— Ну да, она в чем мать родила была! Ужас как неловко!
— Но… — Фридриху сложно было осознать этот казус, — но ведь слизни на то и без раковины, что всегда голые? Или нет?
— Да, но тут другое дело!
— То есть если мадам слизняк нагишом ползает по улице, то это одно, а если здесь снимает передник — другое?
— Тебе этого не понять! — с достоинством парировал Брумзель и больше не порывался открывать встречавшиеся по пути двери.
К счастью, всего через несколько шагов они прошли мимо двери с табличкой «Холодный склад. Мясо и пиво». На следующей было написано «Овощи и бобы. Картофель — 2 этаж». И наконец прямо перед ними показался путь к свободе: «Разгрузка продуктов. Не закрывать с 8 до 10 утра».
— Но сейчас-то там наверняка закрыто! — запротестовал Фридрих, когда Брумзель подтолкнул его вперед через приоткрытую дверь.
— Неважно, откроем как-нибудь, — буркнул тот.
— Эй! — раздался голос у них за спиной. — Что это вы там делаете?
— Давай вперед! — Брумзель подтолкнул Фридриха еще чуть-чуть и захлопнул за ним дверь.
Фридрих оказался один в темноте. То есть не в абсолютной, конечно: над дверью горел крошечный фонарик. От его тусклого света на пол ложились тени, и всё.
Только когда глаза у Фридриха начали привыкать к темноте, он увидел, в какое большое помещение попал. Со всех сторон тянулись ряды стеллажей, уставленных тарелками, кружками, ящиками со столовыми приборами, с ножами для мяса и точильными камнями. В общем, если бы посетители заведения вдруг посходили с ума и разом расколотили всю посуду, «Грот» бы с легкостью это пережил.
Снаружи Брумзель вступил в жаркую дискуссию с работником кухни, а Фридрих тем временем двинулся вперед, исследуя помещение. Посередине был широкий просвет между стеллажами, пол там казался потертым и поцарапанным. Если в «Грот» где-нибудь и закатывали бочки с припасами, то здешние колеи подходили для этого как нельзя лучше. То есть если идти по ним, то попадешь к воротам. Может, они закрыты на щеколду, которую достаточно отодвинуть? Скорее, конечно, там все-таки замок, но вокруг здесь куча острых вилок и прочего, чем можно его подковырнуть, так что не страшно!
Вдруг дверь в коридор отворилась. Фридрих в ужасе метнулся за одну из полок, но вошел только Брумзель.
— Фридрих! Фридрих, где ты? Ух, сложно же было отделаться от этого типа! Но я все-таки убедил его, что мы слесари, проверяем состояние водопровода. Фридрих!
Фридрих собирался было подняться с пола, но тут дверь снова открылась, на этот раз даже, скорее, распахнулась. Фридрих замер за своим стеллажом.
В тусклом свете фонаря стоял Грилло Тальпа, огромный и разъяренный. Он захлопнул за собой дверь, и его мощные лапы-экскаваторы блеснули в полутьме.
— Брумзель, скотина! — загремел он.
— Вовсе не нужно так кричать, Тальпа. Я здесь, — послышался голос Брумзеля. Если он и был напуган так же, как Фридрих, то неплохо скрывал это.
Ситуация была отчаянная: они не знали, где выход, а дверь в коридор заслонял теперь Тальпа, которого обмануть вряд ли удастся.
— Чертов чокнутый трутень! Что ты здесь делаешь? — рявкнул Тальпа.
— Присматриваю за тобой, — спокойно ответил Брумзель.
— Либо тебя до простого патрульного понизили, — презрительно фыркнул Тальпа, — либо у Офрис так мало врагов, что ей не за кем больше следить, кроме как за бедным контрабандистом!
Брумзель закатил глаза.
— Это ты-то бедный контрабандист? Ты? Не смеши меня! Я думаю, ты в курсе, почему я здесь.
— Нет. И мне не терпится узнать это.
Глаза Фридриха потихоньку привыкли к темноте. Тальпа стоял, скрестив лапы, у двери, Брумзель — перед ним.
Брумзель решился на второй заход и пошел на блеф:
— Не рассказывай мне! Ты прекрасно знаешь, что сейчас здесь, в Северной Стороне, происходит.
— Нет.
— И за всем этим стоят соглядатаи!
— Нет. А то б я был в курсе.
— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь? — удивился Брумзель.
— Нет, ничего, — Тальпа наклонился вперед, к Брумзелю. — Но у меня ощущение, что и сам ты не очень-то знаешь, о чем говоришь.
— Я еще не закончил расследование, — вывернулся Брумзель. — Но предположим на секунду, что ты говоришь правду и действительно ничего не знаешь. Это может означать только одно: соглядатаи к этому отношения не имеют. Тогда… может, у тебя есть мысли, кто еще может быть замешан в этой игре? Ты же почву постоянно прощупываешь!
— Да я, в общем-то, в почве и живу, — неохотно признал Тальпа.
— Ну вот! Так кто может стоять за этим?
Тальпа покачал головой и смерил Брумзеля взглядом.
— За чем? — сухо спросил он.
— Ох, — Брумзель понял, что придется пойти на некоторые уступки противнику. — Ну, у меня есть подозрение — и вполне обоснованное, — что кто-то планирует нападение на Южную Сторону.
— Если бы это были соглядатаи, я бы об этом знал, — холодно ответил Тальпа. — И если бы я это знал, я бы так и сказал тебе в лицо. Не бояться же мне этого дурного шмелишку!
— Кто-то пытался взорвать крепость в Гремучем ущелье, — не отступался Брумзель. — Об этом ты тоже ничего не знаешь?
— Это мне известно, — Тальпа усмехнулся. Его мандибулы блеснули в тусклом свете. — Но узнал я об этом только вчера, когда всё уже произошло. И взрыв устроили вовсе не соглядатаи. Иначе, во-первых, я бы был в курсе заранее, а во-вторых, они бы операцию не профукали.
— Ну да, конечно. А кто же тогда это был?
Тальпа пожал плечами. Панцирь у него заколыхался.
— Понятия не имею. Это не касается ни меня, ни соглядатаев.
— Офрис очень обеспокоена таким оживлением на границе, — яростно продолжал Брумзель. — И если оно перерастет в войну между Южной Стороной и Северной, вас это коснется, и очень серьезно! Кроме того, Тальпа, ты же слишком любопытен, чтобы не интересоваться подобными вещами. Ты наверняка что-то знаешь.
— Что я знаю и чего не знаю — не твое дело, Брумзель, — весело сказал Тальпа.
— На этот раз нам обоим выгодно, чтобы ты мне всё рассказал! — злобно ответил шмель.
Тальпа прислонился к двери и пошевелил мандибулами.
— О Гремучем ущелье я ничего сказать не могу, — проговорил он. — Но если хочешь узнать, кто в Северной Стороне занимается сомнительными делами, спроси в Молотобое.
— Поточнее, пожалуйста, — потребовал Брумзель.
Тальпа щелкнул себя по панцирю.
— Я полагаю, тебе известно, что сейчас практически все заводы Молотобоя работают на одного-единственного заказчика. Или?
