Тогда она повернулась к Джейн и Фросту.
Одни коробочки внутри других. Так Компания контролирует информацию. Дензел знает только то, что в его коробочке, иное ему неизвестно. Итак, сейчас я передам вам коробку, которая будет принадлежать лишь вам двоим. Делиться ею нельзя. Вы поняли?
А кто знает все? — поинтересовалась Джейн. — Кому принадлежат все эти коробочки?
Этого я не могу вам сказать.
Не можете или не хотите?
К вашей коробке это не имеет отношения.
Значит, мы не получим представления о том, где ваше место в этой иерархии?
Я знаю достаточно, чтобы руководить этой операцией. Достаточно, чтобы понять: все ваши телодвижения угрожают тому, над чем я так долго работала.
ЦРУ не имеет права проводить операции на территории США, — заметил Фрост. — Это незаконно.
А еще это необходимо.
Почему такими делами не занимается ФБР?
Эта грязь не имеет к ним отношения. Она наша. Мы просто- напросто заканчиваем то, что должны были закончить несколько лет назад.
В Риме, — тихо сказала Риццоли.
Кэрол ничего не ответила, но ее внезапное молчание подтвердило подозрения Джейн. Все это началось в Риме. Именно там во время каких-то гибельных событий пересеклись судьбы Оливии, Николаса и Эрскина, именно эти события до сих пор, словно рябью, покрывают жизнь их детей.
Откуда вы знаете? — наконец спросила Кэрол.
Шестнадцать лет назад все они были там, в Риме. Эрскин трудился в дипломатической службе. Оливия работала так называемым торговым представителем. — Джейн умолкла, прикидывая. — Николас разъезжал в качестве консультанта «Джарвиса и Маккрейна». Компании, которая существовала только на бумаге.
Риццоли увидела подтверждение на лице Кэрол. Женщина пристально посмотрела в окно и вздохнула.
Они были такими нахальными. Были так уверены в себе, черт возьми. Мы делали такое и раньше — разве что-нибудь могло сорваться?
«Мы», — отметила про себя Джейн.
Вы тоже были там, — догадалась Риццоли. — В Риме.
Кэрол отошла от окна; каблуки на ее сапогах застучали по дереву.
Это была несложная операция. Новенькой в команде была только Оливия. Все остальные уже не раз работали вместе. Мы прекрасно знали Рим, особенно Эрскин. Это была его штаб-квартира, все там у него было схвачено. Все люди расставлены по местам. Нам надо было всего-навсего напасть, схватить наш объект и вывезти из страны.
Вы имеете в виду… похитить?
Вы говорите это с таким осуждением.
О похищении? Да, обычно я это осуждаю.
Вы не стали бы осуждать, если бы знали объект, о котором идет речь.
То есть вашу жертву.
Это преступник, который прямо или косвенно причастен к смерти сотен людей. Речь идет об американцах, детектив. О наших соотечественниках, убитых в нескольких странах. Речь не только о военных, но и о невинных людях, погибших за границей. О туристах, бизнесменах, о целых семьях. Некоторых чудовищ нужно просто истреблять, ради благополучия общества. Наверняка вы оба понимаете это, если принять во внимание вашу профессию. В конце концов именно этим вы и занимаетесь. Ловите чудовищ.
Но мы делаем это в рамках закона, — возразил Фрост.
Закон бессилен.
Закон указывает, когда мы выходим за пределы дозволенного.
Кэрол фыркнула.
Дайте угадаю, детектив Фрост. Вы были скаутом.
Джейн поглядела на своего напарника.
Что ж, здесь вы попали прямо в яблочко.
Мы делаем то, что необходимо, — продолжала Кэрол. — Все знают, что крайние меры иногда необходимы, но никто не хочет признавать это. Никто не хочет сознаться. — Она направилась к Джейн, приблизилась настолько, что Риццоли стало не по себе. — Если вы хотите безопасности, кто-то должен выполнять грязную работу. Эти кто-то и есть мы. И мы приехали туда, чтобы изъять из обращения это чудовище.
Вы говорите о тайной выдаче преступника, — догадался Фрост.
Словосочетание это какое-то слишком официальное. Но — да, это так называется. Шестнадцать лет назад наша миссия состояла в том, чтобы схватить его, затащить в частный самолет и отправить в место заключения, находящееся в стране-союзнице.
Для допроса? Пыток? — поинтересовалась Джейн.
С ним обходились куда мягче, чем он со своими жертвами. Этот человек действовал не из политических или религиозных убеждений. Он творил это ради денег, сделал на этом целое состояние. Стоило только перевести ему побольше денег, — и он запросто устроил бы взрыв в ночном клубе на Бали. Или крушение аэробуса в Хитроу. Его состояние обеспечило ему неприкосновенность — во всяком случае, обычным путем его было не достать. Мы понимали, что в Италии он никогда не предстанет перед правосудием. Поэтому нам нужно было добиться справедливости иным способом. У нас была единственная возможность, всего один шанс схватить его. Если бы мы облажались, если бы Икар ускользнул, он ушел бы в подполье. С его средствами нам больше не удалось бы к нему подобраться.
Икар?
Это всего-навсего кодовое имя. Настоящее не имеет значения.
Догадываюсь, что все сорвалось, — сказала Джейн.
Кэрол вернулась к окну и поглядела на улицу сквозь разбитые стекла.
О, мы выполнили миссию. Ждали его возле его любимого ресторана, где он ужинал со своими женой, детьми и двумя телохранителями. Когда они вышли, мы были во всеоружии. Одна команда окружила машину телохранителей. Другая последовала за автомобилем, где сидели Икар с женой и детьми. — Кэрол обернулась и посмотрела на собеседников. — Вы когда-нибудь ездили по тамошним горным дорогам?
Мы никогда не были в Италии, — ответила Джейн.
А я никогда не смогу вернуться туда. После того, что произошло.
Вы же сказали, что выполнили миссию.
Да. Но невероятно кровавым способом. Мы гнались за ним. Нас было четверо, в двух машинах мы ехали вверх по убийственно извилистой дороге. Мы почти догнали его, но тут из-за поворота вылетел грузовик. Машина Икара ударилась о заграждение, и ее занесло. Грузовик врезался ему в бок. — Кэрол покачала головой. — Это было черт-те что. Жену и старшего сына раздавило ударом. Младший сын испускал последний вздох.
А Икар? — осведомился Фрост.
О, он был жив. Не только жив, но даже дрался с нами. Николас и Эрскин связали его и бросили в одну из наших машин. Через шесть часов, усмиренный и в наручниках, он уже сидел в самолете. Он проснулся за решеткой. Знаете, что он сказал, когда увидел меня? «Вы мертвецы. Все вы».
Но вы же убили его родных, — заметила Джейн.
Прискорбно. Побочный ущерб. Но мы выполнили миссию. Водитель грузовика был страшно потрясен и не смог сообщить итальянской полиции никаких внятных подробностей о нас. Эрскин продолжил работать на своем посту в посольстве. Николас вернулся под свое прикрытие в роли финансового консультанта.
