Только после того, как эти холмы были сооружены, на горизонте появились два каноэ с Хоту Матуа и беженцами из Хивы. Однако прежде чем высадиться в Анакене, переселенцам по какой-то причине пришлось сначала совершить круг вокруг острова, как будто соблюдая правила некоего ритуала:
«Затем два каноэ разделились. Лодка Хоту Матуа двинулась вокруг острова в восточном направлении [по часовой стрелке], лодка королевы Ава-Рейпуа — в западном [против часовой стрелки]. Они снова встретились у входа в бухту Анакена, и каждое каноэ пошло к одному из скалистых мысов, которые там стоят. Король направился к месту, что зовется Хиро-Мока; королева высадилась в том, что носит имя Ханга-Охиро».
Тайны
Как-то днем в конце июня — в Южном полушарии это середина лета — мы стояли на белом песчаном пляже между двумя скалистыми мысами бухты Анакена. Позади нас находилась Аху-Нау-Нау, массивная ступенчатая пирамида из громоздких камней, с длинной, плоской площадкой наверху. На этой площадке, спиной к морю, высились семь необычных статуй; от одной остался только торс, другая была без головы, одна целая, но с непокрытой головой, а остальные четыре были увенчаны гигантскими коронами из красного камня.
Некоторые ученые предположили, что эти семь моаи (дословно: «образы») представляют первых Семь мудрецов острова Пасхи, первопроходцев Хоту Матуа. Но особой уверенности в этом нет, поскольку совсем рядом с бухтой, на берегу Аху-Атуре-Хуки, стоит восьмая статуя, приземистая и довольно странных очертаний. Строго говоря, нет уверенности в назначении ни одной из более чем 600 великих статуй острова Пасхи. Они — часть тайны, бросавшей вызов нескольким поколениям исследователей в течение трех столетий.
Эта тайна связана с покинутой первобытной родиной — легендарным островом Хива, который был поглощен морем, — и утверждением, что небольшая группа людей уцелела в катаклизме с «рычагом Уоке», а затем поделилась на скалистой вершине, остававшейся над уровнем моря, которую они назвали Те-Пито-О-Те-Хенуа. Следует ли отвергать эти предания как чистую выдумку? Или в них все-таки что-то есть?
Тайной покрыта и история народа, который некогда дал миру прекрасных мореплавателей, ибо только квалифицированные штурманы и команда могли успешно довести свои корабли до такой отдаленной точки, как Те-Пито-О-Те-Хенуа.
Вдвойне таинственна история людей, которые, прибыв на «Пуп Земли», уже владели высокоразвитыми традициями архитектуры и техники — потому что на острове практически нет следов экспериментов, «проб и ошибок», в сооружении великих моаи. Напротив, складывается впечатление, что к моменту самого начала сооружения замечательных скульптур острова Пасхи уже существовали хорошо продуманные и отработанные художественные каноны ваяния таких статуй, причем зачастую оказывается, что лучшие моаи — самые ранние. То же самое относится и к массивным каменным платформам, так называемым аху, на которых установлены многие моаи: здесь тоже наблюдается тенденция, когда более ранние образцы превосходят то, что были построены позднее.
Археологи считают, возможно справедливо, что располагают надежной хронологией острова Пасхи.
Самое раннее свидетельство человеческого поселения — найденные в могиле водоросли, углеродная датировка которых указывает на 318 г. н. э. (площадка Аху-Тепеу с фигурами моаи).
Следующее свидетельство — уголь, датируемый 380 г. н. э., обнаруженный в канаве на полуострове Пойке.
Еще одна датировка по радиоактивному углероду — 690 г. н. э. — произведена по органическим материалам, найденным на другой важной площадке со статуями, — Аху-Тахаи и оставленным строителями в процессе сооружения платформы аху.
Таким образом, археологи считают Аху-Тахаи «самым ранним из датированных на сегодняшний день сооружений». С другой стороны, его моаи, которые нельзя напрямую датировать по радиоуглероду, поставлены, как считают, намного позже. Дело в том, что моаи, считающаяся «самой ранней классической статуей» на острове Пасхи, расположена отдельно чуть севернее Тахаи. «Контекстуальное» свидетельство и радиоуглеродный анализ найденной здесь же органики побудили археологов отнести эту 20-тонную, 5-метровую моаи к XII веку н. э. Причем, как ни парадоксально, они признают, что «к этому моменту классическая форма статуй уже вполне сложилась».
Впоследствии «классические» моаи продолжали ваяться в больших количествах на протяжении примерно тысячелетия, последняя из них, высотой 4 метра, была поставлена в Ханга-Киоэ около 1650 г. Через 75 лет, после нескольких губительных войн между двумя основными этническими группами островитян (так называемыми «длинноухими» и «короткоухими»), произошла первая, судьбоносная встреча сильно сократившегося населения с парусными судами европейцев. Как и можно было ожидать, последовали беспорядочные убийства, похищения, систематические захваты в рабство, а затем и эпидемии оспы и туберкулеза такой интенсивности, что к 1870-м годам на острове Пасхи осталось в живых всего 111 человек. В этой маленькой группе уцелевших не было ни одного из потомственной касты учителей и посвященных, Ма’ори-Ко-Хау-Ронгоронго, которых в полном составе захватили и увезли в 1862 г. жестокие перуанские работорговцы.
Иероглифы
То немногое, что известно о Ма’ори-Ко-Хау-Ронгоронго, является частью многолетней тайны острова Пасхи, поскольку слово Ма’ори в этом контексте означает «ученый», «владеющий особым знанием».
Говорят, что первые из этих Ма’ори (не путать с народностью маори в Новой Зеландии) прибыли на остров Пасхи вместе с самим Хоту Матуа. Это были писцы, грамотные люди. Их задачей было держать в памяти священные тексты, записанные на 67 деревянных дощечках, которые Хоту Матуа привез из Хивы, а когда оригиналы портились, записи воспроизводили на новых дощечках.
Это не миф: 24 так называемых Ронгоронго уцелели до настоящего времени. Их старое и полное название — Ко Хау Мо Ронгоронго, что в дословном переводе означает «строчки, написанные для рассказывания». Это — плоские деревянные дощечки, несколько скругленные по краям, блестящие от пользования и возраста. На этих дощечках убористыми строчками высотой около сантиметра нарисованы сотни различных символов — животные, птицы, рыбы и абстрактные значки. Лингвисты отмечают, что этих символов слишком много, чтобы «видеть в них что-то вроде фонетического или слогового алфавита», и утверждают, что это полностью сформировавшееся иероглифическое письмо наподобие того, которым пользовались цивилизации в Древнем Египте или в Долине Инда. Последовательность письма на дощечках Ронгоронго заслуживает особого внимания, поскольку это «довольно редкий и любопытный способ, называемый «перевернутый бустрофедон»; при этом способе письма каждая строчка, когда доходит до края дощечки, переходит в следующую, переворачиваясь вверх ногами. Это означает, что для того, чтобы прочитать текст, приходится в конце каждой строчки переворачивать дощечку. Нет сомнения, что эти тексты писали специалисты своего дела, и это не просто рукопись, а своего рода произведение искусства».
