— Или не забудут, если их разум защищен полем.
Она снова сдвинула брови.
— Не знаю. Поле устроено так, чтобы отражать ментальные удары. Но оно не сумеет выдержать силу объединенной мощи Старейших. Мы еще посмотрим, как долго любая вещь, сделанная человеком, сможет противостоять полной мощи тэссов.
— Что ж, нам остается только надеяться, что эта сила действительно эффективна, — произнес он, не повышая голоса. — Так мы идем?
— Пока нет. Вероятно, мы выйдем на рассвете. Может быть, тогда придет приглашение. А без него мы не сможем войти.
Фарри опять лежал, скорчившись на койке, а Тоггор прыгал где-то рядом. Фарри размышлял о том, какой долгий путь он проделал, добравшись от Приграничья в это неведомое место. Он потер лоб, почувствовав что-то — бледную тень частицы воспоминаний, которые воскресли в отдаленных уголках его разума несколько раньше, еще на корабле. И все-таки, как могло с ним приключиться такое? Единственным отчетливым воспоминанием были отвратительные трущобы Приграничья, а все, о чем он размышлял, он уже когда-то знал. Теперь же он думал о том (стараясь вычеркнуть из памяти воспоминания, от которых ему становилось тошно и больно), что принесет с собою рассвет. Он чувствовал, что лорд Крип тоже беспокойно спит в эту ночь. Однако если леди Майлин потеряет к нему доверие, он не сумеет обнаружить это. Она тоже тревожилась, да, но не как человек, ожидающий неприятностей, а скорее как тот, кто долго отсутствовал и тем самым находился не у дел, как человек, стоящий перед дверью, с нетерпением ожидая, когда ее откроют.
Еще Фарри думал о тэссах и о голосе, исходящем ниоткуда. Вполне может статься, что этот же голос прозвенел в головах тех, кто летел на флиттере, предупреждая их, чтобы они убирались прочь, но они не вняли его предостережению. Или, как он слышал от многих космонавтов, их телами завладели, заставив их действовать против их воли.
Он думал и думал, пока не провалился в беспокойный сон, и ему снилась луна с тремя кольцами; и даже во сне он ощущал силу, влекущую его к… к… когда он проснулся, то так и не смог вспомнить — к чему.
Его разбудил Тоггор, дергающий за непослушные вьющиеся волосы. Выражение мордочки смукса говорило о том, что он страшно проголодался, и Фарри тоже ощутил неприятную пустоту внутри своего уродливого тела. Он быстро прошел сквозь узкую дверцу в душ, и, отрегулировав воду, как следует вымылся, чтобы выйти на люди в свежей одежде и сандалиях. Потом он двинулся к камбузу, с вожделением вдыхая ароматы, исходящие из открытой двери кухни. Он чувствовал запахи превосходной пищи.
Лорд Крип уже сидел за столом, держа в руке откупоренную баночку с рационом, но не ел. Когда Тоггор с пронзительным писком прыгнул прямо на стол, лорд Крип подвинул банку к смуксу, который тотчас же вцепился в нее коготками и жадно набросился на еду.
Фарри несколько обескуражило, что лорд Крип не обратил на него внимания, не говоря уже о том, чтобы поздороваться. Однако он взял свою банку и уселся в кресло напротив мужчины, ожидая, когда тот нарушит молчание.
— Она все еще ждет, — сказал лорд Крип, скорее обращаясь к самому себе, потому что даже не смотрел на Фарри. — А что, если… — Он не закончил фразу, и Фарри рискнул сделать это за него. В конце концов, он был частью их компании, и если у них возникли какие-то неприятности, он имел полное право знать об этом.
— Что, если… этот голос… скажет нам, что мы должны улететь? — спросил он.
Наконец мужчина посмотрел на него. Между его высоко поднятых бровей появилась глубокая морщина.
— Тогда мы улетим.
Осмелев еще больше, Фарри спросил:
— Куда?
— На место встречи тэссов. Ты все равно ничего не понимаешь, мой маленький брат. — С этими словами лорд Крип положил руки на стол прямо перед собой. — Я ведь не тэсс… — Кончиками пальцев он поддел кожу на спине Фарри. — Хотя теперь ношу тело тэсса.
— Никто не меняет тел, — резко перебил его Фарри. — Тело и есть тело. — В этот дикий момент его пронзила мысль о другом теле — высоком, прямом, не имеющим горба — и эта мысль полностью завладела его разумом. Что, если то, что он только что отверг, оказалось правдой и он смог бы измениться? На других планетах происходит много чудес, но он еще ни разу не слышал о таком!
— Тэссы меняют тела, — повторил лорд Крип. Фарри понял, что его собеседник говорит правду. — Чтобы стать Лунной Певицей, кем-нибудь могущественным среди них — они меняются телами с животными, убегают в леса или пустыни, чтобы пропитаться их запахами и желаниями. Я был членом экипажа на судне вольных торговцев, и здесь на Йикторе меня захватил один мелкий землевладелец, чтобы выпытать всякие чужеземные тайны… но он не мог воспользоваться мною, потому что капитан заблокировал от этого мое сознание. И тогда он отдал мое тело для страданий.
Фарри согнулся под тяжестью горба, словно собрался свернуться в клубок. Он понимал, что имеет в виду лорд Крип. В свое время ему и самому как следует досталось.
— Я был… изувечен. Майлин была Лунной Певицей, а также руководила отрядом из «малышей» — животных, показывающих шоу, которые она выдумывала. Она спасла меня, своим пением превратив меня в барска.
— Это такое животное? — выдавил Фарри.
— Да, животное, — кивнул лорд Крип. — Прославившееся своей свирепостью и тем, что его невозможно приручить. Этот барск не был ее зверем, но его поймали и очень жестоко с ним обращались, а она пыталась выходить, чтобы потом выпустить на свободу. После этого я некоторое время прожил на Йикторе. А потом появилось тело тэсса — это был родственник Майлин — тэсс, принявший облик животного, но убитый в этом обличье. Его тело было лишено разума, поскольку животное, перемещенное в него, обезумело. Вот так… я стал тэссом, а мое собственное тело мои товарищи по полету посчитали мертвым и, вылетев в космос, уничтожили его.
За этот поступок тэссы приговорили Майлин к изгнанию и отобрали у нее жезл могущества. Покидая эту планету, она тоже была животным, и в таком обличий путешествовала вместе со мной. До Сехмета. А там… ну, там оказались тела, очень древние обитатели, которые могли менять тела в любое время, когда захотят. И одно из них принадлежало женщине. Она управляла очень многими, но Майлин вторглась в нее, освободила всех ее пленников и уничтожила внутренний корень зла, руководивший ее действиями; так ее тело стало принадлежать Майлин. Такой ты ее и встретил. Мы вернулись на Йиктор на этом корабле, поскольку, как ты уже знаешь, это было давнишней мечтой Майлин. Она вернулась, чтобы снова стать Лунной Певицей, а потом летать среди звезд вместе со своим косматым народцем, доказывая тем самым, что жизнь священна, а те, кто относится к любой жизни пренебрежительно, удивятся тому, как относится к ней Майлин.
Когда Котра надевает свои три кольца, это значит, что настало время великого могущества, и мы дожидались этого для своего возвращению. Но теперь, именно потому, что с внутренних земель сюда направили флиттер, то же самое может случиться и с нами. Нас попросту могут услать отсюда прочь.
