Он поднялся, открыл дверь. В коридоре на кушетке сидели двое — Кекс и Пауль, оба крепкие на вид, прочные на удар. Но молодые… Инны не было. Видно, обида затмила ей глаза, и она ушла. Возможно, жаловаться Шуршуру. Или даже стучать ему. Кто-то же должен был рассказать ему, что к Прохору приходила Лида.
А уехать Инна могла на его, Прохора, машине. Права у нее были, ездить она умела и даже любила.
— Давай, машину на выезд! — сказал он, обращаясь к Паулю.
Но парень, мотнув головой, развел руками:
— Нет машины!
Прохор закрыл дверь, выглянул в окно. Место, на котором стоял его «БМВ», занимал какой-то задрипанный «жигуленок». Зато чуть в стороне стоял красавец-«Мерседес».
Глава 21
Прохор повернулся к Лиде. И сделал это чересчур резко. Его повело в сторону, но он достаточно легко устоял на ногах. А ведь еще совсем недавно головокружение было просто штормовым. Неужели взбудораженный опасностью организм задействовал мобилизационные резервы?
— Ты же на машине? — спросил он.
— Да… А что? — насторожилась она.
— Ты должна мне помочь.
Ему нужно было срочно поговорить с Шестаковой, посмотреть ей в глаза. Вдруг откроется истина… А он нутром чувствовал, что собака зарыта в ее огороде.
Шуршуру он звонить не мог, а без него проблемы с транспортом и бойцами не решить, поэтому нужно рассчитывать на подручные средства.
— Я тебе уже помогла… Я тебе все сказала…
— Ты должна помочь своему мужу?
— Да?.. Ну, хорошо, — согласилась Лида.
Одежда висела в шкафу, там же Прохор нашел и обувь. Он переоделся и вместе с Лидой спустился к машине. Охранников он забрал с собой. Во-первых, они могли ему пригодиться, а во-вторых, он не мог оставить их без присмотра. Вдруг они позвонят Шуршуру, известят его и этим поднимут тревогу.
Лиде не понравилось, что громилы садятся в ее новенький, вылизанный от и до «Мерседес», но она ничего не сказала, молча заняла переднее пассажирское сиденье, и машина тронулась с места.
Прохор знал адрес особняка, который оставили вдове Афоныча, но не уверен был в том, что Лора сейчас находится там. Но ему повезло.
Он подъехал к воротам ее дома с одной стороны, а она — с другой. Причем ворота открылись автоматически, и он беспрепятственно зашел во двор в сопровождении своих «быков». Это его появление стало для Лоры громом среди ясного неба. И она нервно сдала назад.
Но машина очень скоро уперлась в гаражные ворота. А Прохор продолжал идти, с угрожающим видом глядя на молодую красивую женщину.
Наконец Лора поняла, что ей не уйти от разговора. Она вышла из машины с обморочным выражением лица, в глазах тревога и даже паника. На Прохора она смотрела так, как будто он собирался в нее выстрелить. А он смотрел на нее, как будто все знал. И осуждал.
— Можешь мне ничего не говорить. Шуршур все рассказал. — Прохор глянул на Пауля так, как будто тот только и ждал отмашки на выстрел.
И это стало для Лоры последней каплей.
— А я ему говорила, что не надо было этого делать! — хныкающим голосом скороговоркой выдала она.
— Зачем?
— А почему я должна была все это отдать?
Она попыталась поднять руку, чтобы очертить полукруг над головой, но ей не хватило для этого сил.
— Кому ты это отдала?
— Как это кому? Вам!
— А кому конкретно? Кто на тебя наехал?
— Ну, Шуршур…
— А почему взорвали меня?
— Ну, так ты же за всем этим стоял… Ну прости, пожалуйста! — Паника настолько охватила Лору, что она опустилась перед Прохором на колени.
— Ты взорвала меня?
— Но это же была не моя идея. — Она зарыдала, закрыв лицо руками.
— А чья?
— Шуршур сказал, что ничего не сможет сделать, пока ты жив.
— Значит, Шуршур подстрекал. А заказала меня ты.
Лора кивнула, не отрывая ладони от лица.
— У тебя были свои люди или Шуршур помог?
— Ну, я знала одного…
— Кого?
Лора застыла, будто превратилась в камень, и вдруг резко глянула на Прохора. Наконец до нее дошло, что ее тупо взяли на пушку.
— Может быть, я тебя помилую, — невесело усмехнулся он. — За то, что ты мне открыла глаза.
— А ты разве не знал?!
— Теперь знаю.
Лора дернулась, как будто хотела сказать, что пошутила. Но поняла, насколько это глупо, поэтому промолчала. И поднялась с колен.
— Но ты же действительно забрал у меня все… Начиная с мужа…
— Твой муж хотел меня убить. Что я еще могу сказать?
— Как бы то ни было…
— А ты пыталась убить меня!
Прохор глянул на Лору так, что ее снова охватила паника. И ее снова потянуло к земле.
— Я прощаю всего лишь один раз. Второго раза не будет.
Прохор повернулся к Лоре спиной, но при этом выразительно глянул на Пауля. Кто-то должен был присмотреть за этой сукой, чтобы она не выстрелила в спину.
Все-таки прав он оказался. Шуршур устроил сговор у него за спиной. Надо бы пробить по документам, возможно, братве от наследства Афоныча ничего не досталось. Может, все записано на Шуршура.
Прохор возвращался к воротам, которые по-прежнему были открыты. «Мерседес» Лиды больше не преграждал путь. Как бы Лора не разогнала свою машину, чтобы сбить его.
Но опасность нагрянула с фронта. Пустоту перед воротами заполнили вдруг джипы, из машин вышли крепкие ребята в черных костюмах. Появился и Шуршур.
Достаточно было глянуть на этого урода, чтобы все понять. Шуршур уже знал, что Прохор здесь. И приехал, чтобы окончательно закрыть вопрос.
А охрана у него неслабая. Ребята в ней знакомые, но все из молодых. Они, конечно же, знали, кто такой Прохор, но Шуршур мог запудрить им мозги, заточив их под себя. Пауль и Кекс, возможно, из того же промытого теста. Кто-то из них даже подал сигнал Шуршуру, указав место, куда поехал Прохор.
— А я думал, ты поехал к Корольку, — сказал Шуршур с мажорной издевкой на лице.
— Всему свое время.
Надо было застрелить этого урода у всех на глазах, тогда бы никто не посмел вякнуть на Прохора. Но для этого не хватало сущего пустяка — пистолета. Оружие было только у охранников, но Прохор не догадался одолжить у них ствол. А сейчас уже поздно обращаться к ним. Да и не получит он ничего.
— Ну да, у тебя же голова кружится. Ну, это если по-мужски с Корольком разбираться…
Шуршур глянул на ближайшего к нему бойца. Ему нужна была его поддержка, а Сухарь даже не улыбнулся. Но при этом он не собирался переходить на сторону Прохора. И остальные тщательно соблюдали нейтралитет. Чтобы потом, в случае чего, Прохор не обвинил их в предательстве.
