Последний вопрос уже по-настоящему выбил эльфа из колеи.
– Откуда ты знаешь о доу Лэтеаре? Кто ты такой?
– Мы познакомились в вашем лесу несколько месяцев назад. Сейчас познакомимся и с вами. Назовитесь, благородный доу!
– Я оу! С тобой, животное, говорит оу Айве. Отвечай, кто ты такой и откуда знаешь доу Лэтеара?!
– Хм. Давайте договоримся, оу Айве. Вы находитесь у меня в плену, в подчиненном положении. Вы не можете требовать ответов на свои вопросы, просто потому, что у вас нет сил заставить меня отвечать. А вот я могу, хотя предпочту обойтись без насилия. Поэтому предлагаю договор: вы обращаетесь ко мне уважительно и отвечаете на мои вопросы. Взамен я удовлетворю ваше любопытство.
Похоже, я был слишком мягок. Эльф, услышав мое предложение, издевательски расхохотался.
– Договариваться с животным? Уважительно обращаться с животным? Это лучшая шутка, что я слышал за последний год!
Я понял, что повел себя неправильно. Мне удалось удивить пленника, но не вывести его из себя. Не дожидаясь, пока он закончит смеяться, я несколько раз ударил его по лицу, состроив зверскую морду, пытаясь хотя бы напугать. Бесполезно. Оу Айве только поносил меня всячески, отказываясь отвечать на вопросы. Как бы ни ценил свою жизнь этот первородный, унизиться перед животным для него было невозможно. Вдруг мне пришла в голову одна идея. Я ведь не один! Постучавшись в дверь, я попросил меня выпустить и убежал, провожаемый обидным смехом эльфа. Меня это не волновало. Как бы я ни относился к первородным, пытать кого бы то не было мне претило, и теперь, получив надежду, что этого делать не придется, я стремился как можно быстрее проверить свою догадку.
Я нашел Лотара, который, сидя в компании с Беаром и Квотаром, обсуждали особенности заточки ножей.
– О, вот и Эрик. Где пропадал? – поинтересовался напарник.
– Народ, прекращайте языки чесать. Я сейчас пытался разговорить эльфа, и у меня ничего не получилось. Но у меня появилась идея! Пойдемте в тюрьму. Лотар, ты тоже, ты выглядишь самым представительным.
Друзья подхватились сразу, не задавая вопросов. Кажется, их напугал мой энтузиазм. В глазах у троицы отчетливо проступало опасение, что после моей попытки допросить первородных жить им осталось недолго, и нужно торопиться.
– Орков они еще не видели, – пояснял я на ходу. – Они вообще не знают, что остались еще орки. Но они про вас помнят. И не считают неразумными животными, так что и запираться, в случае чего, не станут. Ну, я так надеюсь по крайней мере. Не хотелось бы пытать их целыми днями, чтобы чего-нибудь добиться. – Я заметил, как мои собеседники переглянулись.
– И нечего удивляться, – немного смущенно огрызнулся я. – Я хочу убивать первородных, а не мучить их!
– Извини, Эрик, – кивнул Квотар. – Просто в последнее время тебя трудно понять. Не хочу тебя обижать, ученик, но согласись, это странно, когда разумный бежит с праздника, чтобы заняться допросом пленных, которые и так никуда не денутся.
Я ненадолго задумался. Действительно, со стороны поведение у меня не слишком адекватное. Мне и в самом деле было не до праздников, не то настроение. Но дело было не только в этом. Я вдруг сообразил, что с тех пор, как эльфы напали, меня мучают дурные предчувствия, и после того, как мы избавились от угрозы, эти предчувствия никуда не делись. Мне все казалось, что мы катастрофически опаздываем, теряем время. Вот-вот произойдет что-то плохое, и мы должны сделать все возможное, чтобы это предотвратить… Сформулировать эти неоформленные мысли не представлялось возможным, поэтому я промолчал.
На беседу с оу Айве орки отправились вдвоем. Мы с Беаром решили, что так эффект от неожиданной встречи будет более ярким. Однако далеко мы не уходили, оставались за дверью, слушая происходящее внутри. Первородный не сразу понял, что за гости появились в его камере. До сих пор он видел только людей – к тому моменту, как троих пленников поместили в камеру, они еще не пришли в сознание.
– Кто вы такие? – голос эльфа звучал ошарашенно.
– Не узнаешь? Забыли, выходит, нас старые враги? – хмыкнул шаман. – А мы вот вас помним, лесные.
– Орки! Вы – орки! – возглас прозвучал как-то обвиняюще.
– А, все же помнят, – хмыкнул Лотар. – Ну что, будешь говорить, зачем вы сюда приперлись?
– Но вы же все вымерли! Нас учили, что вас больше не осталось!
– Как видишь – нет, – ответил Лотар. – Знал бы ты, как мы рады были узнать, в каких жалких существ выродились потомки наших бывших врагов!
– Мы не выродились! – яростно выкрикнул Айве. Даже такая детская подначка от тех, в чье существование он не верил еще несколько минут назад, вывела эльфа из себя, он начал говорить громко, захлебываясь: – Мы снова научились делать зелье, разрушающее камень! Мы вспомнили, как выращивать мэллорны! Теперь мы вернем величие нашему народу, мы больше не будем голодать и ютиться в одном лесу, мы заселим весь мир! Мы уже не голодаем! И первородным, в отличие от вас, не нужно искать помощи у низших животных, мы будем идти уверенной поступью, захватывая жизненное пространство для своего народа, и вскормим телами полуразумных животных свои будущие дома! – Речь звучала странно, будто заученная. Похоже, прежде чем отправить солдат воевать, патриархи лесного народа не гнушались хорошенько промыть им мозги. Но даже из этих лозунгов можно было сделать соответствующие выводы. Я мгновенно сообразил, для чего первородным потребовалось столько мертвых тел. Все эти тысячи убитых людей, оказывается, были нужны только для того, чтобы удобрить почву для волшебных деревьев. Я вспомнил, как восхищался удобством мэллорнов, и мне стало противно.
А орки продолжали подначивать пленника:
– То-то ты сидишь здесь, в тюрьме, куда тебя бросили эти, как ты говоришь, «полуразумные животные». Действительно, уверенная поступь, ничего не скажешь!
– Это ничего не значит! Мы просто пришли на разведку. Если бы вы не подучили этих тварей, они никогда не смогли бы нас захватить. Но это ничего не значит. Мы уже очистили эти земли, и очистим их еще раз!
– Ну ты не сравнивай. Вы вырезали мирных жителей и армию, которая не умеет сражаться, – голос Квотара звучал напряженно, но первородный, похоже, ничего не заметил. – Теперь-то у вас так легко не получится.
– Мы видели, сколько вас. Не более полутора тысяч, и эти полторы тысячи больше чем наполовину состоят из самок и детенышей, которые могут только послужить пищей для наших домов. Даже если те самцы, которых вы надрессировали, смогут как-то сопротивляться, это ничего не изменит. Бойтесь, глупые орки! Уже совсем скоро сюда придут три тысячи отборных воинов леса. Эта армия и не заметит вашего жалкого сопротивления.
– Да откуда у вас три тысячи? – хмыкнул Лотар. – У вас столько воинов и нет! Думаешь, мы не знаем, что в эту войну больше чем тысяча первородных из леса не выходила.
– Ха, глупый орк! То, что они не выходили, еще не значит, что их нет. Это раньше наши братья не стремились воевать, и было трудно найти желающих сражаться, то теперь, видя успехи тех, кто решился, желающих более чем достаточно. Каждый из тех, кто очищал эту землю, получил мэллорн, пусть и молодой. Через несколько лет они смогут взять себе женщину и даже слуг из тех, кто не захотел воевать! За такую награду любой готов сражаться и рисковать!
