— Не знаю я ничего.
— А Байкалов знает. — Крыжалов снова заглянул в свои записи. — Он в убийстве сознался.
— В каком, если их было много? — Зоя усмехнулась.
— Во всех признался и ваше соучастие подтвердил.
— Я вам не верю.
— Это вы на суде скажете.
— На пушку меня берете?
Сколько помнила себя Зоя, она не хотела быть девчонкой, всегда водилась с пацанами и вела себя соответственно. Дралась, бедокурила, в милиции бывала. Так что зря этот опер держал ее за дуру.
— Не на пушку, а на карандаш. Байкалов очень много интересного рассказал.
— Не верю, — отрезала она, пристально глядя на него.
— Вы видели, как убивали гражданина Саркова и людей, которые с ним были.
Зое понадобилось усилие, чтобы взять себя в руки. Крыжалов заметил эту неуверенность, вцепился в нее взглядом. Кровь почувствовал. Но если он сделал стойку, значит, раньше толком ничего не знал, выдавал свои догадки за святую истину, хитрил.
— А где его убили?
— На территории воинской части, которую вы взяли в аренду непонятно на каких основаниях. Он приезжал к вам со своими людьми.
— Ну да, Захар его убил, — сказала Зоя.
— Ну вот!
— Морально убил. Сарай от него с поджатым хвостом уходил.
— Не уходил. Он там у вас и остался. Сказать, где труп закопан?
— Моральный труп сам закапывается. Может, Сарков застрелился?
— Так же, как и Ахов, он же Гон? Вы знаете, кто это такой?
— Знаю. Жак с ним по-честному дрался.
— Жак?
— А вы его не знаете? — резко спросила Зоя.
— Почему же? — Крыжалов заметно растерялся. — Знаю!
Но Зоя лишь усмехнулась себе под нос. Не знал он ничего. Захар молчал.
— Знаю, что Байкалов убил Саркова, — сказал капитан.
— Морально.
— Физически.
— Табак нужно курить, товарищ капитан, а не траву.
— Где Байкалов находился в ночь с шестнадцатого на семнадцатое сентября? — уточнил Крыжалов.
— Он находился со мной.
— Кто еще был с вами?
— Мы спим вдвоем.
— Лучше бы вы спали втроем. С теми людьми, которым можно доверять. А вам, гражданка Скрынникова, я не верю. Более того, подозреваю в соучастии.
— Так подозреваете или обвиняете?
— Обвинять будет следователь.
— Я арестована?
Крыжалов озадаченно постучал кончиком авторучки по столу. Он и хотел бы закрыть Зою, но оснований для этого у него не было. Под окном стояла «Волга» с надписью «Охрана». Там ее друзья, которые запросто могли поднять шум.
— Арестовывать будет следователь. А я возьму с вас подписку.
— Где Байкалов?
— В КПЗ.
— Я могу с ним увидеться?
— Нет, конечно.
— Он никого не убивал.
— Вы свободны, гражданка, — сказал капитан, немного подумал и добавил: — Условно.
Подписывать он ей ничего не давал, и о том, что из города выезжать нельзя, предупредил устно.
Жак стоял у машины и курил, изображая из себя крутого мена.
— Ну и что? — спросил он.
Сначала Зоя села в машину и только затем ответила:
— Гона убили. Захара подозревают.
— Адвокат нужен.
— И с Золотаревым нужно встретиться, — сказала Зоя. — Будем поднимать волну. Оборотни в погонах сфабриковали дело против народного героя.
— Уже подняли. Может, потому Захара и замели. Он же бандитам вызов бросил. С него и спрос.
— Шторм — это волна за волной. Если начали, то нужно мутить до конца.
— Никто не спорит.
— А Захар у нас герой.
— Женщины любят героев. — Жак невесело усмехнулся.
Рапс подвез ее к дому. Она, не задумываясь, вышла из машины, поднялась в квартиру и вдруг обнаружила, что вместе с ней там находится и Жак.
— Что-то я не поняла! — спохватилась Зоя.
— А разве я не друг семьи? — спросил Жак и мягко взял ее руками за плечи.
Прикосновения у него приятные, проникающие, волнующие.
— Давай ты больше так не будешь делать, — сказала она, отстраняясь.
— Это не я. Внутри меня… Жаба душит, на ухо квакает, спрашивает, почему я тебя потерял.
— Ты ей сам отвечай, а меня напрягать не надо.
— Это я убил Гона.
— Что?! — От неожиданности Зоя вздрогнула.
— Первое правило войны — тылы нужно зачищать. Гон мог ударить в спину. Он не дал бы нам спуску.
— Почему Захар об этом не знал?
— У него и без того дел выше крыши. Я его уважаю, а тебя хочу.
— Заткнись!
— И всегда буду хотеть.
— Я же сказала!
— Не надо было в газете выставляться. Теперь всех собак на Захара будут вешать.
— А если посадят?
— Не посадят. Я сработал чисто. Стрелял издалека, меня никто не видел. Захар в это время был с тобой.
— Мое алиби недействительно.
— С чего бы ты это?
— В уголовке знают, что мы сделали с Сараем.
— Это все байки от его огрызков. Похоже, Ягель напел, на Захара показал.
— Ягель — фигура мелкая.
— Крупней у них нету. Давай мы ему ствол подбросим, — предложил Жак. — Я его в реку закинул, но могу достать. Точно, Ягеля надо подставить!
— Это подло! — Зоя упрямо мотнула головой.
Жак приблизил к ней лицо, насмешливо улыбнулся.
— Благородство оставь для газет. А у нас тут реальные дела. Ты же не думаешь, что мы в бирюльки играем?
Да, дела у них действительно реальные. Вляпались они в них по самые уши. Останавливаться ни в коем случае нельзя. Только вперед и вверх, даже если ступеньками будут трупы врагов.
— Если Ягель показал на Захара, то с ним надо решать, — сказала она.
— Умница.
— С парнями Сарая нужно заканчивать.
— Дай я тебя поцелую!
Зоя дернулась, пытаясь оттолкнуть Жака. Губы у него горячие, напор захлестывающий. Ей вдруг захотелось оказаться в эпицентре смерча.
Но Жак оторвался от нее, отошел к окну и сказал:
— Извини. Не знаю, что на меня нашло.
— Какая же ты сволочь! — Голос Зои от волнения сорвался, ухнул куда-то вниз.
