– Ваш организм говорит обратное, – поведал мне о предательстве живота моего демон.
– Я могу поесть и в другом месте, – хмуро заявила обиженная кикимора.
Сейчас я была так зла, что даже не хотела казаться воспитанной девочкой.
– В таком случае, прошу.
И этот нахал поднялся, намереваясь идти за мной.
– Без вас, – уточнила я, задвигая стул.
– Вы столь категоричны.
Наон усмехался: ему нравилось происходящее. Вот только у всего есть предел, а мое терпение и раньше испарялось быстро, а уж ныне, когда каждый день валит все новые и новые «приятные» известия…
– Я! Не хочу! Вас! Видеть! И есть пятицветик не буду! Хотите что-то узнать – спрашивайте! И не лезьте мне в душу! – запальчиво выдала я, лягнула мужчину и вылетела из кафе.
Настроение скатилось ниже плинтуса.
Бежать, не разбирая дороги, – глупо и опасно. И пусть я понимала и то и другое, но оставаться рядом с этим демонюгой было еще противнее. Злость требовала выхода, а хамство тому, кто может устроить неприятности больше необходимого, и вовсе могло привести к непредвиденным последствиям.
Оно и привело. Когда, растрепанная, взъерошенная и невероятно уставшая, я таки остановилась посреди улицы, знакомые дома исчезли из виду. Не наблюдалось и демона, который, судя по всему, последовал моему пожеланию в сердцах «отстать» и отстал примерно на середине погони. И вот что теперь делать?
Улица, на которой я стояла, подозрительно напоминала своих товарок из фильмов ужасов. Безлюдная, старая, кирпичи на голову валятся, ветер шумит, ставни скрипят, еще бы волки выли, и….
– У-у-у-у-у, – как бы подтверждая мои догадки, раздался вой.
Нет, вот если бы этого самого воя не было, я бы, может, и поверила. А так…
– Изыди, злой дух! – гордо пожелала я неведомому и показала фигу. Вой прекратился, но ставни заскрипели в два раза интенсивнее. – Халтура, – оценила усердие я. – Нужно зловеще и медленно!
– Думаешь?
Я подскочила на месте и задрала голову. С чердака на меня смотрело нечто улыбчатое, высокое и мохнатое.
– Ага, – сглотнув, подтвердила я, размышляя: куда теперь вляпалась?
– Я учту, – пообещало нечто высоким ломающимся голоском.
«Подросток» – определила я, не торопясь выдыхать. Мало ли какие здесь маньяки водятся!
Молчание затягивалось. Нечто разглядывало меня, я – пути отступления и паутину. Паутина дергалась и не давала себя рассматривать. Наконец первой решилась прервать повисшую тишину я.
– А ты не подскажешь, как пройти к КАКе?
Нечто покачало головой и исчезло на чердаке, оставляя меня одну.
Тяжело вздохнув, я побрела вперед. Могла, конечно, и назад, но вперед было все же привычнее. Да и разницы-то никакой. Что в неизвестный вперед, что в загадочный назад… А желудок неумолимо напоминал о себе.
– Эй, ты куда?
Недовольный голос мохнатого заставил меня остановиться с занесенной ногой.
– Туда? – предположила я, указывая пальцем по ходу движения.
– Туда плохо, – покачал головой мохнатый.
Сейчас, вблизи, он уже не казался чудом-юдом. Так, слегка заросшим эмо-боем с челкой до подбородка, скрывающей все лицо. Жаль.
– А куда хорошо? – решила уточнить я.
– Туда.
Да уж, удивительное многословие.
– А сам ты откуда? – не могла не поинтересоваться, косясь в указанном направлении.
Вот что-то мне в нем не нравилось. Может, табличка с перечеркнутым черепом? Нет, верить в знаки – для слабаков, только под ложечкой противно засосало…
– Оттуда, – так же кратко ответил парень. – Ты нездешняя, – фыркнув, заключил он, когда я бочком прошла мимо указателя.
– А местные, они какие?
– Не ходят по заброшенным местам, – пожав плечами, ответил собеседник.
– А сам-то! – вознегодовала я.
– Я по делу, – заверил мохнатый. – Идем уже. К КАКе не выведу, но на дворцовую площадь мне по пути.
– На дворцовую?
– Угу, есть такая. Большая мощеная площадка перед громадным зданием. В этом здании сидит толстяк, которого зовут король, а рядом стоит со вселенской скукой на лице тот, который наследник. А чуть дальше из-за спинки трона выглядывает нынешняя фаворитка принца, которая наклоняется и дергает коврик, когда слишком ретивая придворная дама демонстрирует наследнику свои прелести.
И так грустно он об этом говорил, что мне даже пожалеть захотелось бедного наследника. Или короля.
Или даму. Ей же тяжелее всех! Ковер длинный, широкий и очень тяжелый. А ей его дергать. И все ради чего?! Лучше бы ночью зеленкой нарисовала ему прыщ. Или чай с чернилами дала. Зубы фиолетовые будут, но кто ж решится наследнику об этом сказать!
Кажется, последнее я произнесла вслух. Мохнатый замер, видимо, представил себе темнозубого принца, лыбящегося во все тридцать два черных, и усмехнулся. Я же за спиной скрестила пальчики, чтобы никто этого не слышал и не применял. А то знаю я, кого виноватым сделают! Не фаворитку, а бедную Даньку. Хотя… если Данька будет фавориткой…
Тяжелый мыслительный процесс прервала кавалькада всадников, с упоением проскакавших мимо. Столбы пыли, до того дремавшие на каменных плитах, ожили и обеспечили им достойный шлейф и пару веских высказываний мохнатого. Я воздержалась от комментариев. А то с моим языком проще на костре, чем в Киеве оказаться. Хотя если костер будет в Киеве, то условия соблюдены. Нет, не думать о постороннем. Нам и здесь… неплохо.
– А может, у них дорогу спросим? – полюбопытствовала я у своего спутника.
– Зачем? – оскорбился он. – Я здесь что, в первый раз плутаю?
– Не первый? – удивленно переспросила я.
– Нет, я здесь репетирую, – признался паренек, разводя в стороны челку и демонстрируя на миг личико с желтыми глазищами.
Эм… Оборотень? А если он меня цапнет? Хм, нужно срочно заполнять лакуны! Кто заразнее: кикимора или оборотень?
– А выступаешь?
Парень самодовольно ухмыльнулся:
– Во дворце!
– Успешно?
– Пока не казнили, – с гордостью ответствовал он. – Знаешь, какие демоны требовательные?
– Демоны?!
– Да, я при Аццком дворе состою, – признался мальчонка. – Мне лично второй принц покровительствует!
– Круто! – не сдержала я свиста.
– Вот только не понимают они в искусстве! – с тоской выдохнул собеседник. – Я им драму показываю, а они смеются, как будто комедия.
– Черствые лю… нелюди! – посочувствовала я, припоминания недавнее представление.
