— Ну, есть там… — замялся Протез. Он уже жалел о том, что не сдержал язык.
— Сдохла ваша михеевская братва, — сказал Прохор, отрывая руку от пистолета. — Некому за тебя подписаться. А это значит, что тебе нужно бежать от меня дальше, чем видишь.
— Нельзя мне бежать, у меня подписка…
— Еще раз увижу здесь, пристрелю.
— Королька знаешь? — вдруг тихо спросил Протез.
— Королька?!. Хочешь сказать, что меня заказал Королек?
— Ну, деньги нам нужны были…
— Значит, Королек.
— Я тебе ничего не говорил. — Протез оглянулся по сторонам.
— Ты Королька не бойся. Ты меня бойся.
— Не хочу я бояться… Устал я… И ни с кем больше не воюю…
— Исчезни! — Прохор кивнул в сторону подъезда.
Корабль утонул, а крыса осталась — жалкая, ничтожная. Бояться такую — себя не уважать. И убивать не с руки. Так что пусть живет тварь дрожащая.
Замызганное окно за дешевой занавеской, старые, потемневшие от времени обои, два пыльных ковра — один на полу, другой на стене. Кровать шаткая, скрипучая, того и гляди развалится. Белье вроде бы чистое, но вид у него почему-то несвежий. Лида лежала в кровати, смотрела на люстру, опутанную паутиной, и не понимала, что она здесь делает.
Когда раздевалась, понимала. Когда сходила с ума в объятиях Прохора, понимала. А сейчас нет. Сейчас ей хочется поскорее вернуться домой, в свой милый, уютный мирок. И сделать это так, чтобы Егор ни о чем не догадывался.
Но завтра ее снова потянет сюда, на эту квартиру, которую снял Прохор для тайных с ней встреч. И она ничего не сможет с собой поделать… Вот и зачем, спрашивается, объявился этот бес-искуситель, зачем нарушил ее покой?
— Мне, наверное, уже пора, — сказала она.
— Не торопись, побудь еще немного.
Лида могла бы ослушаться Прохора. Но ведь он не позволит ей уйти. Возьмет за руку, обнимет, навалится, и снова закружится карусель, с которой не сойти, пока не закончится завод. А это — время…
— Королек ничего не подозревает? — как-то небрежно спросил Прохор.
— У него имя есть, — поморщилась Лида.
— Королек — его кличка. Бывший бандит с реальными связями в настоящем.
— Ну да, муж бандит, жена — проститутка.
— Я этого не говорил.
— Вот и не говори! Не говори ничего плохого про моего мужа… И, вообще, мне уже пора.
Лида решительно поднялась, и Прохор не смог ее остановить.
Она уже оделась, когда вдруг за дверью послышался шум, а через пару секунд в спальню стремительно влетел Егор. В глазах у нее потемнело, земля ушла из-под ног. И только каким-то чудом она не свалилась в обморок.
— Это совсем не то, о чем я подумал? — ехидно процедил сквозь зубы Егор.
От страха Лида потеряла дар речи, даже промычать не смогла в ответ.
Зато Прохор лежал, смотрел на Егора без всякого смущения и нахально улыбался.
— А ты покойник! — Егор ткнул в него левым указательным пальцем.
А правой рукой вдруг выдернул из-под пиджака пистолет. У Прохора оружия вроде не было, но из-под одеяла прозвучал выстрел. И прозвучал так громко, что Лида подпрыгнула. А опускаясь на пол, не удержалась на ногах и стала падать, теряя сознание.
От удара об пол она пришла в себя и увидела, как Егор медленно сползает по стене. На белой рубашке между полами пиджака расплывалось красное пятно. Он удержал пистолет в руке, более того, попытался поднять руку, чтобы выстрелить в Прохора. Но тот неторопливо подошел к нему, быстрым четким движением схватился за ствол и вырвал оружие.
— Будь ты проклят!
Лида смотрел на Прохора дикими от ужаса глазами. А проклятие вырвалось само собой.
— Ты только ему ничего плохого не говори, — усмехнулся Прохор, кивком показав на Егора, который уже сидел на полу, спиной опираясь о дверной косяк. — Пусть умрет с миром!
— Нет! — взвизгнула Лида, глядя, как его палец жмет на спусковой крючок.
Егор тоже хотел что-то сказать, но не мог произнести и слова. Глаза его были полны страха и страдания.
— Это же ты заказал меня в прошлом году, — медленно проговорил Прохор. — Я думал, это с меня за Михея спросить хотят, а это ты меня заказал…
— Ненавижу! — сквозь зубы процедил Егор.
— Проша, не надо! — Лида схватила Прохора за руку, в которой он держал пистолет.
— Ты здесь ни при чем, — качнул он головой. — Это мужские разборки.
— Ну, пожалуйста!
Прохор вырывался, высвобождая руку с оружием. Лида зажмурилась в ожидании выстрела, но услышала только, как Прохор стукнул кулаком по двери, проходя мимо нее, и вышел из спальни. А потом громко хлопнула входная дверь.
— Помоги! — Егор протянул руку, глядя на жену со злостью.
Лида кивнула, помогла подняться и только тогда поняла, что не должна была этого делать. В его положении нужно было оставаться на месте, дожидаясь приезда «Скорой». Но Егор уже стоял на ногах. Его шатало, клонило к земле, и все же с ее помощью он смог добраться до двери. И даже спустился вниз, к машине. Лида не пыталась его остановить. «Скорая» могла приехать через час, а за это время столько воды утечет. И крови. Надо было самой везти его в больницу.
Она посадила Егора в свою машину, торопливо открыла багажник, достала оттуда пластиковую коробочку с красным крестом. Хотела сама перевязать мужа, но тот вырвал аптечку из ее рук и зло бросил:
— За руль давай!
Из дырки в груди с сипением вырывался воздух, этот страшный звук просто ужасал, но Лида постаралась взять себя в руки. Села за руль, выехала со двора.
— А ты сука, — с трудом выжимая из себя слова, вдруг проговорил Егор.
— Тебе нельзя разговаривать, — сказала она.
— Мне нельзя было жениться на шлюхе.
— Ты знал, что я люблю Прохора.
— Мы с тобой договорились.
— Сердцу не прикажешь. Я его люблю.
Это было единственное оправдание, которое мог принять Егор. Лида понимала это интуитивно.
— И все равно ты тварь, — закрывая глаза, простонал он.
— Егор, держись! Пожалуйста, держись!
Ей до смерти стало жаль мужа, но вместе с тем ей было жаль и саму себя. Не в силах больше сдерживать себя, она разрыдалась.
— За дорогой смотри!
Лида повернула голову и увидела, что Егор сидит с открытыми глазами.
— Да, да! — вытирая рукавом слезы, кивнула она.
— Никому не говори, что Прохор в меня стрелял. Я сам с ним разберусь.
— Не надо!
