– Какой прекрасный совет, – подхватил только что вошедший Даннет. Он взял жену за руку и помог ей встать: – Номера для всех нас есть. Я велел хозяину гостиницы приготовить для тебя что-нибудь легкое, почти постное.
В приливе нежности Даннет поцеловал жену в лоб, это было очень трогательно.
– Постное? – с явно недовольным видом воскликнула Ханна.
– Не совсем. Это мясной бульон. Думаю, от него тебе станет легче.
– Не хочу я никакого бульона! Более того, ничего постного.
– Дорогая, но ты же болеешь.
– Я не больна, – вспылила Ханна.
– Боже, да ты ведь молилась почти у каждого куста или дерева по дороге сюда!
Ханна ласково прижалась к его груди:
– Послушай меня внимательно. Я не больна. Дело в том…
Тут она начала шептать ему на ухо. Даннет сперва побледнел, потом покраснел, затем, словно ища подтверждения словам жены, бросил вопросительный взгляд на Лану. Та кивнула в знак согласия.
– Вы уверены? – Даннет переводил взгляд с жены на ее сестру и обратно.
Ханна решительно закивала, а Лана вскинула брови, как бы говоря: как?.. ты сомневаешься?.. да ведь ты должен быть на седьмом небе от счастья!
– Ты не рад? – спросила Ханна, прекрасно понимая, что Алекса совсем не нужно об этом спрашивать, но просто желая получить подтверждение.
– Рад? – От избытка чувств Даннет потерял дар речи. Он с нежностью обнял жену и принялся целовать ее глаза, щеки, губы. – Никогда в жизни я не был так счастлив! Я… – Голос опять изменил Даннету, и он запнулся. Переполненный счастьем, Даннет подхватил жену на руки и побежал с ней наверх, в их номер.
– Что ты делаешь? – испуганно, но вместе с тем радостно закричала Ханна. – Опусти меня, я не хочу! Ну, пожалуйста!
– Ни за что. С этой минуты ты больше не будешь ходить.
– О Даннет, ради всего святого! Перестань ребячиться! Я же не калека и пока еще могу передвигаться самостоятельно.
– Ты в деликатном положении. А вдруг ты оступишься или упадешь в обморок от усталости.
– Дорогой, – рассмеялась Ханна, – неужели ты собираешься носить меня на руках все девять месяцев?
– Тише, любимая. Сейчас мы дойдем до нашего номера, и там ты отдохнешь.
– Боже, вы все как будто сговорились, заладили одно и то же: надо отдохнуть, отдохнуть, а я совсем не устала!
Их голоса слышались все тише и тише, Даннеты уже поднялись наверх, скрывшись за поворотом лестницы.
У Ланы вырвался шумный вздох: наконец-то она осталась одна. Теснота кареты, недомогание сестры, суета в гостинице – какое это удовольствие – хоть немного побыть одной!
Однако наслаждаться одиночеством и покоем ей пришлось не слишком долго. Вскоре со двора в зал вошел Лахлан, но его появление вызвало у нее радость.
Как же он был красив, мужественен, обаятелен! У Ланы от охвативших ее чувств ноги сделались ватными, внутри ее что-то вспыхнуло и загорелось, требуя утоления.
– А-а, вот и ты, – прошептала она присевшему подле нее Лахлану. – Ты задержался? Что ты делал во дворе?
– Да так, немного поболтали с Дугалом, – мрачным тоном ответил он. Догадаться, о чем он разговаривал с кузеном, было нетрудно, вряд ли их разговор можно было отнести к разряду приятных.
– Что ты ему сказал?
– Да ничего особенного. Просто велел уехать, дав одно срочное поручение.
– Поручение?
– Да, велел ему отвезти мои указания Скрастеру. Он владеет хорошим куском земли, выходящим к побережью. Сказал, что это очень срочно. Хотел как можно скорее отделаться от Дугала и воспользовался поездкой к Скрастеру как предлогом.
– А-а, ясно. Он один из главных подозреваемых.
Лахлан мрачно кивнул:
– Думаю, что так оно и есть. Но прежде чем начать с ним очень серьезный разговор, мне нужно время, чтобы во всем разобраться. Отослав его прочь, я смогу проверить: ночные посещения – это его рук дело или нет.
– А если это не он?
– Если не он – тогда кто-то другой, за чьей спиной стоит мой кузен. Он всегда предпочитал загребать жар чужими руками.
Ход рассуждений был безупречен.
– Кроме того, мне хотелось эту ночь побыть вместе с тобой, чтобы никто, слышишь, никто не мог нам помешать.
Его страстное нетерпение сильно поразило и обрадовало Лану.
– Могу тебя утешить, скорее всего, ни Даннет, ни Ханна не присоединятся к нам во время обеда.
– Прекрасно.
– У меня предчувствие, что сегодня Даннету будет не до нас. Он будет ухаживать за женой, сдувать с нее пылинки и никуда не отпустит.
– А тебя предчувствия никогда не обманывают?
– Обычно нет. – Лана закусила губу. От этого милого жеста у Лахлана таяло сердце.
Но тут к ним подошел хозяин гостиницы вместе с его женой:
– Ваша светлость, у меня нет слов, чтобы выразить мое удовольствие видеть вас в нашей скромной гостинице!
Говоря, он непрестанно кланялся, его жена от него не отставала, то и дело приседая в реверансе.
Лахлан не выдержал, встал из-за стола и, подойдя, по-приятельски хлопнул трактирщика по плечу. Бедный провинциал от растерянности окаменел.
– Любезный хозяин, я оч-чень р-рад, что остановился у вас.
Услышав его шотландский, Лана чуть не прыснула со смеху.
– Мне бы хотелось хорошо поесть и как следует выспаться, одним словом, отдохнуть.
– Конечно, конечно, ваша светлость. – Хитрый трактирщик мгновенно сообразил, на что намекал герцог. Никаких любопытных зевак, поменьше посторонних, поменьше народу в гостинице. Он понял, что это будет вознаграждено должным образом.
– А нельзя ли подать нам обед в отдельный кабинет?
Хозяин удивленно окинул пустую залу гостиницы, но тут же стер с лица удивление. У знатных особ свои причуды.
– Хорошо, ваша светлость, хорошо.
– Вот и чудесно. – Лахлан подал руку Лане. – А сейчас мы пройдем и посмотрим комнаты, которые вы нам отвели, вы не против, мисс Даунрей?
– Конечно, ваша светлость, – весело отозвалась Лана. Ей нравилась эта двойная игра: по ночам называть его по имени, а днем на людях – «ваша светлость».
– Тогда пройдем.
Они поднялись наверх, и хозяин гостиницы распахнул перед ними дверь:
– Самая большая и самая удобная комната для вашей светлости.
Лана окинула номер беглым взглядом: действительно, было неплохо – широкая кровать, большой камин, массивный стол, стулья.
– А рядом, по соседству, комната для дамы. – Хозяин открыл другую дверь. Номер был намного скромнее.
