– Думаю, она догадывалась, но я умирал, а Горынычев предлагал спасение. А может быть, они ей врали, говорили, что с вами не случится ничего плохого, что они отпустят вас, как только получат лекарство.
– Кто – они?
– Горынычев и мой отец. Великий и гениальный Жан Орда – мой биологический отец. Не скажу, что он любил меня так же сильно, как мама, просто Горынычев нашел и его слабое место.
– Деньги.
– Да, Горынычев пообещал ему часть клада. Того самого, который я не так давно перепрятал, а папенька до сих пор безуспешно ищет. Впрочем, и того, что ему досталось восемнадцать лет назад, хватило бы на несколько жизней, если бы он не тратил их на всяких шалав. – Максимилиан поморщился. – Вот нам с мамой хватило. Мне – на учебу и жизнь за границей, а ей – на реставрацию замка.
– Он нас мучил… – Прозвучало жалко, словно бы Ева до сих пор была маленькой девочкой.
– Тогда мы этого не знали. Я, сказать по правде, вообще ничего не знал. Я умирал в мучениях. И уже почти умер, когда в один прекрасный момент он принес мне лекарство, сделанное из вашей крови. Я очень хорошо запомнил тот день, потому что переход от смерти к жизни был таким стремительным, таким головокружительным! – Максимилиан улыбнулся. – И мама плакала, но уже не от страха, а от радости. Я слышал, как она просила Горынычева вас отпустить. К ней приходила ее подруга Марина, делилась своими подозрениями насчет Горынычева. Я думаю, мама уже тогда начала понимать, насколько он опасен. Вот только она не успела принять решение. Марина пришла к Горынычеву с обвинениями. Я знаю, потому что я был там, мне только что прокапали лекарство.
– И он ее убил? Прямо у тебя на глазах?..
– Убил, но не сразу. Она требовала, чтобы он рассказал, где вы. Он не рассказал, он показал ей зеркало. Сказал, что она может найти вас сама, если успеет. Тогда я первый раз увидел, что делает с человеком это зеркало, как меняет. Но это не главное, главное, что она вас нашла. Там, в Нижнем Мире, она сумела взять ваш след. Я слышал, как она с кем-то разговаривает, обещает отдать все, что у нее осталось, ради вашего спасения. Все матери одинаковые, ради детей готовы пойти на все. – Максимилиан вздохнул, вздох получился почти искренний. Если бы не взгляд, по-змеиному холодный и немигаюший.
– Ты спрашивала, заглянул ли я в то зеркало. Заглянул. Не сам, он меня заставил. Наверное, проверял какую-то свою теорию. Он считал, что серебряная кровь меня защитит. Она и защитила, но не до конца. С тех пор я почти перестал спать. Стоит мне только закрыть глаза, как я попадаю в Нижний Мир. А ты ведь знаешь, как там страшно, чьи там тени и голоса. – Он помолчал, а потом как ни в чем не бывало продолжил: – Мама зашла в тот момент, когда я отбивался. Она увидела свою мертвую подругу, увидела меня и зеркало. Думаю, в тот самый момент она приняла решение убить Горынычева.
– Руками полковника Бойцова.
– Еще один влюбленный идиот. Мама ловко разыграла ту карту. Горынычев любил ее, он бы никогда ее не обидел и уж точно ни за что не убил бы. Она пыталась узнать про вас, надеялась отыскать после его смерти, но он сказал, что вы все мертвы. Он никогда ей не врал, и она поверила. Она не могла спасти вас, но все еще могла спасти меня, поэтому и приняла то решение.
– Все думали, что ты пропал, что тебя тоже похитили. – Ева смотрела на этого человека и пыталась представить, каким он был ребенком. Был ли он несчастным и напуганным? Однозначно.
– Они приняли это решение вместе с отцом. Моя болезнь… Никто бы не поверил в чудо, потому что таких чудес не бывает. А Чернокаменск помнил все, все тайны и все чудеса. Люди стали бы задавать вопросы. Да и я, маленький мальчик, мог проговориться. Отец увез меня, сначала с острова, потом из города, а спустя время и из страны. Когда у тебя много денег, новые документы и новая личность – не проблема. Мы думали, что мама приедет ко мне, как только все утрясется, но у нее все не получалось. Сначала шло следствие, потом детский дом остался без руководства, затем появились еще тысячи причин. Но на самом деле, я думаю, она боялась. Любила меня до безумия и боялась того, кем я стал. Так тоже бывает. Уж я-то знаю. Ничего. – Максимилиан пожал плечами. – Я быстро привык жить без родителей. Отец очень скоро свалил в Москву и предпочел забыть о моем существовании. А мама… мама разрывалась между мной и своим замком. Ты же веришь, что этот замок живой?
Ева чувствовала это каждой клеточкой своей души.
– Зачем ты вернулся? – спросила она. Пусть он говорит, пусть расскажет о себе как можно больше, чтобы она смогла придумать, как с ним бороться, как его победить.
– Я вернулся, потому что вернулась моя болезнь. Сначала я не поверил, но анализы – это беспощадный аргумент. Я снова умирал. Умирал спустя почти двадцать лет почти беззаботной жизни. И тогда я стал искать, узнавать все, что только можно, про Полозову кровь. Ты ведь тоже приехала в Чернокаменск ради нее? Не отвечай, я знаю.
– Это ты убил Марка Витальевича? Ты искал Полозову кровь.
– Искал, но старик оказался упрямым и на удивление крепким. Он так ничего мне и не сказал. Я уже начал было думать, что Полозовой крови больше нет, что старый хрен пустил в расход все свои запасы, когда услышал зов. Зеркало разговаривало со мной. Или тот, кто когда-то давным-давно гляделся в него. Вот так я и узнал, что ты не умерла восемнадцать лет назад. Ты – мой серебряный источник, и тебя нужно найти. Но я больше не был маленьким испуганным мальчиком, и я помнил, как работает зеркало. Они смотрели в него добровольно, я ни одну из них не заставлял. С женщинами достаточно одного лишь обаяния, а я ведь обаятельный. Дальше ты знаешь, из всех моих призрачных гончих с заданием справилась только Стелла. Ей так хотелось мне услужить, что было даже немного жаль ее убивать. Только не говори, что это бесчеловечно! – Максимилиан картинно взмахнул рукой. – Они лишь бездушные оболочки, не более того.
Он говорил, а Ева вспомнила еще одну жертву.
– Антона Палыча тоже убил ты?
– Нет. – Максимилиан покачал головой. – Его убила мама. Не смотри на меня так, это был несчастный случай, аффект. Старый проныра каким-то образом пронюхал, что я ее сын, наводил справки, отправлял запросы, даже свидетелей нашел. И все ради денег, презренного металла. Он принялся шантажировать маму, угрожал все рассказать, вытащить всех скелетов из замковых шкафов. Я не думаю, что он знал что-то по-настоящему важное, но мама испугалась и ударила его ножом для резки бумаги, попала в сердце. Она не хотела, чтобы я был в этом замешан, поэтому сама отвезла тело на лесную дорогу. К несчастью, ее видела Стелла. Одного шантажиста сменил другой, только куда более опасный. Мне пришлось принять меры. Стеллу сгубила жадность. Я ведь перспективный и очень богатый, куда богаче этого неудачника, своего отца. Я моложе и привлекательнее. Хватило нескольких комплиментов, многозначительных взглядов и шепотка на ушко. Она поверила в мою страсть. Она была слишком высокого мнения о себе. Я бы мог ее просто убить, но мне требовалась новая ищейка. Брать кого-то из замка опасно, но если у тебя есть алиби. – Он улыбнулся.
