– Завтра. В семь, – повторил этот гад и прежде, чем я успела возмутиться, покинул аудиторию.
Нам оставалось только пойти следом.
С Витой пришлось попрощаться: на боевую магию она не ходила, а я предпочитала проскальзывать и незаметно сидеть где-нибудь наверху, наблюдая, как Альтар рассказывает о теории построения боевых заклятий. А потом и показывает, внимательно следя, чтобы адепты правильно повторили. И они повторяли. Успешно или нет, но повторяли, а я… Мне не удавалось этого сделать. Я смотрела на свои руки, даже представляла, как что-то там происходит, даже, считай, видела то, что требовалось. Но… ничего не получалось. Словно у меня стоял предохранитель, который не позволял магичить в полную силу.
Впрочем, повздыхав немного, я все же утешилась: все и сразу не доставалось никому, а мне и так повезло неимоверно. Мысли сами собой вернулись к иномирцам. Их стало меньше, они реже появлялись на занятиях.
Кира сказала, что многие заболели и теперь лежат в лазарете, но мне в это слабо верилось. Впрочем, за мой спиной стоял только собственный опыт, а то, что я не заболела, могло оказаться не более чем счастливым стечением обстоятельств.
В сто тринадцатой, где читал лекции Альтар, уже собрались люди. Несмотря на травмоопасность и прочие прелести предмета, сюда приходили и как на факультатив. Этих сразу видно. Те, кто появился ради преподавателя, садились на первые ряды. Кто хотел незаметно послушать – на задние.
Я кивнула своему соседу – Магросу, кажется, – который с улыбкой посторонился, уступая мне целых два места, чтобы пристроить вещи.
Альтар пришел с опозданием и, как мне показалось, был не слишком счастлив тут находиться. Взгляд его то и дело замирал, словно маг и вовсе не здесь, но через мгновение вновь возвращался, чтобы оценить внимание слушателей и, углядев непонимание, объяснить вновь.
Мне нравилось слушать, записывать в тетрадку, наблюдать за остальными. Было в этом что-то правильное. И на пару с традиционной начиткой материала никак не походило. Пожалуй, это единственный предмет, где звонок воспринимался неотвратимой карой, ибо хотелось слушать дальше. Что и говорить, адепты выползали с занятия медленно, надеясь услышать еще что-нибудь от любимого преподавателя.
Альтар молчал, ожидая, пока все выйдут и можно будет закрыть помещение. Я же просто медлила, чтобы схлынула основная волна. Идти по головам, пробивая себе дорогу, очень уж не хотелось.
– Дана, задержитесь, – официально окликнул маг, когда я хотела вылезти из-за парты и влиться в уходящую толпу.
Почему-то оставаться не хотелось. Памятуя о не слишком приятном эпизоде с пирожком, я старалась попадаться ему на глаза как можно меньше, но, видимо, пришло время набраться храбрости. А коль так – где наша не пропадала!
И я пошла. Быстрыми рваными шагами, как будто мне было совсем уж все равно и хотелось побыстрее избавиться от внимания преподавателя, чтобы с головой окунуться в атмосферу выходных. Надеюсь, оно так и выглядело.
Альтар дождался, пока выйдут все, и махнул рукой, что-то рисуя в воздухе. Дверь закрылась, вызвав у меня обреченный вздох. Да уж, везет мне сегодня на преподавателей, запирающих двери. А ему-то это зачем понадобилось? Ответа не было, а догадки я решила не строить, чтобы лишний раз не пугаться или разочарованно не вздыхать.
– Как учеба? – спросил мужчина, присаживаясь на край стола.
Я тоже опустилась на парту. Всегда любила так делать, но, судя по всему, здесь подобное не принято. Разве что при личном общении. А уж в том, что Альтар собирался говорить неофициально, я больше не сомневалась.
– Относительно, – улыбнулась я. – Только с боевой не ладится. И с этикетом, – добавила, вспомнив про отработку.
– Этикет?
Вздернутые брови выдали ознакомление мага с нашим расписанием. Иначе он бы просто не удивился.
– Ага, Наон решил поиздеваться, – пожаловалась я, строя скорбную рожицу. – Отработку назначил!
– Уже? – одними губами усмехнулся маг. – За что?
– За то, что вредный. Полпотока и вовсе не пришло, а как цепляться – так ко мне!
Я совершенно искренне негодовала.
Альтар тихо рассмеялся. И, словно не удержавшись, легонько коснулся моей зеленой гривы, едва приглаживая воронье гнездо. Больше всего его поведение походило на заботливого родителя, который слушает свое неразумное чадо. И пусть это было мило, мне отчего-то хотелось злиться, как будто он поступает не так, как я хочу, как ожидаю. Но чего я жду – не могла понять.
– И какую форму отработки он выбрал? – задал логичный и напрашивающийся сам собой вопрос Альтар.
Вместо того чтобы честно, не моргнув глазом, признаться, я покраснела.
– Он только время назначил, – призналась я.
В голову закралась предательская мысль: а что, если я уйду куда-нибудь? Найдет ли Наон меня? Что-то подсказывало – найдет. Вероятно, это разум проснулся, решив хоть немного поучаствовать в жизни своей иррациональной хозяйки. Всю малину обломал!
– Только время? – удивился маг. Нахмурился, словно его соображения были далеки от желаемых, и с прищуром поинтересовался: – И какое же это время?
– Завтра в семь, – с радостью сдала «любимого преподавателя» я.
Так его, демонюгу!
– Понятно, – вновь усмехнулся мужчина и… – Рекомендую согласиться.
От разочарования я едва не подавилась. Ну вот как он мог?! Я-то, дурында, решила, что рыцарь в сверкающих доспехах нарисовался, а он… Какой же он гад!
Прежде чем разум вновь вышел на арену боевых действий, я соскочила со стола и, яростно орудуя локтями без всякой на то необходимости, выбежала из аудитории. Ну зачем он так сказал! Мог бы вмешаться! И… А почему я ждала, что он вмешается? Потому что завтрак на болоте готовил? Так это его часть договора.
Не знаю, что видели случайные прохожие, но путь передо мной расчищался мгновенно. Только Грег, решивший самоубиться об кикимору, попытался заступить мне дорогу, но сглотнул и передумал. Другие даже попыток не предпринимали. А я шла и злилась. Злилась и шла. Куда шла, на что злилась – это мало занимало меня. Просто злилась. Из любви к искусству, наверное.
И дверью грохнула на все общежитие тоже из любви к искусству, не иначе. Штукатурка картинно рассыпалась в коридоре. Сила удара не оставила ей шансов.
Виты не было, а потому я могла в полной мере предаваться собственному разочарованию. С чего бы только? Впрочем, если ты уже наслаждаешься каким-то чувством, так ли важно его происхождение? А мне… Видимо, мне просто требовалось выплеснуть куда-то все накопившееся. А накопилось немало.
Всегда трудно вписываться в другую культуру. А вписаться так, чтобы никто и не понял, что ты вписываешься… Задача не для слабых. Я слабой не была, но даже для меня это оказалось непросто.
Медленно выдохнув, я справилась с собственным неадекватом и, улыбнувшись зеркалу так, чтобы оскал не казался угрожающим, вышла из родных пенат. Час был не поздний, но большинство адептов уже вернулось. Из комнат доносился смех, где-то звенели чашки, кто-то зубрил теорию, то и дело повышая голос на самых патетических местах конспекта. Да уж, никогда не думала, что найдется человек, который станет фиксировать все слово в слово, не обращая внимания, относится это к делу или нет.
