– Ты меня подстрелил! Проклятье! Ты меня подстрелил!
Джонсон стоял и таращил глаза. Дик с трудом встал, сжимая плечо, из которого текла кровь; его раненая рука безжизненно висела. Она был весь в грязи.
– Будь ты проклят!
«Покончи с ним», – подумал Джонсон.
Но он уже убил человека, и теперь у него не хватило мужества выстрелить снова. Он наблюдал, как Дик, шатаясь, идет через улицу и садится на лошадь.
– Я тебя за это достану! Я достану тебя! – крикнул Дик и поскакал из города.
Джонсон наблюдал, как он уезжает. Он слышал отдельные приветственные возгласы и аплодисменты из окружающих зданий. У него кружилась голова и подрагивали ноги.
– Вы хорошо справились, – сказал Эрп. – Не считая того, что вы его не убили.
– Я не стрелок.
– Прекрасно. Но запомните, вы должны его убить. По-моему, его раны несмертельны, и теперь у вас есть враг на всю жизнь.
– Я не мог его убить, Уайетт.
Эрп некоторое время смотрел на Джонсона.
– Вы из Новой Англии, в том-то вся и проблема. Никакого здравого смысла. Знаете, вы должны убраться из города, пронто
[61].
– Почему же?
– Потому, парень, что теперь у вас есть репутация.
Джонсон засмеялся:
– Все в городе и так знают, кто я такой.
– Больше не знают, – ответил Эрп.
Оказалось, что Билл Фогги Джонсон, человек, уложивший Клема Кэрри, а потом вставший против его брата Дика, и в самом деле пресловутая знаменитость Дедвуда. Каждый, кто воображал, будто отлично владеет пистолетом, внезапно стал искать встречи с ним.
После того как Джонсон два дня выпутывался из назревающих перестрелок, он понял, что Эрп прав: вскоре ему придется покинуть Дедвуд. Он едва наскреб денег на то, чтобы купить еды и оплатить провоз груза на курьерском дилижансе, и приобрел билет на рейс следующего дня.
Когда начало смеркаться, он взял одну из лошадей и проверил, не потревожена ли земля на могиле Маленького Ветра. Пока она осталась нетронутой.
Земля затвердела на холоде, и Джонсон не оставил следов, но все-таки заставил себя немедленно уехать, чтобы его не заметили.
Тем временем Эрп устал от азартных игр и бесцельных ухаживаний за мисс Эмили. Он ожидал, что Дедвуд предложит ему пост маршала, но предложений не поступало, поэтому он собирался отправиться на зиму на юг.
– Когда вы уезжаете? – спросил его Джонсон.
– А вам-то что?
– Может, вы смогли бы поехать со мной.
– С вами и вашими костями? – засмеялся Эрп. – Парень, каждый бандит и головорез отсюда и до Шайенна только и ждет, когда вы покинете с этими костями Дедвуд.
– Я наверняка добрался бы до цели, если бы вы отправились со мной.
– Думаю, я подожду, чтобы сопроводить мисс Эмили.
– Мисс Эмили тоже могла бы поехать завтра, особенно если бы вы поехали вместе с нами.
Эрп пристально посмотрел на Джонсона:
– А что я с этого получу, парень?
– Держу пари, что дилижанс заплатит вам как курьеру.
Курьеры зарабатывали хорошие деньги.
– Ничего лучшего вы придумать не можете?
– Кажется, нет.
Наступило молчание. Наконец Эрп проговорил:
– Вот что я скажу. Если я доставлю вас в Шайенн, вы отдадите мне половину вашего груза.
– Половину моих костей?
– Верно, – ответил Эрп, широко улыбаясь и подмигивая. – Половину ваших костей. Как вам такое?
«И тут я понял, – написал Джонсон вечером 28 сентября, – что мистер Эрп такой же, как все остальные, и совершенно не верит, что в ящиках кости. Я столкнулся с моральной дилеммой. Мистер Эрп относился ко мне по-дружески и не раз мне помогал. Я просил его встретиться с настоящей опасностью, и он думал, что рискует жизнью ради сокровища. Моей обязанностью было разубедить его в этом алчном недоразумении. Но Запад научил меня многому – тому, чему не мог научить Йель. Человек должен сам позаботиться о себе, вот чему я научился. Поэтому я сказал лишь: “Мистер Эрп, я иду на сделку”».
Дилижанс покидал Дедвуд на следующее утро.
Джонсон проснулся спустя несколько часов после полуночи. Пора было вернуть ящики с костями.
Как и было заранее договорено, он снова нанял себе в помощь Канга, поскольку ни один белый человек не захотел бы выкапывать мертвого индейца.
Они выехали в фургоне из города и первым делом выкопали Маленького Ветра, от которого разило не так ужасно, как раньше, потому что воздух был холодным.
Один за другим ящики отправились в фургон. Они были грязными и влажными после пребывания под землей, но в остальном как будто в порядке.
На сей раз Джонсон заполнил бо́льшую часть могилы, прежде чем вернуть Маленького Ветра земле. При виде его он помедлил. Весь ужас заключался не в разлагающемся облике индейца, понял Уильям, он заключался в том, что беднягу хоронили трижды. Маленький Ветер погиб, чтобы защитить спутника, а тот взамен не позволил ему упокоиться в мире.
Дорога в Шайенн
Вернувшись в город, Джонсон ехал до самой станции дилижансов.
Дилижанс уже был там. Снова пошел снег, и холодный ветер со стоном проносился через Дедвуд-Галч.
Радуясь, что уезжает, Джонсон один за другим поднял ящики в дилижанс. Несмотря на заверения агента, не все кости поместились наверху вместе с чудовищно толстым возницей, Крошкой Тимом Эдвардсом. Джонсону пришлось оплатить лишнее пассажирское место и поместить несколько ящиков внутрь экипажа. К счастью, он и мисс Эмили были единственными пассажирами.
Потом им пришлось дожидаться Уайетта Эрпа, которого нигде не было видно. Джонсон стоял в снегу рядом с мисс Эмили, оглядывая мрачную улицу Дедвуда.
– Может, он в конце концов не поедет, – сказал Джонсон.
– Думаю, он придет, – ответила мисс Эмили.
Пока они стояли в ожидании, к Джонсону подбежал рыжий мальчишка.
– Мистер Джонсон?
– Верно.
Мальчик отдал Джонсону записку и стремглав убежал. Джонсон развернул ее, быстро прочитал и скомкал.
– Что там? – спросила мисс Эмили.
– Просто прощальные слова от судьи Харлана.
Около девяти часов они увидели братьев Эрп, которые шагали к ним по улице, – похоже, оба тяжело нагруженные.
«Когда они подошли ближе, – писал Джонсон, – я увидел, что Эрпы приобрели коллекцию огнестрельного оружия. Я никогда раньше не видел, чтобы Уайетт Эрп носил пистолет – он редко ходил вооруженным на людях, – но теперь он тащил настоящий арсенал».
