– Пускай судачат. А мне твои способности очень помогли. Это так замечательно!
Лана слегка хитрила. Ее дар тревожил ее не так сильно, как она это показывала.
– Но ты герцог.
Лахлан усмехнулся:
– Ну и что. Я никогда об этом не забывал.
Однако это было вовсе не смешно.
– У меня нет никакого положения. Я – дочь простого шотландского барона. Разве может герцог жениться на такой простой девушке, как я? Весь лондонский свет будет над тобой смеяться.
– Экая важность! Мне не привыкать к его насмешкам. Мне совершенно безразлично, что обо мне будут говорить в лондонском свете. Для меня намного важнее то, что обо мне думаешь ты. Ты мне очень нужна, Лана!
– Ты хочешь меня? Ты хочешь спать со мной?
– Еще как хочу.
Конечно, он хотел. Но кроме этого, ему надо было и другое.
– Мне нужна не только постель, а нечто намного большее. Я хочу, чтобы ты всегда была со мной. Всю жизнь. Никому тебя не отдам! При мысли, что ты можешь быть с кем-нибудь другим, я схожу с ума.
Его порыв, искренность и страстность понравились Лане. Понравились, потому что ей хотелось ему верить. Ей хотелось сдаться, снова оказаться в его объятиях. Но…
– Мужчины не любят, когда их заставляют жениться. Рано или поздно наступает день, и тогда…
Он обнял ее за плечи и привлек к себе.
– Запомните раз и навсегда, Лана Даунрей, никто и ничто не может заставить Лахлана Синклера сделать то, что ему не нравится. Я хочу, ты слышишь, чтобы ты была моей. Только моей.
Лана колебалась, его решительность понемногу одолевала ее упорство. Кроме того, она чувствовала его боль и тревогу, одиночество и страх перед одиночеством. Она не хотела, чтобы он страдал из-за нее. Это было бы слишком жестоко с ее стороны.
– Глупый ты мой. – Она ласково погладила его по щеке. – Кроме тебя, мне никто не нужен.
Лахлан от ее ласки как-то весь обмяк.
– Ты согласна? Ты выйдешь за меня? Ты будешь моей женой?
Лана тихо и нежно вздохнула, это был вздох согласия.
– Думаю, да. Но при одном условии: обещай мне, что переживешь свое тридцатилетие.
– Постараюсь, – рассмеялся Лахлан.
Он обнял ее еще нежнее, намереваясь поцеловать, но, к его удивлению. Лана уклонилась от поцелуя.
– Что случилось? – волнуясь, спросил он.
– Изабелл подсматривает, – тихо и весело прошептала она.
Глава 20
Получив согласие Ланы, Лахлан больше не видел причин для того, чтобы откладывать свадьбу. Решившись, он готов был вести Лану в церковь прямо сейчас, но опасения, как бы такая поспешность не возбудила подозрения у Ханны и Сюзанны, остудили его нетерпение. Узнав о свадьбе, сестры засучив рукава принялись к ней готовиться. По их мнению, такое большое событие надо было как следует отпраздновать.
На другой день, когда все мужчины собрались вокруг чайного стола, Лахлан пожаловался на отсрочку, на что Александр и Эндрю дружно пожали плечами.
– Надо дать женщинам возможность насладиться всей этой суетой и радостью, – философски заметил Эндрю. Внутренне он ликовал по поводу того, что все теперь волнуются из-за свадьбы Лахлана, а не его.
– Ха, не каждый день бываешь на свадьбе у герцога! – фыркнула Сюзанна.
– Да, не каждый день моя дочка выходит замуж, – поддержал ее Магнус, поднимая вверх стаканчик с виски. Магнуса переполняла радость: все три его дочери наконец обретут семейное счастье.
По правде говоря, Лана тоже была не очень довольна отсрочкой. Хотя сейчас ничто не мешало им проводить время вместе, но оставаться наедине у них получалось очень редко. А уж о физической близости пока можно было лишь мечтать.
Со стороны Ланы было не совсем благоразумно пробираться накануне свадьбы в комнату жениха через потайную дверь на половине прислуги.
Для леди, выходящей замуж, это был неприличный поступок. Но, как известно, охота пуще неволи. Она не хотела упускать ни капли счастья.
Поздно вечером, когда жизнь в замке затихла, она тайком прокралась к потайной двери. Никто ее не заметил. Вокруг стояла ночная тишина.
Дверь отворилась легко, без скрипа. Лана заглянула внутрь. В гардеробную из его комнаты пробивался свет. Лана обрадовалась: значит, он не спал.
Она зашла внутрь и подошла к дверям спальни. Лахлан сидел напротив горевшего камина. Боже, как он был красив в этот миг! Спокойное выражение лица лишь подчеркивало его красоту. Сердце девушки сжалось от тихой радости. Завтра они станут мужем и женой, и тогда он будет принадлежать ей – целиком и полностью, на всю жизнь.
Должно быть, Лахлан почувствовал ее присутствие. Он оглянулся, и его лицо озарилось радостью. Лана улыбнулась ему в ответ и тихо окликнула:
– Лахлан.
– Лана, – обрадовался он. Поставив стаканчик с виски на столик, он встал и подошел к ней. – Тебе не следовало приходить ко мне накануне свадьбы. Но я так рад, что ты пришла!
– Я не могла упустить последнюю возможность.
– Последнюю? – Он удивленно приподнял брови. – Почему последнюю?
– Для того чтобы нарушить все приличия и прийти на свидание.
Он рассмеялся, от его бархатистого смеха ей, как обычно, стало весело и приятно. Все ее тревоги отлетели прочь.
– Уверяю тебя, моя любовь, впереди нас ждет много, очень много встреч и свиданий, и далеко не все из них будут приличными.
– Но тогда, когда мы станем мужем и женой, наши встречи перестанут быть неприличными или недозволенными.
– Что я слышу? С каких пор ты стала придавать такое значение условностям? Я не хочу, чтобы мы с тобой превратились в скучную, заурядную семейную пару.
– Я тоже.
– Вот и чудесно. Согласие в браке – залог его крепости и длительности.
Лахлан ее обнял. Его блестящие глаза красноречивее любых слов говорили о его намерении ее поцеловать. И он поцеловал. Нежно и долго. Это было восхитительно. Лана вся обмякла, колени ее подогнулись, ее сердце переполнило блаженство. Когда он оторвался от ее губ и чуть отстранился, не сводя любящих глаз с ее лица, она не выдержала. Она была настолько переполнена, что не могла молчать.
– Я люблю тебя, Лахлан.
Его лицо неуловимо изменилось, он явно был глубоко взволнован. В его глазах стояли слезы. Видимо, от волнения он не мог вымолвить ни слова.
– Я люблю тебя, Лахлан, больше всего на свете, – повторила она опять. – Я люблю тебя, потому что ты такой красивый и смелый и такой внимательный к детям. Мне нравится, как ты улыбаешься и смеешься, мне по душе твое чувство юмора. Мне нравится, как ты относишься к неудачам, как смело идешь навстречу опасностям. И, конечно, я люблю тебя за то, что ты принимаешь меня такой, какая я есть. Кроме того, – тут Лана лукаво улыбнулась, – на вкус ты очень приятен.
