Рокот грома слышался здесь тоже очень странно: то глухо и тихо, а то раскатывался по туманному полю далеко-далеко, резко и страшно.
Но вскоре я поймала себя на мысли, что не так уже боюсь всего этого, не вздрагиваю от каждого удара грома, не озираюсь испуганно при новых вспышках, да и изменчивые пейзажи стали приедаться. Потихоньку меня в самом деле начало клонить в сон, несмотря на непривычную позу. Какое-то время я боролась с этим чувством, изо всех сил стараясь поменьше опираться на мужчину. Первое яркое смущение уже прошло, но все равно было очень неловко. Слишком тесно я вынуждена была к нему прижиматься, ощущая буквально каждое движение…
Дополнительно смущало еще и то, что ощущения не были неприятными, хотя клеймить себя распутной и испорченной я не спешила. Разум подсказывал, что ничего неправильного или постыдного в подобной реакции нет. Во-первых, Ив очень теплый, и это хорошо, потому что иначе я бы непременно замерзла. Во-вторых, он сильный и надежный, поэтому я совершенно точно не рисковала упасть вниз и даже почти не боялась, полностью доверившись уверенности регента. И хоть по коже порой пробегал холодок от осознания, что я подвешена в воздухе на огромной высоте, но это было скорее приятно, чем действительно страшно. А в-третьих… наверное, именно так должна реагировать женщина на близость мужчины. То есть это наверняка должно быть приятно, иначе зачем влюбленные пары постоянно обнимаются и держатся за руки?
Просто это все было слишком непривычно, да еще никак не получалось отвлечься от личности сидящего позади мужчины. Наверное, вези меня вот так какой-нибудь стражник, я бы чувствовала себя спокойнее, чем в объятьях Железного регента. Просто потому, что он — это он: существо, которое куда ближе к богам, чем к простым смертным.
А потом мне вспомнились собственные мысли о грядущих переменах, и я даже восхитилась своей прозорливостью. Похоже, вот они и начинаются…
В конце концов я успокоила себя тем, что от меня все равно ничего не зависит, никто в таком положении меня не видит, да и рук мужчина не распускает. Если бы он хотел сделать что-то совсем неприличное, наверное, уже сделал бы, мы тут одни, и я при всем желании никуда не денусь. Значит, он и не собирался совершать ничего этакого, а что поза двусмысленная — так это неизбежное зло. Ив заботился о том, чтобы мне было удобно и чтобы я не свалилась с лошади, а усади он меня на круп позади себя, еще неизвестно, что я могла выкинуть с перепугу. И вообще, регенту, может, тоже неудобно с пассажиром, однако не ворчит, нянчится со мной, хотя совсем не обязан.
Вскоре я окончательно успокоилась и позволила себе немного расслабиться, устроив голову на плече Ива, а после и вовсе провалилась в сон. Порой я выныривала из дремы от сильных рывков или особенно оглушительных громовых раскатов, но не до конца, и почти сразу вновь погружалась в пелену видений. Грезилось мне разное, но сны сменяли друг друга слишком быстро, не оставляя отпечатка в памяти.
А окончательно я проснулась от того, что меня начало немилосердно трясти, и мужская рука на талии сжалась капканом, причиняя боль. Я охнула, распахнула глаза — и очень удивилась, не обнаружив вокруг уже примелькавшихся облачных громадин.
Вместо них под копытами коня расстилалась крупная темная брусчатка широкой овальной площади, половину которой охватывало величественное светлое здание строгих очертаний с прямыми колоннами вдоль фасада. В несколько обхватов, высоченные, они тянулись в два ряда, рождая ощущение древнего рукотворного сада. Наверху, над колоннадой, через равные промежутки стояли статуи и снисходительно взирали на мелких людишек сверху вниз. Кажется, статуи тоже были огромны.
Середину этого сооружения венчал аккуратный купол, кажущийся изящным и легким. Но, представив себе его размеры, я ощутила благоговение.
Лучи встающего солнца раскрашивали дворец золотым и розовым, отчего он казался совсем не таким строгим, каким, должно быть, выглядел днем. Даже немного легкомысленным.
Приглядевшись, я поняла, что собственно здание находится посередине, два павильона — на краях площади, а в остальных местах сквозь колоннаду виднеется зелень сада. Сад был и напротив дворца, пышный и густой, рассеченный посередине широкой подъездной дорогой и опутанный сетью тонких тропинок. Деревья отделяла низкая балюстрада с несколькими широкими проходами, украшенная вазонами с яркими цветами. Кажется, брусчатка была на добрый метр выше уровня земли.
Посреди площади шумел фонтан: овальный бассейн с невысоким белым бортиком, семь струй разной высоты, расположенные по нисходящей, от самой сильной в центре, спорившей высотой с колоннами, к низким и забавно приплющенным — по краям. Изящно, строго и — восхитительно.
На брусчатке сверкали лужи. Туча, эффектно подсвеченная солнцем, уходила дальше на юг, и основная ее часть расстилалась к юго-западу от нас, но краем дворец она все же задела. Похоже, Иву этого хватило, чтобы добраться до нужной точки.
Поначалу мне показалось, что площадь пустынна. Но когда конь, с разгону проскакавший десяток метров, остановился, тут словно из-под земли возникло несколько человек в одинаковых серых туниках длиной по колено. Один из них ухватил шумно дышащего скакуна под уздцы, второй в это время точно так же удерживал коня, на котором прибыл Райд.
— Лошадей отшагать, — сразу начал сыпать распоряжениями Ив. Голос его звучал сухо и строго, совсем иначе, чем раньше. Показалось, что со мной рядом уже совсем другой человек. Или другой был там, на облаках? — Госпожа Рина — новая ученица. Ее проводить к другим детям кесаря, предоставить покои, завтрак, в общем, все как положено, и по возможности как можно быстрее пригласить Паучиху. Вещи разобрать. Для нашей светлой гостьи подготовьте покои в северном крыле, поближе к святилищу Идущей. Райд, вы ступайте в мой кабинет, я сейчас догоню.
Говоря все это, Ярость Богов спешился сам, помог спуститься мне. Лошадей тут же увели, следом за ними ушла еще пара слуг.
Потом регент обратил взгляд на переминающуюся с ноги на ногу меня, улыбнулся одними глазами и мягко проговорил, положив тяжелую ладонь на плечо:
— Отдыхай. К данам имеет смысл обращаться ближе к вечеру, я сопровожу тебя.
На этом он отвернулся и широким шагом двинулся ко входу во дворец.
— Пойдемте, госпожа, — вежливо пригласил меня немолодой мужчина.
Русые волосы с проседью острижены очень коротко, зеленые глаза глядят с любопытством, но без враждебности и каких-либо подозрений. Но гораздо больше меня заинтересовала его одежда: никогда я не видела вблизи мужчин в туниках. Знала, что на юге, особенно в жару, все так одеваются — простое полотнище, скрепленное на плечах пряжками и подпоясанное ремнем, да плетеные сандалии на ногах, — но видела впервые. Странное зрелище. Я представила Железного регента в подобном наряде и едва не захихикала. Одно дело — простые люди, но для него подобные одежды казались уж очень легкомысленными…
Если Ив и Райд исчезли в главном здании, то мы обошли его слева, поднявшись на несколько ступеней к колоннаде, чтобы пересечь ее и спуститься в сад. Среди зелени, на некотором отдалении, возвышался еще один дворец, заметно меньше первого и гораздо изящнее. Округлые арки, белоснежный камень, кружевные барельефы — он очень походил на большой фонтан на площади, такой же легкий и устремленный вверх.
