Работники почты пригнулись и поползли в укрытие, будто с неба ожидалась массированная атака.
– Данька, ну разве этот милый конь – ЭТО!
Георг почувствовал себя мужчиной. Ну как всегда! Нет, чтобы дракона любимой принести с цветами к ужину? А тут коня не испугался! Подвиг!
Я обиженно отвернулась.
– Ну, Данька, ну смотри. Он же милый. Ты ему нра-а-авишься, – продолжал увещевать Георг. – Смотри, какие глаза добрые!
Я неосмотрительно взглянула-таки в глаза животинки. Ой, лучше бы я этого не делала. Смерть во цвете лет под колесами… тьфу ты, копытами средневекового транспортного средства никогда не прельщала меня.
– Ну, Да-а-анька!..
И когда на двадцать пятом уговоре я даже тихонечко, бочком, дошла до этого самца, Альтар, успевший оседлать своего коня и утрясти все вопросы по прокату, скомандовал:
– В путь!
И они поехали! Без меня!
Мерно цокали копытами наши кони, вздымая клубы противной дорожной пыли. Чует сердце, что, когда мы окажемся в городе, моя шевелюра перестанет выделяться бодрой зеленцой, сравнявшись по цвету с половой тряпкой придорожного трактира.
Но даже такое попрание гигиены заботило в меньшей степени. В горле опять поднялся ком, и меня самым унизительным образом вырвало прямо на тракте. И вы думаете, эти два аристократа остановились? Как бы не так. Они еще и ржали, как кони. Или это даже кони ржали? У-у-у-у, пива с бузиной налью. Пурген уже не в моде, нужно действовать проверенными общепитом способами. А что? Там продают пиво с бузиной! Сама видела! Вот угощу магов (как же они мне дороги!) самым лучшим пивком! С яблочным вкусом. Пусть наслаждаются! А уж как наслаждаться буду я…
Пожалуй, лишь эти мысли помогли мне дотерпеть до города. Бренча доспехами, к нам бодро припустили стражники. Один, матерого вида рецидивист, на глаз оценил никчемность моей прически, опухшее личико и рвотные позывы и решил, что никакой контрабанды у меня при себе не имеется, а значит, можно даже не приближаться. И документы не проверил! И хорошо, ибо документов у меня еще не было. Ванична обещала сделать, но пока не успела.
Почтовое отделение, где меня избавили от компании копытного монстра, располагалось прямо за отделением местной таможни. Ушлые почтовики решили не упускать прибыли. По договору проката сдать транспорт мы должны были в первом же увиденном почтовом отделении, но за доплату (нашли дураков платить полстоимости аренды!) могли продлить договор на условиях пользования, составленных до городского массива.
Мы не отличались ни обилием денег, ни отсутствием мозга, ни тем более жаждой любоваться и осязать доблестных четвероногих, а потому сдали транспорт в предназначенные для этого конюшни.
Теперь, оказавшись на твердой земле, вдохнув привычный грязный воздух, я чувствовала себя как никогда счастливой. Ничто не качалось, не плыло и не заставляло страстно желать уединения с природой. Мир снова стал прекрасен и удивителен.
– Данька, ты там чего? – Георг, как всегда, был тактичным и предупредительным. – Пошли уже! Хватит со скамейкой обниматься. Не убежит она, ее цепью приковали, чтоб воры не унесли.
Недовольно подняла голову на этого обламывателя-любителя и нехотя встала. Скамеечка, как мне будет тебя не хватать! Деревянная, тепленькая, такая удобная, такая манящая… Я бы на тебе даже поспать не отказалась после такой дороги. И заснула бы, ведь ты такая хорошая…
Признаться в любви скамейке не позволил Альтар, с видом мученика, которого отказались сжигать, зато спровадили проповедовать темным и убогим, потянувший меня за собой. Георг хмыкнул и собрался повеселиться, но нести мой рюкзак главный маг не сподобился, а у меня обе ручки были заняты, так что именно наш веселый временно стал главным носильщиком.
Я перестала жалеть, что увязалась за магами, едва Альтар вывел нас к невысокому, но вполне приличному трехэтажному зданию, где, судя по всему, мы должны были ночевать. И то хорошо: после такого насыщенного дня хотелось лишь упасть на кроватку и отбыть в объятья Морфея. Впрочем, можно и без объятий, я не обижусь. Главное – кроватка и сон.
Расплачивался маг, я же всячески изображала модель. То есть вешалку для собственной одежды. Существо глупое и крайне неодушевленное, не требующее личного знакомства. Альтар почему-то ничего против не имел, с облегчением наблюдая за выбранным стилем поведения. У, месть будет страшна. Наверное. Когда проснусь. Тем не менее отсутствие интереса к моей персоне оказалось весьма кстати. Ибо в моем мире даже у детей загранпаспорта переснимали при регистрации в гостинице. А здесь… Здесь прокатило и так. Вот что значит – вовремя заплаченные сто пятьдесят монет!
Звякнул колокольчик, послышалось недовольное сопение, намекающее, что лучше забрать свои пожитки, ибо до полного их исчезновения оставалось всего ничего. Георг недовольно ткнул мне в руки рюкзак и протянул администратору свои документы. А я… Я продолжила притворяться ветошью. То есть моделью.
Закончив с формальностями, Альтар взял ключ. И Георг взял ключ. А мне ключ не дали! Но мы же не сдаемся! Мы так, слегка отступаем под тяготами судьбы, чтобы вернуться и всем накостылять. Вот и сейчас, нисколько не смущаясь, всего лишь покраснев от кончиков пальцев до макушки, я бодренько припустила за Альтаром, намереваясь выселить его из номера в пользу бедной и несчастной ветоши.
Облом. Выселять не пришлось. И даже ругаться за двуспальную кровать. Номер мне отдали сразу, будто и не собирались здесь жить. И ведь не собирались! Он даже вещи не оставил, быстро умотав куда-то и предупредив, что завтрак в восемь и, коли опоздаю, они меня ждать не станут. Ага, ща-а-аз, не станут. Я же как репей: пока не найду, к кому прицепиться, – не отстану. Тем более в незнакомом городе! Тем более одна! Тем более кикимора! Позор, позор мне будет – не испортить лучшие дни их путешествия. А позорить новообретенный род – это как-то не комильфо.
Впрочем, недовольство и раздражение испарилось, стоило заглянуть за закрытую дверцу и обнаружить самую настоящую ванную. Белую, красивую, с краником и теплой водой. И совершенно все равно, должно это чудо находиться в поросшем деревней мире или нет. Я просто наслаждалась водичкой, смывая прелести долгой конной дороги. О том, что бывают путешествия и подлиннее, старалась не думать, чтобы не травмировать свою детскую психику. Она мне еще пригодится!
Наплескавшись вдоволь и закутавшись в полотенце до самых пяток, я возлюбила весь мир. Счастье есть на белом свете! Желудок противно заурчал, напоминая, как быстротечны минуты покоя.
Расколупав рюкзак и радостно запрыгав при виде чистого бельишка и сарафана, от чего полотенце не очень прилично задралось (но я же одна в комнате живу, так что нечего стыдиться!), я переоделась и отправилась в самый важный и жизненно необходимый квест. Путь лежал мимо церберов и великанов, страшных хранителей врат и добродушно-пузатого повара, который, взглянув на мою печальную мордочку, сам подвинул миску с супом поближе. Хм, видимо, питание включено в стоимость проживания. Иначе я подобную щедрость объяснить не в силах.
