– В Шарреаре все цветы цветут по ночам, – пояснил Альвеир в ответ на мой восторженно-удивленный взгляд. – Вампиры любят ночь. Именно по ночам в королевстве вампиров просыпается жизнь.
– А днем они спят?
Мы мелено двинулись вперед по дорожке. Слева за рядами цветущих кустов и деревьев темной громадой высилась стена замка, справа густел благоухающий сад. Откуда-то доносился свежий ветерок, обдавал обнаженные плечи прохладой, скользил по подолу, холодком касаясь кожи сквозь ткань. Но мне нравилось это ощущение. Нравился прекрасный сад с красными цветами, нравилось ночное небо, усыпанное звездами, почему-то тоже красными, нравилось идти так вместе с Альвеиром, ловить на себе взгляд красных глаз.
– Часа три-четыре. Вампиром много отдыха не надо. Но все самое интересное все же начинается по ночам. Приемы, балы, охота…
– Удивительно, что тебе удалось найти стольких вампиров, которые не знают, кто я такая. Думала, уже весь мир в курсе, что появился феникс света.
– Весь мир знает. И эти вампиры… знали. Я стер им память. Так что на момент встречи они не знали, как ты и хотела.
– Серьезно?! – ошалело выпалила я.
– Да, – аркахон выглядел абсолютно невозмутимым. Я поверила. Сразу.
Некоторое время шли молча. Я пыталась осознать, что Альвеир ради того, чтобы, по сути, просто развлечь меня, подтер память десятку вампиров. И не пожалел ведь бедолаг.
Потом, когда известие немного улеглось в голове, вспомнила разговор за столом.
– Альвеир, – я хитро улыбнулась, – расскажи об аллее Саирра. Ластэр так и не поведал, чем она примечательна и почему ее стоит посетить.
– Думаю, тебе все же не стоит ее посещать, – хмыкнул аркахон. – Ты действительно хочешь узнать об этой аллее?
– Хочу.
Как-то сомневалась я, что меня после сотни просмотренных фильмов ужасов чем-то еще можно удивить. Что ни говори, а фантазия у некоторых современных земных режиссеров настолько больной бывает, что рождает картины, которые местным темным, будь то вампиры или аркахоны, и не снились.
– Что ж… Аллея Саирра – своеобразная выставка. Экспонаты, которые там представлены, на удивление реалистичны, а некоторые – настоящие люди и другие существа. У одних из них оторваны руки, у других – еще какие-нибудь части тела. Есть экспонаты с вспоротыми животами или вывернутыми шеями. Насколько знаю, особенно вампиры гордятся обнаженным трупом девушки, тело которой украшает узор из укусов и борозд от когтей.
Альвеир остановился, взял меня за плечи и мягко развернул к себе. Голос его тоже прозвучал мягко:
– Вампиры совсем не такие милые существа, как ты могла себе напридумывать. Вампиры – жестокие, кровожадные чудовища, – произнес он, глядя мне в глаза. Приподняв руку, кончиками пальцев коснулся щеки. – И я тоже, Таис. Ты хотела узнать меня настоящего. Но настоящий я – тоже чудовище.
Но ни Альвеир, ни вампиры меня не пугали. И даже рассказ об аллее Саирра не вызвал должного ужаса. Если задуматься, это противно, неправильно и отвратительно. Выставка с изуродованными трупами несчастных жертв в качестве экспонатов. Однако я не могла осознать, что все это где-то есть по-настоящему. Ужасные картины всплывали в воображении, словно кадры одного из множества фильмов, и не вызывали ярких эмоций. По крайней мере, ужаса точно не вызывали.
Я улыбнулась.
– Умом я все понимаю. Вампиры пьют кровь, убивают. Возможно, даже жестоко. Чувство юмора у них специфическое, любят на трупы поглазеть. Темные, не только вампиры, опасны. Могут убивать и творить, наверное, ужасные вещи. Я все это понимаю. Но мне… знаешь, ни один темный не сделал мне ничего плохого. В этой области пока больше светлые преуспели. Но я не боюсь.
Я смотрела на Альвеира уверенно, открыто. Смотрела и улыбалась.
– Вот просто не боюсь. Ничего не могу с собой поделать. – Я приложила ладонь к груди Альвеира и легонько погладила грубоватую ткань жакета. – И твоей сущности тоже не боюсь.
Не разрывая взглядов, Альвеир наклонился ко мне. Горячее дыхание коснулось губ.
– Ты не знаешь, каким я могу быть.
– Будь таким, каким ты хочешь быть со мной. Но не бойся показать свою суть.
От его близости перехватило дыхание. Чуть отстранившись, лукаво поинтересовалась:
– Но ты так часто повторяешь, что ты чудовище. Неужели хочешь предостеречь? Неужели из-за этого ты готов отступить?
– Предостеречь – да. Но не отступить. Я никогда не отпущу тебя, Таис, – Альвеир подался вперед и накрыл мои губы поцелуем.
От взрыва эмоций и ощущений закружилась голова. Вокруг вспыхнул фиолетовый свет портала. А в следующий миг мы оказались в спальне с воздушными алыми портьерами и алым покрывалом на широкой кровати с балдахином.
– Это рядом с будуаром, где остались твои вещи, – прошептал Альвеир, оторвавшись от моих губ.
– Хорошо… – выдохнула я.
Наверное, стоило бы поблагодарить за приятно проведенный вечер и отправиться в будуар переодеваться. Но я не смогла. Просто не смогла уйти. И не захотела. Привстав на цыпочки, снова потянулась к губам Альвеира. Он с готовностью ответил.
С каждым мгновением поцелуй становился все жарче. Руки Альвеира поднялись вдоль спины вверх, погладили обнаженные плечи. Кончики пальцев прошлись вдоль декольте, очертив границу, где заканчивалась мягкая, гладкая ткань. От его прикосновений внутри вспыхивали искры.
Оторвавшись от губ, обжег поцелуем ямочку за ухом, скользнул губами по шее. Альвеир целовал неторопливо, словно исследовал и хотел насладиться каждым мигом. Но я чувствовала, как сильно он напряжен. Как напряжены его мышцы, как громко и гулко колотится его сердце под моими ладонями. Чувствовала, каким жаром пылает его тело.
Коротко припав губами к ямочке между ключицами, Альвеир отстранился и посмотрел мне в глаза. Невероятный огонь, жажда, желание смешались в его взгляде. Но он не торопился. И только прочитав в моих глазах ответ, Альвеир продолжил.
Все так же неотрывно глядя в глаза, с напряжением наблюдая за эмоциями, отражавшимися в них, Альвеир приспустил бретельку с плеча. Рука направилась к спине, потом вниз. Вслед за рукой платье начало постепенно сползать. Медленно, миллиметр за миллиметром. Я чувствовала, как приоткрывается кружево нижнего белья. Ткань платья опускается ниже, к талии, струится по бедрам и прохладной волной стекает к ногам.
Взгляд Альвеира вслед за платьем скользит по фигуре. Я читаю в его глазах восхищение и жажду обладания, которая становится почти нестерпимой. Но он снова сдерживается, снова ловит мой взгляд, чтобы убедиться, что я не боюсь, что не хочу отступать.
Прижав к себе, Альвеир помогает опуститься на кровать. Разгоряченной спины касается холодное, шелковистое покрывало. От этого контраста по телу проходит волна дрожи. Лаская упоительно тягучими, неторопливыми движениями, руки Альвеира скользят по талии к бедрам. Так же медленно, не разрывая взглядов, аркахон распускает бантик на чулке. Поглаживая кожу, постепенно ее обнажает. В голове проносится мимолетная мысль, что чулки по моде вампиров пригодились в самый раз.
