Подоспели стражники, забрали зачинщиков покушения и увели их в неизвестном направлении. Эльфы отдали честь императору и встали на свои места. Народ покинул зал, обсуждая события, которые только что произошли. Другие участники тоже стали спускаться со сцены, находясь под впечатлением от произошедшего. Я тоже поспешила смыться, но голос за моей спиной, который заставил меня съежиться в ожидании вполне закономерных неприятностей, произнес:
– А тебя, Сима, я попрошу остаться. Мне хотелось бы поговорить с тобой без свидетелей! Иди за мной.
И я пошла следом, ощущая, как в глубине моей души сражаются два чувства. Страх за последствия того, что из-за моего непрофессионализма императору пришлось подтасовать результаты конкурса, и надежда, что удастся отделаться легким испугом.
Мы поднялись по лестнице, прошли по коридору и оказались на балконе, откуда было видно все происходящее в зале. Я чувствовала, что сейчас не отказалась бы от стаканчика водички. А может быть, даже от чего-то покрепче. Для храбрости. Самое интересное, что икота внезапно прошла.
– Чем обязана приглашением на голубой огонек? – спросила я, чувствуя, что дико устала.
– Садись, – вздохнул император, указывая на кресло.
Я села и сглотнула. Мне даже уже пить не хотелось. Хотелось побыстрее исчезнуть отсюда. Раствориться в воздухе…
– Итак, поздравляю тебя с победой! Ты рада? – спросил император, присаживаясь в кресло рядом со мной. В его ядовитом взгляде сквозили насмешка и издевка.
– Не знаю… – осторожно ответила я, чувствуя, что сейчас будет игра «Черный, белый не берите, „да“ и „нет“ не говорите».
– Не знаешь? – улыбнулся император. – Я не вижу восторга, счастья, радости! Как-то странно ты ведешь себя, одержав столь значимую победу…
– Я ведь не победила… – выдавила я, доставая из декольте две бумажки. Они обе выпали на стол, причем записка Андоримэля упала так удачно, что только слепой не смог бы ее прочитать. Мне стало неловко, я тут же ее подобрала и спрятала обратно.
– Вот… – тихо сказала я, показывая содержимое конверта. – Победителей не судят…
– Тебя это сильно огорчило? – улыбнулся император. – Знаешь, я просто предвидел такое развитие ситуации, поэтому озвучил совсем не то, что решило жюри. Но у них, я уверен, никаких претензий не будет. Так что эту бумажку можешь порвать и выбросить. На этом мы, пожалуй, оставим эту тему. Скоро нам придется вернуться на сцену. Но перед тем как мы это сделаем, будь так любезна, выслушай еще кое-что. Я видел ту записку, которую ты так бережно хранишь в декольте. И я тебе скажу вот что. Андоримэль был приставлен к тебе в качестве твоего телохранителя по моему приказу. Он должен был защищать тебя и следить за тем, чтобы ты не наделала глупостей. Я так понимаю, вы с ним сблизились, но уверяю тебя, что это ненадолго. Я постараюсь сделать так, чтобы ты его больше никогда не увидела, даже если мне придется пойти на крайние меры. Дружба между вами исключена.
Меня словно громом поразило. Я с ненавистью смотрела на императора, который улыбался красивой улыбкой, и чувствовала, что еще немного, и я просто сделаю то, что мечтали сделать орки. Я просто задушу его, а труп отправлю «Почтой России», чтобы его никогда никто не нашел, точно так же, как и мое письмо из Хогвартса! Правда, придется проявить прыть и осторожно расчленить труп, пока никто не видит.
– Не тебе, эникейщик-быдлокодер, решать, с кем мне дружить, с кем – нет! – прошипела я, закипая. – И не вздумай больше лезть в мою жизнь! Ты мне никто! Слышал? Никто! Могу повторить по слогам! Можешь хоть испепелить меня на месте! Мне от тебя ничего не нужно! Слышал?
– Пойдем, – холодно сказал император, вставая. – Мы уже все вопросы обсудили.
«Никогда ничего не проси, особенно у тех, кто сильнее тебя… Сами все предложат, сами все дадут!» – робко вмешалась в ход моих кровожадных мыслей совесть. Но, увидев то, о чем я сейчас думаю, она тихонько спряталась в глубины подсознания.
Зрители расселись по местам, зазвучала торжественная музыка, император поднялся на сцену, а следом за ним поднялась я, чувствуя, что еще немного, и я дойду до такой точки кипения, что проломлю голову этому мерзавцу.
– Итак, – сказал император. – Поприветствуйте победительницу конкурса Империовидение!
В зале раздались аплодисменты. Я так устала от этих дурацких хлопков, что едва сдерживалась. Я отошла в сторонку, чувствуя, что худшего дня в моей жизни еще не было.
– А теперь моя очередь… – сказал император, жестом останавливая бурю оваций. – Сегодня я хочу представить вам свою будущую супругу, вашу будущую императрицу. Это одна из тех девушек, которая с честью выдержала все испытания.
И тут на сцену поднялась брюнетка, которую я уже видела в парке. «Совет да любовь тебе, придурок!» – тявкнула совесть, а я скривилась в противной улыбке. Брюнетка несла на подушечке корону, точно так же щедро обсыпанную драгоценными камнями, как и корона его величества.
«Хорошее дело браком не назовут!» – съехидничала совесть. Я ей кивнула, злорадно улыбаясь. Ну что, красавица, получай свое чудовище! «Да на такого, как он, я бы в голодный год за мешок картошки не позарилась бы!» – заявила совесть. «За вагон картошки!» – уточнила я.
Я уже собралась тихонько сползти со сцены, чтобы не загораживать своей тушкой чужой «хеппи-энд», но император резко схватил меня за руку и потащил к себе. Я вырывалась что есть мочи, шипя: «Ты че? Охренел?» – но он прижал меня к себе и тихо произнес: «Дернешься – умрешь! Улыбайся! Тебе что, каждый день делают предложение?» Брюнетка медленно подняла надо мной корону и опустила ее на мою голову. Странная волна прокатилась по моему телу. Я чуть не упала, но почувствовала, что мне не дали упасть. Я качнулась и прикоснулась рукой к своему лицу в надежде, что все это просто страшный сон и я скоро проснусь. Моя рука стала прежней. Зрители изумленно ахали и охали, а я стояла, словно кукла, и чувствовала, что моего согласия на этот брак никто не спрашивал. Может, меня тут снимает скрытая камера? Эй! Ребята! Куда улыбаться? Все ликовали, восторгаясь столь неожиданным совпадением! Ну, просто сказочный конец, епть!
– Вот та женщина, которая сумела покорить мое сердце! – громко сказал император.
– У тебя его нет… – прошипела я, с ужасом глядя на то, как толпа приветствует будущую ячейку общества.
– А ты проверяла? – получила я в ответку.
– Я вообще-то замуж пока не собираюсь… Тем более за такого, как ты! Я лучше в монастырь уйду! – прошипела я, стоя с кислой миной.
– Мужской… боян! Стой молча. Твоего согласия никто не спрашивает, – прошипел в ответ император. – Как там говорили пингвины из «Мадагаскара»? Улыбаемся и машем…
– Тварь бессердечная… – сглотнула я.
– Дома поговорим, – отрезал мой будущий супруг.
Глава 26
Лучшие друзья девушки – это бриллианты!
Меня со всеми почестями привезли во дворец. На душе скребли кошки, а в горле стоял ком. Я не хочу выходить замуж! Я к этому не готова! Тем более, через два дня! Это издевательство какое-то!
