Начальник УКР СМЕРШ НКО Воронежского фронта, комиссар госбезопасности генерал-майор Осетров Н.А.»
На следующий день после отправки немецких шпионов в дивизионный отдел контрразведки СМЕРШ командир пятьсот двадцатого стрелкового полка подполковник Акулов и начальник штаба майор Степанов собрали у себя всех штабных офицеров, командиров батальонов и политруков. Был приглашен и младший лейтенант Ивашов как начальник отдела контрразведки СМЕРШ полка.
— Я получил приказ комдива, — начал Акулов. — Завтра после артиллерийской подготовки наш полк переходит в наступление. Наша задача: захватить населенные пункты Печище и Голубовка, вместе с остальными полками дивизии двигаться в направлении поселков Недригайлов, Коровинцы, Правдюки и выйти к городу Ромны с северо-востока. С юго-востока будет наступать сто шестьдесят третья стрелковая дивизия полковника Карпова. Шестнадцатого сентября Ромны должны быть наши. Затем сто шестьдесят третья дивизия пойдет на Прилуки, а мы должны форсировать Десну в районе села Пуховка и двигаться на Вышгород, охватывая Киев с севера. Вот такова наша оперативная задача, товарищи офицеры. Прошу привести свои подразделения в состояние полной боевой готовности. Выступаем завтра в пять утра.
— Ну что, идем в наступление? — спросил сержант Масленников младшего лейтенанта Ивашова, когда тот вернулся от командира полка.
— Как ты догадался? — спросил Егор и вскинул брови.
— Сейчас только об этом все и говорят, — ответил Масленников.
— Все так. Идем, — сказал Ивашов. — Бери Зозулю, пакуйте документы и вещи. Да чтобы все четко, по описи! Я вечером проверю.
— Есть!
В середине дня к нему приходила Алевтина Симонюк, расспрашивала про Ральфа Херманна. А что мог ответить ей младший лейтенант Ивашов? Разве только то, что сейчас мнимый немецкий ефрейтор находится в армейском отделе контрразведки СМЕРШ, где с ним ведется серьезная работа. Какая именно, он уточнять не стал. Не положено.
— Но он же хороший, — как-то по-детски наивно произнесла Алевтина, и глаза ее наполнились слезами.
— Хороший, — не без едкого сарказма проговорил Егор Ивашов, не удержался и добавил: — Когда спит зубами к стенке.
Этой ночью младший лейтенант Ивашов никак не мог забыться. Он с легкой завистью поглядывал на сержанта Масленникова и рядового Зозулю, мирно посапывающих между коробками и тюками с документами и вещами, без которых никакой контрразведки попросту не бывает.
Мысли Егора Ивашова путались. Он только что думал о завтрашнем наступлении, а через миг перед его глазами вставал облик Риты, который вдруг сменялся мыслями об этом Херманне-Альфреде.
«Это же надо так ненавидеть русских! Хуже немцев! И что такого лично ему, Уно Калдме, мы сделали?»
Сон сморил-таки Егора Ивашова где-то в половине второго.
А ровно в четыре утра его разбудил рядовой Зозуля:
— Вставайте, товарищ младший лейтенант. Пора!
