– Я считаю, что меня все преследуют, пока не докажут обратное.
– Это глупо.
– Они вооружены и ехали очень быстро.
– И что?
– А то, что их пятеро! Для гонцов слишком много, для подкрепления слишком мало, да и кто еще скачет так быстро? Разве что охотники… Пятеро – самое подходящее число для отряда, преследующего двоих, обвиняемых в том, что пырнули ножом сына барона, и замеченных на дороге, ведущей на север от Шеридана.
Адриан повернулся и посмотрел в окно, однако не увидел ничего, кроме каменной стены, дороги и озера за ней. Последние лучи заходящего солнца отсвечивали золотом на поверхности воды.
– Тут есть черный ход. – Ройс кивнул в сторону коридора, проходившего мимо барной стойки. – Он выходит на канаву, куда выливают ночные горшки. Когда объявятся наши гости, выйдем через эту дверь и подождем. Если они последуют за нами, можешь быть уверен, что им не просто приспичило выпить в то же время, что и нам. Аркадиус говорил, ты вроде умеешь драться. Очень на это надеюсь, потому что если они пойдут за нами, придется их убить. Всех. А потом вернемся сюда и убьем этих четверых.
– Что? Этих четверых? Зачем?
– Потому что ты решил подружиться и поболтать с ними. Нельзя же оставить пять трупов в канаве и четырех живых свидетелей, которые повсюду об этом раструбят! Сначала ты разберешься с лордом Марбери – он тут один представляет угрозу. Я убью священника и жестянщика. Кто первым освободится, прикончит Дугана. Постарайся не забрызгать тут все кровью. Когда покончим с ними, все тела оттащим к черному ходу. Если повезет, выгребная яма окажется достаточно глубокой, чтобы их туда сбросить. Если крови будет мало, происшествие заметят только через несколько часов. К тому времени мы уже затеряемся на улицах Эрванона.
– Я не стану их убивать, – отрезал Адриан. – Это хорошие люди.
– Откуда ты знаешь?
– Я с ними разговаривал.
– Ты и со мной разговаривал.
– Про тебя не могу сказать, что ты хороший человек.
– Знаю, знаю, у меня волчьи глаза, о которых тебя предупреждал старик Себастьян. Помнишь его? Хороший человек, который вместе со своей хорошей дамой собирался перерезать тебе глотку!
– Но насчет тебя он был прав.
– О том я и говорю. Возьми любого человека, и он, скорее всего, окажется нехорошим. На первый взгляд все выглядят хорошо. Прилично одеты и широко улыбаются, как Дуган, но я тебя уверяю, если потереть поверхность монеты, под верхним слоем обнаружишь жесть. Люди всегда притворяются добрыми и дружелюбными, особенно воры и головорезы.
– Почему же ты не притворяешься?
– Потому что я на удивление честен.
– Я не стану их убивать!
– Тогда зачем ты здесь? Аркадиус сказал, мы должны работать вместе. Я должен был показать тебе, как вести себя, отправляясь на дело. Он говорил, что ты превосходный боец, опытный солдат. Ладно. Хоть мне это и не нравится, но я признаю, что иметь с собой человека, который умеет обращаться с мечом, может быть выгодно как раз в такой ситуации. Так в чем твоя проблема?
– Я не люблю убивать.
– Понял, не дурак. Вопрос в другом: почему? Аркадиус меня обманул? Ты на самом деле торгуешь мечами и поэтому таскаешь на себе все эти железяки? Или он послал тебя со мной, чтобы ты впервые отведал вкус крови?
– Уж поверь, я ее вдоволь напился.
– Тогда в чем дело?
– Просто понял, что это плохо.
– Что-что? Ты сказал, «плохо»?
– Ну да, знаешь, есть такое слово «плохо», а противоположность ему – «хорошо».
– Сколько тебе лет? Ты что, до сих пор веришь в добрых фей-крестных, истинную любовь и исполнение желания, если загадать его, увидев падающую звезду?
– А ты не веришь, что в жизни есть плохое и хорошее? Добро и зло?
– Конечно, верю. Добро – это то, что хорошо для меня, а зло – то, что мне не нравится, и вот это как раз и есть очень, очень плохое.
– Тебя и правда воспитали волки, а?
– Да.
– Так вы, мальчики, значит, из Ренидда? – К ним подошел лорд Марбери и, подтащив стул, уселся рядом.
Адриан надеялся, что лорд ничего не слышал. Не то чтобы Адриан его боялся. Даже с мечом этот человек не представлял для него угрозы. Как и большинство высокородных дворян, Марбери наверняка понятия не имел, как драться. Для них мечи были тем же, что меха и пурпур: знаками положения в обществе и власти, – но Адриану становилось неловко при мысли о том, что лорд мог услышать их споры о совершении убийства. Этот человек ему нравился. Марбери и в самом деле казался благородным.
– Есть какие-нибудь новости с юга? – спросил его светлость. – Здесь у нас такая скучища, будто мертвая коза не может привлечь ни единой мухи. – Он громко рыгнул. – Все, что держит меня на плаву, это эль, но не удивлюсь, если церковь и это отберет. Так что там слышно в королевских дворцах?
Прищурившись, Ройс гневно смотрел на Адриана.
– Да я как-то не бывал во дворцах, – ответил Адриан. – Меня туда в такой одежде не пустят.
Марбери стукнул кулаком по столу и усмехнулся.
– Меня, подозреваю, тоже. Я что-то вроде двойгера, полуэльфа-получеловека, только в моем случае получается помесь дворянина с крестьянином-арендатором. Лорд на земле, где дворянство вне закона. А ведь мой феод принадлежал моему роду еще со времен Гленморгана.
– Да ты-то, черт возьми, откуда это знаешь? – бросил, не отходя от стойки, священник.
Марбери круто развернулся, задев локтем свою кружку и чуть не расплескав эль.
– Разве я приглашал тебя вступить в беседу? – недовольным голосом спросил он священника.
– Нет, но и они тебя не приглашали, – парировал тот.
– Хардинг, иди благослови себя.
– И тебе того же.
Лорд Марбери вновь повернулся к Адриану и Ройсу.
– Как я говорил, моя семья получила свой феод от Гленморгана.
– Я только недавно о нем узнал, – признался Адриан. – Это ведь тот Гленморган, который почти объединил древнюю империю, только Калис не сумел завоевать? Там было слишком много раздробленных королевств, слишком много военачальников и, конечно же, гоблины.
– Он самый. Императором его не называли. Церковь окрестила Гленморгана Наместником Новрона, потому что не хотела отказываться от безумной мечты найти пропавшего наследника. – Лорд откинулся на спинку стула и помахал перед носом руками, словно хотел разогнать дым. – Гленморган правил всем этим, всем. В том числе и Рениддом. Он построил Коронную башню, где теперь обитают патриарх и архиепископ. Ты прав – он не смог завоевать Калис, но его внук, Гленморган Третий, спас Аврин. Мой прапрапра… и так далее дед сражался вместе с ним в битве при Виланских холмах, где мы не дали гоблинам захватить Аврин. Это и подвело Глена Третьего. Дворянам и церкви, которые разжирели во время жалкого правления Глена Второго, не нравилось, что Глен Третий столь же могуч, как его дед. Все эти уютно устроившиеся джентльмены в мехах и трезвонившие в колокола епископы предали его. Они обвинили Гленморгана Третьего в ереси и заперли в замке Блайтин, в Альбурне. А когда народ восстал, церковники, будучи ребятами хитроумными, обвинили во всем дворян, и власть перешла к сутанам.
