– Кто останется на ногах после сшибки, разбегайтесь в стороны и стреляйте! – проорал Лотар, а в следующую секунду на меня обрушился удар тяжелого, плотного тела ящера, и я птицей отлетел назад, сбив по дороге кого-то из товарищей. Я еще успел полоснуть ящера мечом, но оценить результативность удара уже не смог, потому что лежал на чем-то мягком и пытался восстановить дыхание. Перекатившись и вскочив на ноги, я осмотрелся по сторонам, пытаясь сориентироваться. Голова немного кружилась, а воздух от удара вышибло из легких, но я все еще мог двигаться. Лотара перед сшибкой услышал не только я – орки разбежались в стороны, и кто-то уже готовился стрелять, но и ящеры не оставались на месте. Репты, похоже, слегка не рассчитали силу удара – а точнее, они не рассчитывали, что проломить наш строй удастся так легко, так что им понадобилось некоторое время, чтобы остановиться и продолжить драку. Всего в нескольких шагах от меня, там, где только что стоял и я сам, по земле катались Лотар и Гогрол, облепив какого-то ящера и молотя по нему мечами – кажется, кто-то из рептов все же не удержался на ногах, и теперь его пытались добить. Я еще раз посмотрел по сторонам и с нарастающим страхом осознал, что нигде не вижу Иштрилл. Ощутив приступ паники, я чуть не закричал от ужаса, но тут откуда-то из-под ног раздался жалобный стон – девушка нашлась. Только теперь я вспомнил, что после удара снес еще кого-то. Этим кем-то оказалась моя супруга. Досталось ей изрядно, и теперь она вяло перебирала ногами и руками, пытаясь перевернуться на живот… Порадоваться, что она относительно невредима, я не успел – на нас уже несся один из ящеров, явно собираясь провести свой коронный прием с расплющиванием и последующим пожиранием противника. Увернуться было нельзя – за спиной барахталась Иштрилл, и все, что мне оставалось делать, это рвануться навстречу в тщетной попытке преградить ящеру путь своим телом. Заранее обреченная на провал попытка, но тут мне помог счастливый случай – уже перед самым столкновением я споткнулся обо что-то и кувырком полетел под ноги к ящеру. Такого маневра он не ожидал, попытка перепрыгнуть меня не увенчалась успехом, и репт грянулся на землю. Я успел встать первым. Ухватив меч обеими руками, я с хеканьем вогнал его в удачно подставленную спину противника. Кажется, мне удалось пробить его насквозь, только это не помогло – рывком сбросив меня со спины, ящер тяжело поднялся на четвереньки и развернулся в мою сторону. Рану ему я нанес серьезную, рептилия двигалась с трудом, но подыхать пока не собиралась, а я остался безоружен. Лежа на спине, я пытался нашарить на поясе кинжал, хотя понимал, что толку от него не будет никакого, если уж хороший удар мечом не помог. Я уже приготовился быть обгрызенным, когда ящер вдруг дернулся всем телом, пошатнулся и снова рухнул. Из его головы, там, где она переходит в шею, торчал крохотный костяной дротик. Мимо меня пронеслись несколько гоблинов, спеша прикончить тех рептов, с которыми еще не справились мои товарищи.
С ящерами мы справились. И даже никого не потеряли – благодаря гоблинам, конечно; не подоспей они вовремя, обойтись без потерь не удалось бы точно. Все же репты оказались слишком серьезными противниками, даже в драке двое на одного. Но теперь, слегка отдышавшись, обе союзные стороны сообразили, что их, кроме общего врага, ничего не связывает – а враг вот он, лежит и угрозы больше не представляет. По мере того как осознание сложившейся ситуации проявлялось в головах ее участников, неожиданные союзники начали постепенно расходиться по сторонам. Я и орки собрались вокруг медленно приходящей в себя Иштрилл, а гоблины начали постепенно отходить в сторону оставленных на другом краю поляны женщин и детей, которые только теперь подходили к месту финала битвы. При этом и мы и гоблины ненавязчиво проверяли оружие, вроде бы и без намерения вступать в бой – просто на всякий случай. Нам сейчас еще одна битва пользы не принесла бы точно, мы и без того с трудом держались на ногах. Лотар осторожно ощупывал лицо, проверяя, на месте ли левый глаз – коготь репта рассек лоб и щеку, но, кажется, оставил в целости сам глаз, за что нужно было благодарить массивные надбровные дуги орка. Однако кровь по-прежнему стекала по лицу и останавливаться не собиралась. Ранения получили и все остальные. Может быть, не такие страшные на вид, но не менее опасные. Муганген зажимал распоротую руку, шаман Квотар пытался приладить на место почти отсеченное ухо, Эйк пытался заглянуть за спину, чтобы определиться – пробил последний удар кольчугу, или обошлось. Сам я, похоже, отделался сломанными ребрами или даже просто сильным ушибом. Дышать было больно, а для более точной диагностики нужно было снять кольчугу, чего я делать пока не собирался. В общем, в таком состоянии воевать не хотелось. У гоблинов положение было не лучше. Пока их женщины с плачем и причитаниями бродили по поляне, собирая своих погибших и раненых, воины, которым ужасно хотелось присоединиться к ним в этом занятии, вынуждены были вновь составить какое-то подобие строя. Пожалуй, у них были шансы победить в случае столкновения, да и приз за победу им достался бы ценный – на наше оружие, особенно на арбалеты, они смотрели с завистью и восторгом. Вот только бескровной эта победа не стала бы в любом случае, а если я правильно понял, бойцы им сейчас были гораздо нужнее, чем самое совершенное оружие. Я нашел взглядом их командира, который даже сейчас продолжал отдавать какие-то распоряжения, и несколько секунд за ним следил. Гоблин постоянно скашивал глаза в сторону женской части племени, его сейчас явно больше тревожили потери. Решившись, я нашел свой рюкзак и полез внутрь, доставая медицинские инструменты.
– Лотар, иди сюда, – тихо позвал я командира. – Кровь у тебя так просто не остановится, рана глубокая. Надо зашивать, пока не поздно, а то ослабеешь. Давай, поторопись. Не думаю, что сейчас будет драка. А ты, Квотар, перестань теребить ухо, а то оторвешь. Ты следующий. Остальные позже, хорошо? Иштрилл, поможешь? – попросил я супругу, которая окончательно пришла в себя и теперь осматривала на предмет повреждений свой многострадальный лук – это об него я споткнулся, когда полетел под ноги тому репту.
Лотар бросил на неровный строй гоблинов настороженный взгляд и, придя к таким же выводам, поспешил ко мне.
– Ты только это, лекарь, глаз мне сохрани, а? Не хочу как дурак с повязкой ходить, – нервно прохрипел орк и, понизив голос, зашептал: – Вон, Квотару ухо, ежели что, можешь чекрыжить, он все равно со своими духами безмолвно общается, а я кузнец. Мне оба глаза нужны, а то как я буду температуру заготовки определять?
– Я твои подлые слова и одним ухом слышу, – донеслось у него из-за спины. – Ты бы чужие уши-то не считал, это предкам неугодно. Или решил наставнику отомстить за то, что в детстве тебе уши драл?
– Не буду я никому уши чекрыжить, – вмешался я, пока ссора не набрала обороты. Оттерев кровь с лица кузнеца чистой водой, я убедился, что мои предположения оказались верны: – И с глазом у тебя, Лотар, все в порядке. Веко рассекло, а глазное яблоко осталось целым, даже не задето. Повезло тебе. Не дергайся, сейчас шить буду.
Последнюю фразу я сказал зря. Вот уж не подумал бы, что здоровенный Лотар так боится лекарей и иголок. После слова «шить» он воззрился на меня с таким ужасом, будто я предложил ему немедленную кастрацию.
