Она оставила Джоллин за главную и на Дворянскую площадь взяла с собой Розу. Она боялась, что без волшебного разрешения Итан выгонит их, поэтому хотела одной из первых утром встать в очередь. Дождь и в самом деле помог им. В такую непогоду Итану, должно быть, не хотелось совершать обход. Гвен не знала, что потребуется для того, чтобы получить грамоту, и надеялась лишь, что это не слишком дорого.
– Следующий! – Мужчина в длиннополом пальто ударил посохом по деревянному крыльцу.
Гвен схватила Розу за руку и затащила девушку внутрь.
Мир тут же погрузился в тишину. Шум ливня напоминал теперь отдаленный гул, грохот повозок остался снаружи, а внутри царило молчание. За большим столом сидел пожилой мужчина в камзоле с накрахмаленным воротником. Позади него, не произнося ни слова, сновали туда-сюда четверо молодых людей, сортировавших стопки пергамента и книг без переплета.
По другую сторона стола стула не было.
– Я смотрю, дождь все еще идет, – сказал старик.
– Да, сэр, – ответила Гвен и быстро присела в реверансе, как учила ее мать. Она не делала этого много лет и чувствовала себя неловко.
– Чем могу помочь? – Вопрос застал Гвен врасплох. Она была готова к тому, что здесь к ней отнесутся так же, как в лавке шерстяных изделий: прогонят, оскорбят или вообще не заметят. Потому-то она и взяла с собой Розу, посчитав, что никто не сможет сказать «нет», глядя в большие, круглые глаза девушки, но старик даже не смотрел в сторону Розы.
– Э… На Кривой улице, – пролепетала Гвен, – в Нижнем квартале напротив трактира и пивной «Гадкая голова» есть заброшенное здание. Я…
– Постойте. – Старик отклонился назад и бросил взгляд через плечо. – НК, квадрат номер четырнадцать, – крикнул он. Один из молодых людей подбежал к полке и начал рыться в пергаментах.
– Я… – снова заговорила Гвен, но оценщик поднял руку.
– Подождите, пока я не увижу, о чем мы говорим. Медфорд – город большой, нельзя ожидать, что я помню каждый его уголок, особенно такой маленький, как квадрат номер четырнадцать в НК. Там мало что происходит.
Гвен кивнула. Вода стекала со лба ей в глаза, но она не решалась вытереть лицо, не будучи уверенной, что это позволяют приличия, и только часто моргала. Удивительно, насколько громким может быть звук капель, падающих с одежды, в полной тишине.
– Вы ведь не из этих мест? – спросил оценщик.
– Я родилась в Калисе.
– Это я вижу. Как вас зовут?
– Гвен ДеЛэнси.
– Ага. А кто это с вами? Не сестра. – Он кривовато улыбнулся.
– Нет. Это Роза.
– Откуда вы будете?
Роза очаровательно улыбнулась. Она превосходно справлялась с отведенной ей ролью – именно потому, что не играла.
– Я родом из Холодной лощины, это между Королевской дорогой и…
– Я знаю, где это.
– Мы… – Гвен помедлила, – деловые партнеры.
– Правда? Молодые девушки редко ведут дела.
– Мы в этом отношении необычны.
– Действительно.
Клерк положил стопку пергаментных листов на стол перед оценщиком. Тот стал осторожно их просматривать.
– Вы говорите о лоте четыре – шестьдесят восемь. Постоялый двор «Заблудший путник».
– Это больше не постоялый двор… просто куча полусгнивших досок.
Оценщик кивнул.
– Теперь понятно, почему с этого лота вот уже… восемь лет семь месяцев и шесть дней не поступали налоги. Что вам там нужно?
– Я бы хотела купить его, – сказала Гвен.
– Купить? – удивился оценщик.
– Да.
– Вы не можете его купить.
Спина Гвен ссутулилась. Его слова прозвучали весьма категорично.
– Но им никто не пользуется, – попыталась возразить она.
– Это не имеет значения. Вся земля в королевстве Меленгар находится в собственности его величества. Он не расстается ни с одной ее частью – никогда. Так что если у вас нет армии, которая может вторгнуться сюда и удерживать… – он снова посмотрел на пергамент, – лот четыре – шестьдесят восемь силой, он остается владением короля.
– Но постойте… а как же «Гадкая голова» напротив? Ведь ею владеет Рэйнор Гру.
Старик со вздохом покачал головой.
– Я только что вам сказал: все в этом королевстве принадлежит королю. Рэйнор Гру не владелец… – оценщик снова посмотрел на пергамент, – лота четыре – шестьдесят семь. Ему всего лишь дана привилегия держать на этом месте трактир и пивную.
– Привилегия? То есть разрешение?
– Королевское свидетельство о разрешении.
– Тогда я хочу такое же.
– Какое дело вы намерены там открыть?
– Бордель.
Оценщик наклонил голову и пристально посмотрел сначала на Гвен, потом на Розу.
– Ясно.
– Это нельзя?
– У вас есть родственники в Холодной лощине? – обратился он к Розе.
– Да, – ответила Роза. – Мама… я ее там похоронила в прошлом году.
– А отец?
– Будь у меня отец, наверное, и мама до сих пор была бы.
Мужчина кивнул. Лицо его приобрело серьезное выражение.
– А у вас? – спросил он у Гвен.
– Мои родители тоже мертвы. Поэтому нам нужно открыть дело.
Старик поджал губы и покачал головой.
– Свидетельство будет стоить вам два золотых тенента плюс регистрационный сбор в размере восемнадцати медных динов. У вас есть такие деньги?
– Ах… да. Да, есть! – радостно воскликнула Гвен. – Всего два!
Оценщик, казалось, удивился и одарил ее легкой улыбкой. Он взял пергамент и, обмакнув перо в чернила, начал писать.
– С момента выдачи свидетельства вы облагаетесь налогом относительно вашего дохода. Если вы не сумеете ничего заработать в течение шести месяцев с момента выдачи свидетельства или же не сумеете заплатить требуемые налоги в течение одного месяца после последней оценки, которая далее будет проводиться дважды в год, вы будете выселены без компенсации вложений. – Он говорил быстрым речитативом, в котором слышалась скука. – У вас имеются при себе два тенента и восемнадцать динов?
– О… да. – Гвен вытащила кошелек из-за лифа.
– Свидетельство будет действительно в течение одного года. По прошествии этого срока вам нужно будет приобрести новое.
– Мы можем поселиться там прямо сейчас – сегодня, так?
– Вы можете делать что угодно до тех пор, пока это законно, не угрожает безопасности города и королевства, обеспечивает облагаемый налогом доход и одобрено королем.
