Он проснулся минут через двадцать. Вероника спала рядом. Андрей посмотрел на электронные часы, мигающие на комоде. Без четверти два. Он не мог понять, что его разбудило. Какой-то звук. С улицы. Или с кухни. И тут этот звук послышался снова. Стук в дверь. В такое время? Что случилось? Пожар? Воздушная тревога? Андрей перелез через Веронику, натянул штаны и вышел в коридор. Включил свет. Подошел к двери.
– Кто?
– Открывай.
Женский голос. Смутно знакомый.
Андрей взял ключ, лежащий на полке, вставил в замок, повернул и открыл дверь. За дверью стояла Оксана. Она широко улыбалась.
– Картина Репина «Не ждали».
Глава 29
Черный джип Железняка остановился возле элитного дома в центре Волоковца. Этот дом построил в середине девяностых один местный банк, неплохо заработавший на начальном этапе приватизации. Планировалось, что на первых двух этажах разместится сам банк, а на остальных пяти этажах будут жить его сотрудники.
Однако правление банка не рассчитало свои силы – всего за год стройматериалы подорожали в несколько десятков раз, и дорогая стройка истощила ресурсы банка. Было введено внешнее управление, недостроенное здание было продано за полцены, потом несколько лет оно стояло в лесах, пока наконец не оказалось в собственности некоего фонда, за которым каменной стеной стояло областное управление имущества. Стройка и отделка были закончена в рекордные сроки, и элитные квартиры мгновенно разлетелись «по своим». В частности, здесь получили жилье руководители областного суда, заместители губернатора (их было ни много ни мало четырнадцать человек), профсоюзные лидеры и директор областного драматического театра. Несколько квартир были ради приличия выставлены на продажу, одну из них урвал себе Железняк, переплатив едва ли не втрое. Однако оно того стоило. Еще со сталинских времен российская элита старалась селиться кучно, видимо, втайне надеясь, что это может как-то защитить от внезапной немилости. И никогда и никого это не спасало. Но соседи всегда относились друг к другу по-соседски, и Железняк для своих властных соседей всегда был своим, близким, насколько вообще в этой агрессивной среде можно было быть своим и близким. Железняк вышел из машины и подал руку Ларисе.
– Жди меня, – сказал он водителю и проводил Ларису до подъезда.
– Ты уезжаешь? – спросила она.
– Да, – сказал он.
– Туда?
– Куда туда? – раздраженно спросил Железняк.
– К ней?
Железняк скривился, как будто проглотил лимон.
– Я еду на работу.
– Брось, – усмехнулась Лариса, – я ведь знаю, что ты был у нее, когда…
– Что когда? – с тоской спросил Железняк.
– Когда в тебя стреляли. Ты ведь к ней ездил? К твоей любовнице?
– Это не твое дело! – вдруг разъярился Железняк.
– Конечно, не мое, – усмехнулась Лариса, – я ведь всего лишь твоя жена.
– Лариса, – как мог мягко сказал Железняк, – ты сейчас выбрала самый неподходящий момент из всех возможных…
– Знаешь что… – сказала Лариса, – мне плевать. Поезжай куда хочешь.
Она развернулась и ушла в дом, громко хлопнув металлической подъездной дверью. Железняк постоял пару секунд, прикидывая, не стоит ли ему догнать жену и поговорить с нею, потом тряхнул головой, решив, что не стоит, и вернулся в машину. Он не обманул Ларису на этот раз.
– В офис, – сказал он водителю. По дороге он позвонил с мобильного телефона Татьяне и приказал ей разыскать Павла Пшеницына, где бы он ни был, и доставить его в офис.
Каждый сотрудник банка был обязан сообщить начальнику своего отделения, где его можно найти в нерабочее время, и оставить все возможные телефоны – домашние, соседей, вахты, любовницы, кого угодно. При изменении места жительства каждый сотрудник был обязан сообщить об этом и внести в базу обновленную информацию. Татьяна приехала в офис через семь минут. Она включила компьютер и зашла в базу. Нашла профайл Павла Пшеницына и обнаружила, что он со вчерашнего дня живет в гостинице «Волоковец». Она позвонила в гостиницу и попросила разбудить жильца из номера сорок три. Еще через двадцать минут Павел вошел в кабинет Железняка. Железняк сидел за столом и листал распечатанные сводки банковский торгов, которые только что начались на бирже в Токио.
– Присядь, – сказал он Павлу. Павел отодвинул стул и присел.
– Почему ты не сказал мне, что второй нападавший остался жив? – спросил Железняк и посмотрел Павлу в глаза. Павел выдержал его взгляд.
– Потому что, когда я вернулся к машине, вокруг были люди, – объяснил Павел, – я не мог говорить при всех.
Железняк кивнул.
– Резонно. Тогда второй вопрос. Почему же ты его не убил? Ведь я, кажется, вполне ясно сказал…
– У меня не получилось, – сказал Павел. Железняк вскочил.
– Что ты сказал? Не получилось? Это как понимать? – лицо его было искажено злобой.
– Я бежал за ним, – спокойно объяснил Павел, – он скрылся за домами, и какое-то время я его не видел. И не мог оценить направление, в котором он движется, и скорость. Когда я выбежал из-за дома, расстояние между нами было около двухсот метров. Может, чуть меньше. Стрелять было бесполезно. Я не снайпер. К тому же и он двигался, и я. Шансов попасть в него у меня не было. Кроме того, вокруг опять были люди. И я принял решение…
– У тебя был мой приказ, – твердо сказал Железняк, – тебе не нужно было принимать никакие решения.
– Если бы я начал стрелять на улице среди людей, поверьте, сейчас у вас было бы гораздо больше проблем.
Железняк медленно опустился на стул. Парень был прав, кругом прав. Железняк прикрыл глаза. Эх, как жаль, что нет Журавлева, как неудачно он придумал с этим своим пируэтом на кафеле, как не вовремя. Когда ему нужен именно такой человек, как Журавлев, – тупой, послушный и нерассуждающий. Которого можно, как баллистическую ракету, навести на цель и нажать на кнопку «пуск».
– Я пытаюсь понять, – сказал Железняк, – можно ли тебе доверять.
Павел помолчал. Он чувствовал, что сейчас решается его судьба. И что прямо сейчас он еще может выйти из этого кабинета и забыть обо всем, что произошло. А уже через секунду он не сможет этого сделать – он будет крепко связан с Железняком на всю оставшуюся жизнь. Но не успев додумать эту мысль до конца, он понял, что он себя обманывает. Они уже связаны. Их судьбы связались в одну в тот момент, когда от подъезда отделился человек в синем спортивном костюме и побежал навстречу им, поднимая руку с пистолетом.
– Вы можете мне доверять, – твердо сказал Павел.
– Тебе случалось убивать людей? – поинтересовался Железняк. – Я имею в виду – раньше.
Павел вспомнил лицо учителя географии Кораблева.
– Случалось, – сказал он.
