Карл не успел продолжить свою мысль, как протяжно заскрипела дверь и в комнату шагнул старик в волчьей шубе с коротким мечом на украшенном золотым шитьем поясе. Полюбовавшись на молчаливых пленников, Дядька подошел к Фампу Виноделу и спросил, разглядывая изрядно похудевшего купца:
– Договор в силе? Или твоя задержка у соседей сорвет сделку?
– Вы золото собрали, как обещали?
– Да. Расписки с ростовщиков Северного Ариса у нас.
Толстяк удовлетворенно кивнул и ответил:
– Я отправлю человека сразу же, как зайду домой. Гонец давно ждет. Насколько я знаю, каркас фрегатов уже собрали, ждали лишь окончательную оплату. Корабли пригонят ранней весной.
– С гонцом передашь еще бумаги. К весне мы получим еще золото. На него хотим нанять ваших Хрипунов и Сироток Гоя.
– Лучшие команды наемников… Дорого выйдет, Дядька.
– Ничего. С Хапрана расплатимся. Главное, чтобы солдаты вместе с фрегатами прибыли. Это возможно?
– Платите и все получите. Я напишу несколько дополнительных писем. Думаю, проблем не будет.
Старик посмотрел на застывшего рядом телохранителя и протянул руку. В ладонь тут же вложили тяжелый кошель. Показав его Ягеру, Дядька спросил:
– На память не жалуешься, малыш? Охрана приводила пару ваших капитанов, те узнали и тебя, и лодку. Так что – вот обещанное купцом золото за спасение. Но я хочу услышать, что делается в городе. Сколько новых солдат пригнал хитрый Рамп в Хапран, сколько военных кораблей объявилось в порту. Все слухи, которые прошли мимо тебя. Как, язык не сотрется? Все же ты последний из контрабандистов, кто к нам заглянул на огонек. А я отплачу пушниной и разной мелочью.
– За такое могут и в самом деле вздернуть, – мрачно ответил Ягер, разглядывая кошель на чужой ладони.
– А кто расскажет о беседе? Эти? – старик покосился на бывших абордажников и усмехнулся. – Эти болтать не будут. Фамп тем более, он сам с удовольствием вестями поделится. А так ты вечером у меня погостишь без чужих ушей, утром уже домой отправишься. Вольный капитан, успевший провернуть отличную сделку с местными кланами перед сезоном штормов.
Юноша обреченно вздохнул – куда деваться. В самом деле, лучше побеседовать с наставником ярлов. А то ведь и отправят в последний полет, чтобы не строил из себя невесть что…
– Неужели Дядька хочет крови вольных? – спросил Карл старика, когда тот направился к двери. – Странно, когда я проводил ваши караваны на Арисах, моими услугами не брезговали.
Медленно повернувшись, Дядька еще раз осмотрел вставшего с топчана мужчину с ног до головы и поинтересовался:
– Наши боги не слышали твоего имени, чужак. Метку абордажника видели, а вот с именем ты как-то не поторопился.
– А меня не спрашивали. Убить грозились сразу, как на ваши скалы ступили. Но чтобы накормить-напоить, кипяточком пятки попарить Бобовому Зернышку – не было этого.
Старик помолчал, подумал, потом лениво процедил:
– Сколько ты заплатил в Боргелле таможенникам за товар?
– Во-первых, это было в Вимстерре. Во-вторых, заплатил я Братству, которое и приняло меня к себе как лучшего контрабандиста в Арисах. И в-третьих, заплатил я ровно три боба. А что вез – это разговор только между нами. Хотя ты и сам знаешь…
– Знаю… Кто твой напарник? Тоже из Братства?
– Нет. Это Толла-Ка. Гладиатор Пиллилорна. Отличный боец и мастер прикрыть спину.
– Да, забавная парочка. Вор и раб с кровавой арены… А еще – абордажники Рампа.
– В абордажники сейчас забривают всех, несмотря на прошлое. Барбу нужны солдаты. Даже каторжан скоро к военному делу приставят… Но крови вольных ватаг на нашем оружии нет. Контрабандистов потрошили по приказу. До вас же не успели добраться.
Положив руку на рукоять меча, старик усмехнулся:
– А довелось бы, что, отказался бы?
– Почему? Резал бы. Кровь – она у всех одинаковая. А за ослушание у нас просто – голова на болота летит первой, тело – вторым. Хотя, у вас за трусость так же карают, насколько мне известно.
– Не, – Дядька повернулся боком и задумчиво протянул: – У нас отправляют в полет целиком. Правда, поднимаются повыше, чтобы трус покричал погромче, пока к ящерам кувыркается… Что тебе Фамп обещал за помощь в побеге?
– Мне шхуну, чтобы я мог пробитый флаг поднять
[6]. Толла-Ка обещали еды от пуза, гарем и золото в придачу.
– Шхуну с купца требуй, у меня кораблей для тебя нет.
– И несколько «громыхателей». Я с ними тогда вместе со Скейдами в набег пойду. Пустая шхуна – это насмешка над богами. Надо трюмы забить и жертвы принести, тогда можно и в Южный Арис вернуться.
Старик пожевал губами и подозвал жестом охрану:
– Имена ваши я услышал, есть о чем говорить. Но только – уже не со мной. К ярлу пойдете, он как раз домой вернулся. Вот он и решит, что с беглыми абордажниками делать. Может, по вашему закону по кускам со скал сбросим. А может, инговарров за купеческое золото навербуешь на шхуну, чтобы добычу взять. Хотя я бы рассчитывал на топор. Локхи зол как разбуженный зимой медведь-шатун. Тебе надо будет очень постараться, выпрашивая гарем дружку. Очень…
Глава 5
Искусство политики у умение лгать и бить в спину
Ветер трепал мокрые после дождя флаги, мотая обвисшие полотнища и проверяя на прочность крепежный шнур. Устав бороться с непокорной материей, вернулся обратно в небо и разогнал груду облаков, надрав в серой мешанине прорех. Заслонив яркое голубое небо, на портовую площадь через дыры неожиданно вывалились рейдерские галеоны, увешанные радостно вопящими абордажниками. Поход закончился, полк вернулся в Хапран.
В обед, после того, как суматоха чуть улеглась, полковник Рамп принимал общий доклад. Уставшие до одури ротные вместе с бригадирами сидели в общем зале, слушая заунывное блеяние писаря, разбиравшего груду докладных на столе:
– На рейд выходили две бригады из четырех с усилением. По пять сотен рыл в каждой, по сорок лучников на роту и по две баллисты на каждый галеон. Из продовольствия было потра…
– Ты до ночи собираешься тут нас мариновать? – поинтересовался Рамп, вгоняя в ступор писаря. – Детали я потом с бригадиров стрясу, ты мне главное должен был уточнить: потери, количество пленных и общий груз. Это назвать можешь?
– Так точно, гос…
– Цифры давай, чернильная твоя душа! – взревел полковник, который за прошлую неделю беготни по крепости и городу растерял жалкие крохи добродушия и теперь был готов порвать любого, кто не успевал ответить на заданный вопрос немедленно и в деталях.
