– Хилфред.
Она вздохнула.
– Я возьму Хилфреда.
* * *
Рубен никогда прежде не сидел на лошади, но не собирался в этом признаваться. Единственное, чего он боялся, – это опозориться на глазах у принцессы. Он хорошо знал всех лошадей и выбрал Меланхолию, пожилую черную кобылу с белой звездочкой на лбу. Ее имя соответствовало характеру, а характер – возрасту. Меланхолию седлали для детей, желавших покататься на «настоящей» лошади, или для бабушек и престарелых тетушек. Тем не менее сердце Рубена отчаянно колотилось, когда Меланхолия тронулась следом за Тамариском, что она сделала бы и без всадника на спине.
Они миновали ворота замка и оказались в Медфорде, столице королевства Меленгар. Образование Рубена оставляло желать лучшего, но он был прекрасным слушателем и знал, что Меленгар – одно из самых маленьких среди восьми королевств Аврина, который, в свою очередь, является величайшим из четырех государств человечества. Все четыре государства – Трент, Аврин, Делгос и Калис – когда-то составляли единую империю, но это было давно и теперь имело значение только для историков и писцов. Для остальных значение имело то, что уже не одно поколение Медфорд был уважаемым, процветающим королевством, которое ни с кем не воевало.
Королевский замок был сердцем города, и его осаждали торговцы, окружившие ров и продававшие всевозможные осенние фрукты и овощи, хлеб, копченое мясо, кожаные изделия и сидр – горячий и холодный, крепкий и мягкий. Три скрипача играли веселую мелодию возле пня, на котором лежала перевернутая шляпа. Мелкие дворяне в плащах или накидках бродили по мощеным улицам, перебирая побрякушки на выставленных лотках. Более знатные особы передвигались в экипажах.
Принцесса и Рубен проехали по широкой мощеной улице и миновали статую Толина Эссендона. Изваянный выше, чем при жизни, первый король Меленгара на боевом коне напоминал божество, хотя, по слухам, был некрупным человеком. Наверное, скульптор желал передать сущность Толина, а не только его внешность, ведь тот, кто победил Лотомада, правителя Трента, и вырвал Меленгар из пучины разрушительной гражданской войны, по величию должен был быть близок к самому Новрону.
По пути никто не остановил Рубена с Аристой и не задал ни одного вопроса, однако многие кланялись или делали реверансы. Их приближение прервало несколько громких бесед, говорившие уставились на принцессу и ее спутника. Рубен испытывал неловкость, но Ариста словно ничего не замечала, и он восхищался ею за это.
Когда они выбрались из города на общую дорогу, Ариста перешла с шага на рысь. По крайней мере, лошадь Рубена рысила, то есть неприятно подпрыгивала, заставляя меч, который дал ему Иэн, колотиться о бедро. Как Иэн и говорил, конь принцессы не рысил, а шел иноходью. Тамариск почти танцевал, словно не хотел запачкать копыта.
Они ехали по дороге, и чем уверенней чувствовал себя Рубен в седле, тем шире становилась его улыбка. Он был наедине с ней, далеко от Эллисона и Трех Бичей, ехал на лошади, с мечом. Такой и должна быть жизнь, такой она и могла бы быть, родись он благородным.
Рубену суждено было присоединиться к отцу, Ричарду, и стать королевским солдатом. Сначала он будет служить на стене или у ворот, а при везении со временем получит более престижное место, как его отец. Ричард Хилфред был сержантом королевской стражи, одним из тех, что отвечали за личную безопасность короля и его семьи. Это звание давало преимущества, например, позволяло пристроить необученного сына. Рубен знал, что ему следует радоваться. В мирном королевстве солдаты вели спокойную жизнь, однако до сих пор его жизнь в замке Эссендон была какой угодно, только не спокойной.
Через неделю, в свой день рождения, он наденет бордовую с золотом форму. Рубен останется самым младшим и самым слабым, но больше не будет изгоем. У него появится свое место. И это место больше никогда не позволит ему беззаботно ехать верхом по дороге с настоящим мечом на поясе. Рубен представил жизнь странствующего рыцаря, который бродит где хочет в поисках приключений и славы. Это было будущее оруженосцев… их награда за украденные яблоки и побои.
Возможно, эта поездка являлась кульминацией его жизни. Стояла великолепная погода, осенний день клонился к вечеру. Небо было темно-синего цвета, какой обычно бывает только в зимние морозы, а деревья, многие из которых до сих пор щеголяли листвой, напоминали застывшие костры. Пугала с головами-тыквами охраняли бурые стебли кукурузы и сады с поздними плодами.
Рубен глубоко вдохнул: воздух казался сладким.
Проехав немного по дороге, принцесса обернулась.
– Хилфред? Как ты думаешь, они нас здесь не увидят?
– Кто, ваше высочество? – спросил он, изумленный вопросом и довольный тем, что не дал петуха.
– Ну, не знаю. Те, кто могут следить… Стража на стенах или кое-кто, отложивший свое шитье, чтобы вскарабкаться на восточную башню и выглянуть в окно.
Рубен оглянулся. Город скрылся за холмом и деревьями.
– Нет, ваше высочество.
Принцесса улыбнулась.
– Чудесно.
Она пригнулась к шее Тамариска и щелкнула языком. Конь перешел на галоп и помчался по дороге.
Рубену пришлось скакать следом, обеими руками вцепившись в седло. Меланхолия честно пыталась угнаться за Тамариском, однако девятнадцатилетняя кобыла на заслуженном отдыхе не могла тягаться с семилетним маранонским иноходцем. Вскоре Ариста и ее конь скрылись из вида, и Меланхолия перешла сначала на рысь, а потом и на шаг. Ее бока тяжело вздымались, и Рубену никак не удавалось заставить ее двигаться быстрее. Наконец он сдался и огорченно вздохнул.
Беспомощно посмотрев вперед, он подумал оставить Меланхолию и пуститься бегом. Но хотя сейчас он мог бежать быстрее своей лошади, Тамариска ему не догнать. Рубен не знал, что делать. А вдруг принцесса упала? Если бы только Меланхолия могла скакать так же быстро, как билось его сердце!
С трудом одолев следующий подъем, он увидел Аристу возле Входного моста, который разделял королевство Меленгар и соседнее королевство Уоррик. Принцесса заметила Рубена, но не стала пришпоривать Тамариска.
Рубен успокоился. С ней ничего не случилось. Глядя на Аристу верхом на коне у берега реки, Рубен решил, что поездка не была лучшим событием в его жизни – лучшим было это.
Никогда она не выглядела такой красивой, как сейчас, уверенно держась в седле, в роскошном одеянии, которое ветер разметал по конской спине и боку. Длинная тень принцессы тянулась к Рубену, и лучи закатного солнца обливали коня и всадницу, сверкая на гриве Тамариска и шелке платья, словно на воде. Это мгновение было даром, неописуемым, немыслимым чудом. Оказаться на закате наедине с Аристой Эссендон: она во взрослом платье, а он на лошади и с мечом, словно мужчина, словно рыцарь. Это напоминало счастливый сон.
Стук копыт разбил магию.
Три всадника вылетели из-за деревьев слева от Рубена и помчались к нему. Он подумал, что они врежутся в его лошадь, но в последний момент они свернули и пронеслись мимо, их плащи трепетали на ветру. Меланхолия испугалась и рванула в лес. Даже будь Рубен опытным наездником, ему бы вряд ли удалось удержаться в седле. Застигнутый врасплох и непривычный к движениям лошадей, он упал, приземлившись на спину.
