– Стойте! Мне нужна помощь! – с отчаянием крикнула женщина, будто они с Ройсом галопом неслись по дороге. На самом деле они ехали чуть быстрее пешехода. Адриан натянул поводья и остановился. Ройс проехал еще немного, прежде чем с недоумением оглянуться. За прошедший год Адриан часто видел это выражение и по опыту знал, что озадаченность сменится недовольством, как только его спутник поймет, что он хочет выслушать старуху. Потом Ройс нахмурится – Адриан не был уверен, что это символизирует, возможно, досаду? Потом закатит глаза с неприкрытым осуждением, а затем скрестит на груди руки, демонстрируя разочарование. В конце концов в нем поднимется волна гнева, а вместе с ней и капюшон плаща. Ройс, поднимающий капюшон, являл собой скверный знак, как волк с встопорщенной шерстью на загривке. Предупреждение – обычно первое и последнее.
– Вы должны мне помочь! – крикнула старуха, пробираясь сквозь кусты и вылезая из придорожной канавы. – В моем хлеву незнакомец, и я боюсь за свою жизнь!
– Вашем хлеву? – переспросил Адриан, глядя старухе за спину, но не видя никакого хлева.
Ройс и Адриан направлялись на север по дороге Наместника и сейчас находились недалеко от города Колнора. Все утро они ехали мимо многочисленных ферм и сельских домов, но уже некоторое время не встречали жилья.
– У нас с мужем ферма за поворотом. – Старуха показала вперед.
– Раз у вас есть муж, почему бы ему не разобраться с тем человеком?
– Старика Дэнни нет. Поехал в Вернес продавать овечью шерсть. Вернется не раньше, чем через месяц. В моем хлеву пьяный безумец. Он голый, бушует и отчаянно ругается. Может, его укусила больная собака и у него бешенство. Я боюсь подходить к хлеву, но мне нужно накормить скот. Я не знаю, что мне делать. Он убьет меня, если я зайду внутрь.
– Вы никогда раньше его не видели?
Старуха покачала головой.
– Если вы мне поможете, если прогоните его с моей земли, я до отвала накормлю вас и ваших лошадей. И даже дам вам с собой добавку. Я отличная повариха, что есть, то есть.
Адриан спешился и посмотрел на друга.
– Что ты делаешь? – спросил Ройс.
– Это займет не больше минуты, – ответил Адриан.
Ройс вздохнул. В этом вздохе было что-то новое.
– Ты не знаешь эту женщину. Это не твоя проблема.
– Я понимаю.
– Тогда почему ты ей помогаешь?
– Потому что люди помогают друг другу. Ты ведь остановишься, если увидишь на дороге человека, раненного стрелой?
– Разумеется, – согласился Ройс. – Как не остановиться? Раненый – легкая добыча, если только ты не заметишь с седла, что кто-то уже забрал его кошелек.
– Что? Нет! Никто не станет грабить раненого и бросать умирать.
Ройс кивнул.
– Пожалуй, ты прав. Если при нем кошелек и ты его заберешь, лучше сразу перерезать ему глотку. Слишком многие выживают после ранения из лука. Ты сам меня этому научил. Вдруг он потом станет за тобой гоняться?
Старуха в ужасе смотрела на Ройса.
Теперь пришла очередь Адриана вздыхать.
– Не обращайте на него внимания. Его вырастили волки.
Ройс сложил руки на груди и сердито уставился на Адриана.
– Не следовало тебе об этом рассказывать.
– Послушай, сегодня прекрасный день, и мы никуда не спешим. Кроме того, ты вечно жалуешься на мою готовку. Не сомневаюсь, ее стряпня понравится тебе намного больше. Я только быстро побеседую с этим парнем. – И шепотом добавил: – Возможно, это нищий, который отчаянно нуждается в укрытии. Уверен, если я заставлю их поговорить, мы решим эту проблему. Быть может, я смогу убедить ее нанять этого парня в помощники, пока ее муж в отъезде. Она получит работника, он – еду и крышу над головой, а мы – горячий обед. Все останутся в выигрыше.
– А когда это доброе дело кончится катастрофой, ты послушаешь меня и в следующий раз позволишь людям самим решать свои проблемы?
– Конечно, но все получится. Это всего один человек. Даже если он совершенно невменяем, думаю, мы справимся с пьяным захватчиком.
Осень выдалась влажная, и дорогу развезло. Палая листва засыпала лужи, деревья все больше становились похожи на черные скелеты, птицы почти смолкли. Адриан всегда скучал по ним, когда облетали листья, и весной дивился их возвращению, уже позабыв свистящую птичью музыку.
Как и говорила старуха, за поворотом обнаружилась ферма, если можно было ее так назвать. Все фермы, которые они проезжали раньше, представляли собой аккуратные беленые домики с соломенной крышей, выделявшиеся на фоне красно-оранжевых осенних красок. Возле каждого были готовые к жатве поля золотой пшеницы или ячменя. Ферма старухи оказалась унылой хибарой из рассохшихся досок, окруженной покосившейся оградой. Адриан привстал на стременах, но не увидел ни одного возделанного поля.
– Хлев дальше по склону. – Старуха показала направление. – Вон крыша торчит. Если хотите, я дам лошадям зерна и воды и займусь обедом.
– Говорите, всего один человек? – спросил Адриан, спешиваясь и идя следом за женщиной.
Та кивнула.
Адриан, на поясе у которого висели два меча, отстегнул от седла длинный спадон, надел перевязь через плечо и пристроил массивное оружие за спиной. Носить его можно было только так. Спадон был оружием рыцарей и предназначался для сражений верхом. Если подвесить его к поясу, кончик меча волочился по земле.
– Многовато стали для одного пьяного дурака, – заметила старуха.
– Привычка, – ответил Адриан.
Ройс тоже спешился, вначале опустив на землю правую ногу, а потом, с большей осторожностью, левую. Открыл сумку и принялся рыться в ней. Старуха дождалась, пока он закончит, и, еще раз выразив свою благодарность, повела лошадей к дому, оставив Ройса и Адриана во дворе.
В середине открытого пространства между домом и хозяйственными пристройками располагался каменный колодец, а ниже по склону стоял хлев. Вся ферма заросла травой по колено и пушистыми одуванчиками. Ройс задержался, чтобы присесть на фундамент, оставшийся от небольшого строения – судя по размерам, курятника. Поднял левую ногу и осмотрел ее. Адриан увидел ряд отверстий в кожаной подошве.
– Как нога? – спросил он.
– Еще болит.
– У него была неплохая хватка.
– Прокусил сапог.
– Да, выглядело неприятно.
– Тогда почему ты не помог мне?
Адриан пожал плечами.
– Ройс, это была собака. Маленькая миленькая собачка. Ты хотел, чтобы я убил невинное животное?
Ройс наклонил голову и, прищурившись в лучах вечернего солнца, посмотрел на друга.
– Это шутка?
– Это был щенок.
– Это был не щенок, и он грыз мою ногу.
