Но когда Джулия рискнула снова посмотреть на него, Грант улыбался:
— Мисс Маркис, не знаю, как это сказать, но вы словно прочли мои мысли. Много лет назад, когда я только женился, у меня была мечта открыть оздоровительный клуб и руководить им вместе с Элли, моей женой. Но вскоре я понял, что душа у нее не лежит к этому делу. Точнее говоря, ей это было просто неинтересно, хотя она делала вид, будто это не так. Так что идея скоро канула в небытие вместе с мечтами об идеальном браке и детях. А теперь мне кажется, будто мое время пришло.
Джулия рассмеялась, внезапно почувствовав, что для них обоих все разрешилось благополучно.
— Сказка становится реальностью? — обрадовалась она.
Его лицо повеселело, глаза вдруг засияли голубовато-стальным блеском.
— Чем черт не шутит! Почему бы и нет? Не стану тянуть с ответом. Я только об этом и думал. И если не воспользуюсь своим шансом сейчас, другого, возможно, никогда не представится. Я согласен!
Джулия взяла его пальцы в свои ладони. Рука Гранта была сильной и крепкой. Это была рука, которой можно довериться.
Полная глубокой убежденности в том, что у них все получится, Джулия подарила ему широкую нежную улыбку.
— Я очень рада, Грант.
Его ответная улыбка несла налет сожаления.
— Возможно, я совершаю большую ошибку. Возможно, мы оба ошибаемся.
— Я думала то же самое, когда начинала реорганизацию клуба Лео. Мой бывший муж не очень-то верил в мой успех. Но ты должен следовать своей интуиции, Грант. А моя подсказывает, что ты как раз тот человек, который мне нужен на должность директора.
— Я сделаю все, что в моих силах, мисс Маркис. Обещаю.
— Давай выпьем за это. И перестань называть меня «мисс Маркис». Просто — Джулия.
Они подняли бокалы.
— За новые «Сибариты» — или как там они будут называться!
Они смотрели друг на друга с блеском в глазах, и после того, как пустые бокалы были поставлены на столик, Джулия почувствовала, что дело, ради которого она пригласила Гранта к себе, еще не окончено.
«Нет, это не сон», — подумала Джулия, и, скованные пламенными взорами, их головы начали медленно склоняться друг к другу.
Грант поднес руку к ее волосам и нежно коснулся локона, свисающего над ее плечом. Джулия услышала тяжелое дыхание Гранта. Она догадывалась, что сейчас он вспоминает то же, что и она, и все ее тело проняло частой дрожью. Лицо Гранта склонилось ближе, оказалось так близко, что Джулия смогла ощутить легкий аромат одеколона.
— Сумасшествие! Просто сумасшествие! — тихо выдохнул он.
Грант остановился, осмотрелся по сторонам, чтобы отвести взгляд, но Джулия прикоснулась ладонью к его щеке. Кожа была гладкой, но немного влажной.
Соблазнительные глаза Гранта безжалостно дразнили ее, когда он снова повторил то, что уже говорил:
— Возможно, я совершаю большую ошибку. Возможно, мы оба ошибаемся.
— Ошибку мы совершили при нашей первой встрече, помнишь? Теперь все иначе. Ни с одним мужчиной я не чувствовала себя так, как с тобой, Грант. Если я, как и ты, упущу сейчас свой шанс, вполне вероятно, мне больше никогда не предоставится другого.
В мгновение ока его губы прижались к ее губам, испытывая твердость ее намерения, ища ответы на незаданные вопросы.
Джулия еще никогда не чувствовала себя такой беспомощной перед поцелуем. Гранту хотелось знать, действительно ли она имеет в виду то, что сказала. Не только словами, но и глазами, когда смотрела на него, и телом, когда тянулась к нему. Гранту хотелось знать, что у нее на сердце, и он не успокоился до тех пор, пока не выяснил это. Его поцелуй был расследованием, и ответом Джулии стало охотное раскрытие правды.
Джулия понимала, что должна дать ему ответ, которого он так ждет, поскольку уже совсем скоро его тяга к ней стала очевидной, и окрепший орган Гранта уперся в бедро Джулии. Его руки пробрались под ее широкую футболку, чтобы нащупать тугие конусы бюстгальтера и спрятанные под ними сокровища. Грант нетерпеливо протискивал пальцы под кружевной материал, грубо оттягивая чашечки, пока не добрался до горячей плоти, уже заждавшейся ласки и возбужденной.
Неохотно прервав поцелуй, Джулия с равным нетерпением стащила с себя футболку и расстегнула застежку бюстгальтера, выпуская груди на волю.
— Джулия, у тебя чертовски замечательная фигура! — тяжело дыша, промолвил Грант.
Она недолго возилась с одеждой, стаскивая леггинсы, стараясь поскорее избавиться от последнего барьера, оставшегося между ней и Грантом. И вскоре Джулия уже лежала на диване почти полностью обнаженная, сняв с себя все, кроме черных кружевных трусиков. Она видела выглядывающую из-под белой рубашки загорелую грудь Гранта, покрытую черными волосками, и молчаливо просила такого же разрешения, как то, что подарила ему, — дозволения прикоснуться к его теплой, полной желания плоти.
Грант уловил ее желание раньше, чем она сказала об этом. И тут же принялся расстегивать пуговицы рубашки — сначала на манжетах, затем на передней планке, быстро оголяя великолепно сложенную грудь.
Приложив к его коже свои ладони, Джулия почувствовала легкое покалывание волосков и приятное тепло. Она пристроилась поближе к Гранту, вдыхая грубоватый мужской запах, исходящий от его подмышек, перемешанный с тонким ароматом одеколона, и еще более густой и терпкий оттенок, который яснее, чем слова, выражал желание близости с ней.
Джулия начала было обнимать Гранта, но затем, найдя диван слишком тесным, прошептала:
— Пойдем в спальню.
С секунду Грант смотрел на нее затуманенным взором едва сдерживаемой страсти.
«Ты уверена?» — молчаливо спрашивали его глаза, и, поняв незаданный вопрос правильно, Джулия улыбнулась, утвердительно кивнула.
Тогда Грант поднял ее с дивана и пронес на руках через дверь. Джулия крепко прижалась к нему, наслаждаясь новым ощущением сухой деловой женщины, выдернутой из привычной роли и превратившейся в какое-то нежное, податливое существо, которое получает удовольствие от того, что взято в сильные руки мужчины.
Когда Лео брал ее на руки — вдруг припомнилось Джулии, — это выглядело так, будто он покоряет и унижает ее. Ну а с Грантом все было совсем по-другому. Он, казалось, стремился поддерживать в ней самое лучшее, а не подавлять ее.
Очутившись в собственной спальне, Джулия внезапно совершенно по-новому взглянула на эту комнату. Она никогда не занималась здесь любовью и теперь поняла почему: просто берегла себя для этого человека, терпеливо дожидаясь счастливого случая, который превратил святую святых ее дома в некое подобие роскошного гостиничного номера для новобрачных.
Грант осторожно положил Джулию на белое кружевное покрывало и встал рядом. Не сводя с нее глаз, он расстегивал ремень своих джинсов, а Джулия нетерпеливо выбиралась из трусиков. Грант походил на удачливого охотника, свысока взирающего на свою жертву, но Джулия не испытывала страха. Лишь истинно благостное смирение перед неизбежным.
