Слушайте.
К югу и северу от Зубчатых гор
жизнь протекала степенно,
без опасностей и напастей.
Почитали за счастье скарнландцы
родиться в этом краю
и свой жребий благодарили.
Северней гор жил вольный народ,
нравом грубый, но честный.
К югу от гор земля плодородная
полнилась радостью, смехом.
Правила Скарнландом королева великая,
славнейшая воительница
всех времен и народов.
За подвиги удивительные и обильные
пригласили ее править южане
и прозвали Грюндхильдой Великой.
Вид ее врага устрашал:
глянет супостат — тотчас понимает,
как сильна королева и как отважна.
Состязалась Грюндхильда
с дюжиной славных воинов,
да их всех заткнула за пояс.
Так от южного брега до северных льдов
правила мудро Грюндхильда;
властью ее да разуменьем советчиков
жил народ в счастии и довольстве.
Но настал час недобрый. С далекого севера,
с гор Ледяных явились
четыре чудища страшных.
Где их ноги ступали — мерзла земля
и падали звери, заснув глубоко.
От дыхания чудищ
прятались реки под лед,
все вокруг покрывалось
белизною смертельной.
Звали чудищ Гюнц, Миндель, Рисс и Вюрм.
И настал после тучных лет голод,
ведь великаны покрывали все льдом и снегом.
И когда замерзли северные пределы
Северной Стороны, послали жители
гонцов рассказать на юге об этой беде,
и достигли они Белоскалья.
И, представ пред Грюндхильдой Великой,
содрогнулись они при виде
ужасающей красоты
королевы-воительницы.
«Говорите, что вас сюда привело? —
гонцов вопросила Грюндхильда. —
Да поторапливайтесь, нынче
предстоит мне еще дюжину чудищ убить,
и всех — перед ужином!»
И видят гонцы, что королева — страшный соперник.
«Прибыли мы с севера, королева, — заговорили посланцы, —
угрожают нашему краю четыре ледяных великана.
Имена их Гюнц, Миндель, Рисс и Вюрм».
Поднялась Грюндхильда Великая и отвечала:
«Долго изверги творили свои бесчинства!
Но я с ними ужо разберусь!
Двинусь сегодня же я на север,
Нападение, вестимо, лучшая защита!».
Отговаривают советники королеву
помогать северным землям,
ибо страшатся они потерять
возлюбленную свою правительницу.
Но ничто ее удержать не в силах.
И идет Грюндхильда в оружейную палату,
и облачается в доспехи ратные.
Надевает она шлем, кованный из железа,
украшенный золотом.
И берет свой меч по прозванью Язык Пламени,
некогда сделанный из крыльев тысячи огнецветок.
И надела она доспех, как подобает,
ежели предстоит борьба с ледяными великанами.
Оказалась нелишней эта предосторожность.
Но прежде чем выступить в поход,
приказала Грюндхильда в залах расставить столы
и устроила пир для всего двора.
Раз за разом осушала Грюндхильда свой золоченый рог,
до тех пор пока все славные воины царства
не уснули, упав под лавки,
засвидетельствовав тем самым ее превосходство.
А затем королева двинулась в путь.
Путь на север лежал неблизкий.
Заколов по дороге множество мелких чудовищ
и ядовитых гадов, прибыла Грюндхильда Великая
со своею свитой к границе льдов.
Никогда не видывали люди местности более пустынной,
картины более ужасной.
Четыре великана вырывали
огромные серые скалы из земли
и, забавляясь, бросали друг в друга.
Куда они ни ступали, мерзла земля,
ледяная стена ползла за ними.
Гюнц был знаменит ненасытной жаждой,
Вюрм — голодом.
Один выпивал все реки, другой —
расщеплял и ел деревья и другие растения.
Миндель выл и пел так, что дрожали горы,
Рисс же разбивал скалы на крошечные песчинки,
которые и ногой не ощутишь.
Гордо взирала Грюндхильда на их забавы,
не теряя ни на мгновенье присутствия духа,
ведь она сознавала собственную мощь.
И сказала королева:
«С мечом на них не пойдешь,
ибо чудища изо льда от макушки до пят.
Секира расколется об их тело,
и булавы не помогут,
щит задрожит от их ударов.
Но я знаю, что делать!».
И приказала она нагреть
большой котел пряного вина,
а потом встала пред Гюнцем и возвысила голос:
«Гюнц, ростом ты велик и сложением крепок,
но в одном я легко над тобой одержу победу!».
Гюнц в ответ рассмеялся — горы окрест задрожали.
«Ты? Ты, букашка в железе? Разве тебе неизвестно,
что я — величайший из ледяных великанов?»
А Грюндхильда ответила хитро:
«Спору нет, но все же в питии
я в десять крат сильнее тебя!».
Снова рассмеялся Гюнц и сказал:
«Да будет так! Сегодня на закате мы сойдемся,
и ежели ты не выпьешь в десять крат больше меня,
я тебя размозжу о скалу!». На том они разошлись.
И перед закатом надела Грюндхильда доспехи,
хоть страха не было в ней.
И когда золотой шар солнца
стал опускаться за северные вершины,
стояла Грюндхильда у большого котла
с горячим пряным вином
у подножия гор. Гюнц двинулся к ней —
от тяжелых шагов задрожала земля.
«Человечишко, — бросил он, — неужто еще
не раздумала ты тягаться со мной в питии?»
«Не раздумала, — отвечала Грюндхильда. —
Что тянуть? Я начинаю!»
И взяла она кубок с вином, и пригубила напиток.
Гюнц оглушительно захохотал,
поднял чан с вином и выпил залпом.
«Что ж так мало? — ухмыльнулся потом. —
Я еще не напился!»
Но тут великан от горячего вина
изнутри начал таять.
Гюнц того не заметил: он был ледяной
и боли не чуял. Но скоро, когда ноги стали водой
и отверзлося брюхо, возопил он и проклял Грюндхильду.
Очень скоро от Гюнца осталась лишь большущая лужа.
Так не стало первого великана.
Грюндхильда отправилась спать в свой шатер,
чтобы сил назавтра поболе скопилось.
А наутро явилась она к Вюрму, пожиравшему всё вокруг,
и с насмешкою бросила вызов.
Вюрм согласился на поединок: на закате
потягаться, кто больше съест.
Потому Грюндхильда Великая приказала
насыпать на щит груду соли
и сахара в маленькую пиалку.
И, явившись на закате к Вюрму,
сказала она: «Не могу я, как ты, есть деревья и камни,
а потому принесла то, что нам обоим съедобно.
Смотри, я начну с этой пиалки, а ты возьми
Из большой кучи, сколько пожелаешь!».
Так задумала она разбудить азарт в великане.
Вюрм засмеялся: «Я сразу съем всю тарелку!
Тебе ничего не останется, а значит, я выиграл!».
С этими словами он взял щит и ссыпал всю соль себе в пасть.
А Грюндхильда Великая ела сахар до тех пор,
пока ей не сделалось худо. Она храбро держалась,
ни на мгновение не переставая есть.
Ибо знала, что часы великановой жизни сочтены.
Соль разгорячила его изнутри, так что
вода ручьями побежала по телу,
и скоро от огромного,
статного великана не осталось ничего,
кроме журчащей влаги.
Без сил вернулась Грюндхильда-победительница
в свой шатер и заснула. Но прежде
поклялась она священною клятвой
впредь в рот не брать ни крупиночки сахара.
На следующее утро, когда золотой шар солнца
показался из-за горизонта,
явилась Грюндхильда Великая
к Минделю, великану воющему,
другу стенающих ветров.
Предстала она перед ним
и вызвала состязаться на закате:
кто из них двоих громче и жутче завоет, тот победил.
«А состязаться, Миндель, мы будем в ближайшем ущелье!
Ибо там самый красивый звук, и оттого
состязаться нам будет приятней». Миндель,
польстившись на ее похвалы, согласился. На закате
вступила Грюндхильда в ущелье,
противник ждал ее там.
Грюндхильда запела так громко,
что от ее голоса задрожали
и мыши в норах, и орлы в небесах.
Но Миндель вдохнул глубоко и завопил так,
что затряслась земля под ногами.
«А я могу еще громче! — закричала Грюндхильда. — Послушай!»
И она снова запела, еще громче, чем раньше. Снова
ответил ей Миндель — теперь задрожали и горы
и камень за камнем покатились в ущелье
с подпирающих небо вершин. И огромные валуны
полетели на Минделя, ледяного великана,
и раздробили его на тысячи мелких осколков.
«Ну вот, — сказала Грюндхильда Великая, —
теперь остается один!» Она разумела Рисса,
самого опасного и гневного из четырех великанов.
Рисс прознал, что сотворила Грюндхильда с его братьями,
и прибежал, топая так, что земля прогибалась под его шагами.
«Женщина! — закричал он страшным голосом. —
Ты погубила моих братьев и поплатишься за это жизнью!»
Грюндхильда бесстрашно стиснула в руках меч,
и началась битва, такая ужасная,
что все, кто был рядом, в страхе отвернулись.
Грюндхильда обрушивала на Рисса удар за ударом,
но против льда меч был бесполезен,
а Рисс никак не мог поймать Грюндхильду, чтоб ее раздавить.
Три дня и три ночи длилась битва,
а победителя не было. Тогда Грюндхильда крикнула супостату:
«Хватит! Это бессмысленно! Выспимся и продолжим завтра!».
Неохотно Рисс признал, что она права.
В лагере Грюндхильды разожгли костер,
и она держала совет со своими людьми.
«Рисс силен, мечом его не взять, — молвила она. —
Он не ест, и не пьет, и других слабостей,
которые могли бы его погубить, не имеет.
Но я знаю, что делать! Если большую головку сыра
не разрезать ножом, берут проволоку!»
Похвалили воины находчивость Грюндхильды
и стали готовить длинную проволоку.
Положили ее на уголья костра,
дабы была она горяча. И наутро,
когда приблизился Рисс,
встала Грюндхильда перед шатром,
и, как подобает храброй воительнице,
подняла меч, и с криком бросилась на великана.
Рисс, не менее желавший показать свою смелость,
тоже с криком бросился на Грюндхильду.
А промеж ними стояло два дерева
с соединенными горячей проволокой стволами.
И, когда Рисс со всей яростью налетел на нее,
перерезала его проволока на две части.
Так бесславной смертью умер последний ледяной великан.
Так победила Грюндхильда.
И был в ее шатрах пир горой, какого прежде не видывали.
А по дороге в Белоскалье начали расцветать цветы,
и запели птицы, и наступила весна.
В Белоскалье собрала Грюндхильда
всех своих витязей в тронном зале,
и пили они из прекрасных золотых кубков,
и поэты с певцами слагали песни
о подвигах королевы, а ткачи
изображали ее подвиги на гобеленах,
чтобы помнили о них вечно.
И правила Грюндхильда мудро
в мире и спокойствии; но настал день,
и она объявила: «Я покидаю Скарнланд,
но знайте, что совершенно я не исчезну,
и не смейте вред причинять моей стране!
Ибо буду наблюдать я за вами,
и, ежели будет для Скарнланда опасность,
я вернусь и всякого супостата разделаю под орех!».
С этими словами воссела королева
на своего верного боевого коня и ускакала.
Скоро серебряные подковы перестали касаться земли,
и Грюндхильда Великая скрылась за облаками,
растворилась в лучах заходящего солнца.
Так покинула величайшая героиня земли
Белоскалье, и закончилась история.
