– Отлично. Всегда мечтал заняться бизнесом.
– Это не бизнес, – усмехнулся Железняк, – это мародерство.
– Называйте как хотите.
– Поговорим о деталях.
– Моего инвестиционного плана?
– Нет, по поводу Павла. Кто это сделает?
– Могу я, – просто и спокойно сказал Бабкин.
– Ты?
– Да.
– Но как?
– Очень просто.
И Бабкин рассказал.
Глава 59
Рыжая девочка больше не приходила. Наркотик под названием «Бегемот» не подпускал ее близко к дому и голове Лупоглазого, но с каждым днем ослаблял его. Лупоглазый медленно, но верно нащупывал норму, которая позволяла ему держаться на ногах и быть в сознании в течение дня, но не чувствовать приближающегося запаха бензина и не слышать матерных частушек в исполнении Рыжей девочки. Он разделил купленный им у подростков на стадионе кусочек коричневого пластилина на несколько частей и подзаряжался три раза в течение дня – утром, днем и вечером. Таком образом ему удалось растянуть весь запас на четыре дня. Но на пятый нужно было идти за добавкой. Лупоглазый пересчитал деньги – их осталось совсем немного. Скоро нужно будет идти и где-то добывать деньги. Это никогда не было для него проблемой. Никогда, но только не сейчас, когда его тело ослаблено, а мозг затуманен наркотиком. Лупоглазый чувствовал, что его мысли стали медленными и тяжелыми. Но самое страшное – что ему больше не хочется ничего делать. Не хочется выходить из дома, встречаться с людьми, разговаривать с ними. Не хочется убивать. Ничего не хочется – просто сидеть дома, смотреть телевизор и три раза в день класть очередной кусочек коричневого пластилина на пластинку из фольги, разогревать фольгу на голубоватом огне газовой плитки и вдыхать через пустой стержень шариковой ручки сладковатый черный дым.
Однако, когда в дым превратился последний кусочек пластилина, ему пришлось встать и выйти из дома.
Подростки были на месте и так же играли в карты и курили. Лупоглазого они встретили как старого клиента и обслужили быстро и деловито. Лишь тот, что в синей жилетке, смотрел на него чуть более внимательно, чем требовалось. Когда Лупоглазый ушел, он бросил карты и сказал:
– Пойду прогуляюсь.
– Ты куда это?
– Сказал же, скоро вернусь. Домой надо заскочить по делу.
Он пересек стадион, прошел через небольшой лесок и вышел к небольшому холму, на склоне которого стоял ряд одинаковых восьмиквартирных деревянных домов. С одной стороны вдоль ряда домов были разбиты огороды, а с другой – теснились хозпостройки: дровяники, сараи, гаражи, бани. Возле одной из бань возился, что-то выстругивая из доски, молодой парень с длинными волосами, забранными в хвост. Он был одет в бесформенный серый свитер и армейские брюки защитного цвета.
Подросток в синей жилетке подошел к нему и присел рядом на корточки.
– Здорово, Валя.
– Привет.
Когда Валентин открыл рот, стали видны коричневые, прокуренные зубы.
– Как сам?
– Да вот, видишь, работаю.
– Чего делаешь?
– Арбалет хочу сделать. Это будет приклад.
Валентин поднял доску и приложил к плечу, показывая, как будет выглядеть будущее оружие.
– На кого охотиться будешь?
Валентин пожал плечами.
– На белок. На глухарей. На кого получится. С ружьем сейчас в лес не пустят.
– А с арбалетом, думаешь, пустят?
– А кто поймет, что это серьезное оружие? Выглядит как игрушка для детей. А бьет, между прочим, сильнее, чем пуля.
– Да ты гонишь.
– Железная стрела пробивает дверь машины.
– Не может этого быть.
– Я сам видел.
– Где?
Валентин усмехнулся.
– Все-то тебе и скажи.
Помолчали.
– Че, как там у вас дела? Как торговля идет?
– Нормально. Работаем. Слушай, тут к нам один пассажир заходил странный…
Валентин слушал рассказ внимательно. Не перебивал, задавал уточняющие вопросы. Когда рассказ был закончен, он спросил:
– Вы кому-нибудь еще об этом рассказывали?
– Нет, ты что, мы же не идиоты.
– А остальные пацаны знают, что ты пошел ко мне с этой темой?
– Нет.
– Никому не говори об этом.
– Ясень пень.
– Ты ведь понимаешь, что никому не надо об этом говорить?
– Я понимаю.
– Никогда, даже когда будешь стареньким и соберешься помирать?
– Да понял я.
– Хорошо. Жди здесь.
Валентин отложил доску и нож и ушел в баню. Через минуту он вернулся и подал парню в синей жилетке небольшую пачку денег, свернутую в трубочку.
– Это все, больше никакой добавки не будет.
– Я понял, – ответил парень в синей жилетке и убрал деньги в карман жилетки.
После чего Валентин сел, взял доску, нож и продолжил свою работу. А парень в синей жилетке отправился обратно на стадион.
Глава 60
Андрей отодвинул стол к окну и устроил возле стены ложе из пачек газет. Он сложил их в несколько рядов, а сверху накрыл снятой с окна занавеской – чтобы не испачкать одежду типографской краской. И выключил свет, чтобы из коридора не было видно, что внутри кто-то есть. Он лежал на газетах, смотрел в окно и думал. Ему было о чем подумать.
Семьи у него больше нет. Конечно, можно пойти к Веронике, поунижаться, поканючить, сказать, что для Ульяны так будет лучше, и выторговать для себя какое-то подобие перемирия. Вероника, может быть, и пустит его обратно. Но, зная о его измене, она уже никогда не будет относиться к нему как раньше. Это будет вечное презрение, вечные насмешки, вечные шуточки и подколки на эту тему. Это было… скучно. Андрею туда совсем не хотелось.
Писатель из него не получился. Журналист тоже. Какой смысл быть журналистом в провинции? Когда-то, начиная работать в газете, он мечтал быть звездой канала НТВ, как Киселев или Парфенов. Но сейчас стало понятно, что этого никогда не будет. Работа в «Севере» никак не приближает его к этим прекрасным видениям.
И вот он ни то ни се, ни рыба ни мясо. Не журналист и не писатель. Просто бездомный неудачник, который спит на газетах. Самое смешное, что коллеги считают его любимчиком судьбы и завидуют ему. Чему тут завидовать? Все, что он есть сегодня, – это оболочка человека, пустышка, скорлупа. Хрусть – и нету. И не было. И не надо. Андрей повернулся на бок. Газеты зашуршали. И в этот момент в дверь постучали.
