— Мне нечего терять. Если вы не дадите мне уйти, я попаду за решетку. Скорее всего, пожизненно. Такая жизнь мне неинтересна. Так что просчитался ты, мент, я взорву его и себя без колебаний.
— Тогда почему не сделал этого до сих пор? Сказать, почему? Потому что для таких, как ты, жизнь в тюрьме все равно лучше, чем смерть. Такие, как ты, умирать не хотят. Нет, ты планируешь жить долго. А знаешь, какой вариант для тебя самый лучший? Сдайся, и жизнь тебе я гарантирую. Знаешь, сколько людей, окруживших эту поляну, жаждут твоего побега? Все, Сагиров. Даже я. Пристрелить тебя при побеге, как последнюю собаку, вот о чем мы мечтаем.
— Не дождетесь! — выпалил Марат. — Я не побегу, я взорву и его, и себя. И того малого, что корчится сейчас на полу в домике, тоже с собой прихвачу. А ты и твои поганые дружки-менты останетесь с носом. И будете годами доказывать, что на самом деле не смогли меня остановить. Не смогли предотвратить смерть еще троих людей. Как тебе такая перспектива?
Гуров не ответил. Он понимал, что в словах Сагирова есть доля правды. Случись то, о чем он говорит, и их всех по судам затаскают. Превышение полномочий, непрофессиональное ведение переговоров, провал операции. Такими эпитетами будут пестреть все газеты, включая московские. Но не это его останавливало, он на самом деле беспокоился о заложниках. Сагиров нестабилен, его психика надломлена. Загнанный в угол, он был способен на все.
— Давай обсудим это, — возобновил Лев переговоры. — Ты хочешь уйти. Добраться до лодки и попытаться скрыться. Допустим, я тебе уступлю. Как думаешь, далеко ты уйдешь? Тебя объявят в федеральный розыск. Вся полиция будет травить тебя до тех пор, пока не поймает. Хочешь оставшуюся часть жизни провести в бегах?
— Это мое дело, — отозвался Сагиров. — Твоя задача — обеспечить мне отход. Отзови своих людей и можешь считать себя героем.
— Что будет с заложниками? Ты отпустишь их, если я дам тебе возможность добраться до лодки?
— Ну, нет. Я не дурак. Заложник пойдет со мной. Потом, когда ты и твои дружки останетесь позади, я его отпущу. Это я тебе обещаю.
— Так не пойдет, — возразил Гуров. — Отпускаешь заложника, и я даю тебе возможность беспрепятственно дойти до лодки. Я даже дам тебе фору. Полчаса хватит?
— С чего такая щедрость? — удивился Марат.
— Никакой щедрости. Всего лишь математический расчет. На то, чтобы обезвредить гранату, ту, что у Антона, нужно время. И второму парню наверняка помощь нужна. Так что решать тебе. Отпускаешь заложников — уходишь к реке.
— А там меня заластают твои люди? Нет, Гуров, неверный расклад. На это я не подпишусь.
— Я могу пойти с тобой. Ты даже можешь приставить мне дуло к затылку, если от этого станешь чувствовать себя увереннее. Я удержу своих людей на расстоянии, уж это я смогу сделать, — заверил его Лев.
Сагиров молчал, обдумывая предложение.
— Что вы задумали? — зашептал на ухо Гурову Храпов. — Хотите подставить себя вместо того парня?
— У нас нет другого выхода.
— Мы можем его взять, — с горячностью заявил лейтенант. — Как только он отпустит заложников, я дам команду своим псам. Они его возьмут.
— Остынь, Храпов! Сделаем так, как я сказал, — оборвал его Гуров.
— О чем вы там шепчетесь? — забеспокоился Сагиров. — Решаете, как меня облапошить?
— Я отдал приказ убрать людей от лодки. Следующий шаг за тобой.
— Почему тогда я этого не слышал? Ты мне врешь! — выкрикнул Сагиров.
— Ладно, повторю специально для тебя. — Лев взял в руки рацию и громко произнес: — Ребята, лодка больше не важна. Мы отдаем ее преступнику. Всем отойти на пятьдесят метров! Приказ ясен?
Рация зашипела и выдала недоумевающий голос полицейского из Гаринского отдела. Тот был недоволен приказом и хотел знать, что происходит у домика. Гуров объяснил, что у преступника заложник, поэтому они его отпускают. Получив в ответ подтверждение полученному приказу, он вырубил рацию и посмотрел на Сагирова:
— Теперь ты доволен?
— Да, теперь доволен. И вот что сделаю я, чтобы ты понял, что моему слову можно доверять, — ответил тот, после чего поднял руку и демонстративно отпустил конец веревки. — Видишь, одного заложника я отпустил. Второго отпущу после того, как лодка выйдет на воду. Обещаю.
— Отлично, Сагиров. Думаю, мы понимаем друг друга, — произнес Лев. Больше он не раздумывал. У него созрел новый план, и этому плану заложник был не помехой. — Мы отходим, Сагиров. Можешь идти к воде. — И дал знак своим людям отступить.
Сагиров наблюдал, как люди Гурова отходят, и радовался этому, полагая, что победил.
— Гуров, ты пойдешь со мной, — неожиданно заявил он. — Иди вперед и приготовь лодку.
