– Разумеется. Пара поцелуев входит в рамки приличий, не так ли?
Дженевив прищурилась, размышляя над его логикой.
– Я опасаюсь, что вы нападете на меня, как оголодавший медведь, и мы окажемся в воде. Не хотелось бы вернуться домой в мокром платье, – парировала она.
У Ричарда отвисла челюсть. Воистину, никогда не узнаешь заранее, что именно волнует женщину!
Дженевив расхохоталась:
– Вы проглотили язык, милорд?
Он смотрел на нее, проклиная косноязычие Кристофера Эванса. Уж Ричард Хармзуорт ни секунды бы не медлил с ответом на столь дерзкий вопрос.
– Пожалуй, – пробормотал он невнятно.
– Все-таки, мистер Эванс, я надеюсь, что вы способны быть джентльменом. А настоящий джентльмен не будет держать даму голодной. Что у вас там в корзинке?
Ричард с трудом отогнал мысль о том, что ему бы вполне хватило поцелуев вместо обеда.
– Там… припасы, – все так же невнятно пробормотал он и внезапно рассмеялся от собственного идиотского поведения.
Дженевив с легкостью подхватила его смех. Ей нравилось смущение спутника, это было так непривычно, давало ей странную власть над происходящим и вызывало желание вести себя дерзко. Например, потянуться и поцеловать его…
Здесь, вдали от дома, пропала необходимость вести постоянные военные действия, и это странным образом сблизило Дженевив с человеком, о котором она почти ничего не знала.
Ричард встал на колени, склонившись над корзиной. Когда он открыл крышку, в корзине оказалось такое количество разных припасов для пикника, что можно было накормить большую и весьма прихотливую компанию.
– Ого! – восхищенно воскликнула девушка.
Цыпленок, салат, хрустящие хлебцы, сливочный сыр, тонкие ломтики буженины, виноград, блестящие красные яблоки и даже бутылка шампанского! Никогда еще никто не устраивал для Дженевив такого пира. Кроме еды в корзине были фарфоровые тарелки с золотой каймой и хрустальные бокалы.
Мистер Эванс наполнил одну тарелку снедью, добавил приборы и салфетку и протянул Дженевив. После этого он положил еду себе и принялся открывать шампанское. Девушка думала, что, согласно своему коварному плану соблазнения, ее спутник постарается устроиться на одной скамье с ней, однако Кристофер Эванс так и остался на своем месте, словно не желая ее смущать.
Хлопнула пробка, из горлышка бутылки поднялся белый дымок. Шампанское зашуршало в бокале. Дженевив взяла протянутый бокал за тонкую ножку.
– За ваше здоровье, мисс Барретт. – Он улыбнулся.
– И за ваше, мистер Эванс. – Пузырьки защекотали ей нос. – Ой!
– День новых впечатлений?
Девушка сердито посмотрела на него:
– Я и прежде пила вино.
– Но не шампанское? – Она кивнула. – Вам понравится, просто доверьтесь мне.
Дженевив показалось, что ее спутник говорит не только о шампанском.
Она сделала глоток. Напиток имел освежающий вкус, чуть пощипывал язык и оставлял во рту привкус яблока. Еще глоток… И еще.
Отставив бокал, девушка принялась за еду. Она опустошила тарелку со скоростью летящей кометы. День был полон волнений, и это сделало ее страшно голодной.
Когда Дженевив подняла голову, мистер Эванс смотрел на нее довольно странно, не отрываясь. Поза, внешне расслабленная, не обманула девушку: ее спутник был внутренне напряжен. Он держал в руке бокал с шампанским, а поймав ответный взгляд, сделал торопливый глоток.
Минут пять они молчали, подкрепляя силы едой и распивая игристый напиток.
– Сегодня у вас отменный аппетит, Дженевив. – Ричард немного помолчал и сделал глоток. – Вас не удивило мое замечание насчет поцелуев?
– Зато моя реакция удивила вас. Не так ли?
Он взъерошил волосы ладонью. Дженевив в очередной раз подумала, что настоящий их цвет должен быть значительно светлее.
– Все верно.
– Я предполагала, что у вас есть некий план относительно меня, но мне показалось… – Дженевив осеклась. Шампанское сделало ее смелой. Она не отрываясь смотрела на свой бокал и думала, что не следует больше пить, чтобы не сболтнуть лишнего.
Или наоборот? Приятное тепло разливалось в животе. Говорить было легко, запретных тем почти не существовало.
– Вам показалось… что? – осторожно спросил Ричард, подаваясь вперед.
Дженевив молчала, подбирая слова.
– Что поцеловать вас здесь, вдали от дома, не такая уж плохая идея.
Ричард изучал ее лицо: румянец, заливший щеки, расширенные зрачки.
– То есть наши желания совпадают?
– Я подумала, что хочу повторить этот опыт. – Она помолчала и отставила бокал. – Не поймите меня превратно! Я вовсе не чувствую себя такой смелой, как это может показаться, но хочу, чтобы вы меня поцеловали. Я лишь опасаюсь…
Ричард приподнял бровь.
– Что мы можем упасть в воду и вы вернетесь домой в мокрой одежде.
– Наверное, я говорю глупости, я не привыкла договариваться о…
– О наслаждениях?
Ее щеки пылали.
– Я могу сама заканчивать предложения, спасибо.
– Приношу извинения. – Ричард понимающе усмехнулся.
– Видите ли, вследствие нашего… маленького секрета… я поняла, насколько я неопытна в некоторых областях жизни. А вы могли бы дать мне необходимый опыт, поскольку для вас это нетрудно и… приятно.
– Ого, кажется, мне предлагают работу! – Ричард рассмеялся. – Мне предоставить рекомендации от предыдущих нанимателей?
Дженевив сощурила глаза и не ответила на шутку.
– Я не собираюсь выходить замуж, поэтому ни один мужчина на свете не сможет предъявить мне претензию по поводу моего… опыта. Однако мне не нужны слухи, поэтому помочь мне может только человек неместный и способный держать язык за зубами.
Ричард молчал, все еще не веря своим ушам. Он, конечно, знал о магическом свойстве шампанского развязывать язык, но такого поворота не предполагал даже в самых смелых фантазиях.
– Мистер Эванс? Когда я сказала держать язык за зубами, я не имела в виду сейчас, – взволнованно произнесла Дженевив. – Это же диалог, вы должны что-то отвечать.
Ричард сверлил ее взглядом.
– Я думаю. – Он наполнил оба бокала и кинул в рот ломтик сыра.
Дженевив отпила шампанское, не отрывая взгляда от спутника. Она начинала терять терпение.
– Можно подумать, что я принуждаю вас к чему-то неприятному! – возмутилась одна.
Ричард улыбнулся.
– Не могу принять непристойное предложение от женщины, которая боится назвать меня по имени.
