Сначала фон Браун и его команда не соглашались с Мюллером, когда он в 1964 году пришел в Хантсвилл, чтобы представить свою новую философию в области испытаний. «Старым ракетчикам консервативной породы, которые познали, что не стоит вносить больше одного серьезного изменения между испытательными полетами, идея Джорджа казалась нереалистичной, — позже писал фон Браун. — По сравнению со схемой, при которой испытывалась одна ступень „Сатурна“ за один раз, а вторая ступень включалась в испытания только после того, как доказывала свою летательную способность, комплексная концепция Мюллера выглядела пугающей. Она казалась безрассудной, но доводы Джорджа Мюллера были непогрешимы… Теперь, спустя годы, ясно, что без комплексных испытаний первая высадка людей на Луну еще в 1969 году не состоялась бы».
Для того чтобы проект «Аполлон» постоянно развивался, Уэбб пригласил также генерал-майора ВВС Самуэля Филипса, боевого ветерана Второй мировой войны, который позднее руководил весьма успешной программой ВВС по созданию МКБР «Минитмен». Третья МКБР Соединенных Штатов «Минитмен» поступила на вооружение вовремя, и расходы на ее создание не превысили предусмотренного уровня. Придя в 1962 году в НАСА, в декабре 1964 года Филипс стал руководителем проекта «Аполлон». Он привел с собой десятки опытных офицеров ВВС, имеющих управленческие навыки и знающих, как быстрее вести разработку баллистических ракет. Они успешно применили весь свой опыт ведения дел для осуществления проекта «Аполлон», включая централизованное управление разработкой конструкции, проектированием, логистикой и другими важнейшими аспектами, а также использование методов управления проектами, чтобы выдерживать график проведения работ. Филипс эффективно руководил всем, наблюдая за работой более чем 500 подрядчиков «Аполлона» и координируя их действия, а также обеспечивал собственный важнейший вклад НАСА в лунный проект.
Опасности космической эры
Драматический перелом в развитии космических программ Соединенных Штатов и Советского Союза произошел в 1967 году. Он стал мрачным напоминанием о высокой степени риска, связанного с космическими технологиями. В вечерних сумерках 27 января экипаж «Аполлона-1» — Вирджил Гриссом, Эдвард Уайт и Роджер Чаффи — начал серию предстартовых модельных испытаний, расположившись высоко наверху своего «Сатурна-1B» на стартовой площадке 34 мыса Кеннеди. Готовящийся полет «Аполлона», назначенный на февраль, обозначит новую фазу стремления Америки высадиться на Луне. Заново спроектированный командный модуль «Аполлона» был рассчитан на трех астронавтов. В тот вечер предполагалось провести жизненно важную проверку «отсоединения», когда все электрические и наземные соединения размыкались, чтобы убедиться: космический корабль может функционировать автономно, питаясь только от внутренних источников энергии. Помогала проводить испытание большая команда техников: в бункере, на башне обслуживания, на поворотном рычаге кабель-мачты и в операционном здании пилотируемых космических кораблей. За проведением модельных испытаний следили из соседнего бетонного бункера.
Экипаж «Аполлона-1» возглавлял ветеран Гриссом, ранее член команды «Меркурия-7». Он совершил второй суборбитальный полет в 1961 году, во время злополучного финала которого капсула «Либерти-7» затерялась в Атлантике, так как ее люк преждевременно раскрылся и Гриссом чуть не утонул. В 1965 году он совершил успешный полет на «Джемини», добавив в свой послужной список звание действующего астронавта. Боевой ветеран, он был летчиком-истребителем во время войны в Корее. Теперь, в сорок лет, Гриссом пользовался статусом опытного члена элитного отряда астронавтов, где его очень ценили за преданность делу и техническую компетентность.
Эдвард Уайт, также пилот военно-воздушных сил, завоевал известность как первый американец, вышедший в открытый космос во время полета «Джемини-4». Уроженец Сан-Антонио, Уайт был выпускником военной академии Вест Пойнт и ранее военным летчиком-испытателем. Роджер Чаффи, капитан-лейтенант морской авиации, пришел в программу «Аполлон» со степенью бакалавра аэронавтики, которую он получил в университете Пердью. «Аполлон-1» должен был стать его первым космическим полетом. Родом из Гранд Рапидс, штат Мичиган, он был членом третьего отряда астронавтов НАСА, набранного в октябре 1963 года, и имел более 2300 часов полетного времени.
Когда все три астронавта вошли в командный модуль, они начали последовательность моделирующих действий в камере. Она была наполнена чистым кислородом под давлением 1,2 кг/см2. Когда команда провела детальную проверку, то обнаружилось несколько проблем со связью, что означало задержку. Связь с внешним миром поддерживалась по четырем каналам, по радио или телефону. Прожектора освещали ракету-носитель «Сатурн», которая возвышалась на 20 этажей над стартовой площадкой. Экипаж выполнил все обычные действия на тренажере; ракета «Сатурн» не была заправлена. Все казалось обычным, пока из командного модуля «Аполлона» не пришла ошибочная команда: «Старт!» За этим быстро последовало второе сообщение, посланное Роджером Чаффи: «У нас пожар в кабине!». Телевизионные мониторы показали руки Эдда Уайта, тянущиеся назад, чтобы ослабить болты, которые держали крышку люка закрытой. Телекамера ухватила зловещее желтое свечение, идущее из капсулы в эти несколько критических секунд. Вскоре пламя появилось в иллюминаторе люка. Техники, работавшие на стартовой площадке, с ужасом смотрели на то, как в этом бушующем пламени и дыме руки астронавта тщетно пытаются открыть люк. Через несколько секунд последовало третье сообщение: «У нас сильный пожар… Мы горим!» Команда спасения бросилась к капсуле и попыталась открыть люк, но сильный жар заставил их отступить. Температура внутри кабины достигла 1400 °C. Дальнейшие попытки установить связь с астронавтами не дали результатов.
Когда люк наконец открыли, воцарилась тишина. Два врача из НАСА поспешили из бункера Центра управления на стартовую площадку, только удостовериться, что уже ничего нельзя сделать, чтобы спасти жизни попавших в ловушку астронавтов. Последующее вскрытие показало, что три человека умерли от удушья при вдыхании токсичных газов, а не от сильного пламени. Их нейлоновые костюмы расплавились и слились воедино от сильного жара пламени. Эта трагедия принесла смерть в космическую программу НАСА. До этого три астронавта — Элиот Си, Чарльз Бассет и Теодор Фримен — погибли при крушении самолета, но на протяжении шести лет ни один астронавт не погибал на какой-либо стадии запуска.
Пожар на «Аполлоне-1» буквально остановил американскую космическую программу на несколько месяцев. Уэбб назначил комиссию по расследованию происшествия под руководством главы исследовательского центра Лэнгли Флойда Томпсона. Конгресс, так же как и пресса, проявил глубокий интерес к этому делу. Руководство НАСА испытывало страх, что программу «Аполлон» могут существенно задержать или даже закрыть. Конгресс провел слушания для выяснения причин трагедии. В начале апреля комиссия Томпсона подготовила свой доклад: детальное изложение результатов, разбитое на 14 томов и содержащее более 3000 страниц. Доклад не привел одну конкретную причину пожара; в нем было установлено, что к трагедии привела целая последовательность причин, среди которых были: избыточное давление в кабине, наполненной чистым кислородом; наличие легковоспламеняющихся материалов; ошибочное зажигание; неадекватные средства для эвакуации из капсулы. НАСА приняло решение использовать чистый кислород для простоты и по соображениям экономии веса. Несмотря на все меры безопасности, искра воспламенила огонь в капсуле, позднее была обнаружена неисправность в электропроводке в нижнем приборном отсеке, в ногах кресла Гриссома. Исследования комиссии Томпсона установили, что НАСА и ее подрядчики не сумели обеспечить соответствующую конструкцию, инженерную проработку и контроль качества для космического корабля «Аполлон». В последующие годы это несчастье будет яростно обсуждаться. Некоторые критики НАСА утверждали, что космическое агентство пренебрегло безопасностью в напряженной борьбе с СССР за победу в космическом соревновании. Уэбб попал в перекрестье публичной критики во всех аспектах кризисной ситуации с «Аполлоном-1», которая оказывала на него колоссальное давление. В октябре 1968 года он покинул НАСА. Его уход совпал с завершающей стадией программы «Аполлон».
