– Ричард, – окликнул друга Кэмерон.
– Да?
– Судя по твоей странной улыбке и блуждающему взгляду, рискну предположить, что мисс Барретт хороша собой. Однако что ты собираешься делать дальше?
– Да, она хороша собой, но это ничего не меняет. Мисс Барретт должна расстаться с подвеской в любом случае. – Хармзуорт встал и без приглашения наполнил свой бокал. Он приподнял графин, предлагая налить и Кэмерону, но тот покачал головой. – У меня просто нет выбора. Я мог бы попытать счастье в суде и доказать, что тетя Амелия не имела законного права отдавать драгоценность мисс Барретт, но такое дело будут рассматривать годами. И кто знает, сколько еще помоев выльется на мою голову. Мисс Барретт ясно дала понять, что не хочет продавать подвеску даже после того, как мои представители предложили за нее десять тысяч! Похоже, деньги не особо ее интересуют.
– И каков твой план?
– Есть одна шальная мысль. К счастью для меня, ее отец берет на подселение практикантов-историков. Я могу проникнуть в семью и втереться в доверие, узнаю, что нужно этой Дженевив. У всего есть своя цена.
Герцог Седжмур посмотрел на друга с сомнением.
– Едва узнав, кто ты, мисс Барретт обо всем догадается. Какой из тебя историк?
Губы Ричарда изогнулись в лукавой улыбке.
– Встречайте Кристофера Эванса, богатого дилетанта из Шропшира.
Кэмерон нахмурился.
– И что дальше? Попытаешься ее соблазнить?
На мгновение мысль о тайной связи с Дженевив Барретт зацепила Ричарда, однако он неохотно возразил:
– Ты обо мне не слишком высокого мнения, мой друг. Я всего лишь влюблю ее в себя, но не испорчу. Я подарю ей несколько недель мужского внимания, стану делать подарки и говорить весь этот глупый вздор, о котором она читала в своих книжках, уговорю продать подвеску, а затем… исчезну.
– Женщина, которая способна навести на тебя пистолет, может оказаться нелегкой добычей.
Ричард пожал плечами.
– Я знаю, чего хотят женщины, Кэм. Поверь, очень скоро эта недотрога будет есть из моих рук.
– Если вспомнить, какой отпор мисс Барретт дала тебе накануне, эта малышка скорее откусит тебе пальцы. Но ты так увлечен своей затеей, что я готов сделать ставку.
Хармзуорт рассмеялся.
– Поверь, я могу быть очень убедительным, если того требует дело. Боже мой, да я могу давать уроки! Я так хорошо научился скрывать свои эмоции и притворяться в свете, что в сердечных играх мне нет равных. Вспомни, как часто притворство выручало меня в трудных ситуациях. Моя любезность в ответ на оскорбления не раз спасала меня от наказаний в колледже.
Ричард передернул плечами, вспоминая, что перенес их друг Джозеф Меррик, также незаконнорожденный, в Итоне, потому что был слишком прямолинейным и упрямым. Впрочем, в прошлом году Джозеф был отмщен – получил титул виконта Холбрука. Ричард тоже намеревался посмеяться последним, когда на его булавке будет сверкать легендарная подвеска Хармзуортов.
Кэмерон по-прежнему смотрел с сомнением.
– Но ведь ничто не изменит обстоятельств твоего рождения. Даже фамильная безделушка.
– Возможно, и нет, – произнес Ричард с горечью. – Но законы светской морали – штука тонкая.
Об этом Кэмерону было известно не понаслышке. Его мать герцогиня делила ложе не только с мужем, но и с его братом. Кто был настоящим отцом Кэмерона, похоже, не знала и она сама. Скандалы такого рода всегда ложатся пятном на фамильную историю. Однако герцог Седжмур с достоинством носил семейный титул и посещал все приемы и балы с гордо поднятой головой.
Еще в школе подпорченная репутация сдружила Ричарда, Кэмерона и Джозефа. Каждый выбрал свой способ защиты от унижений и издевок, но дружбу, окрепшую в невзгодах, они пронесли через годы. И теперь Кэмерон, ни в чем не сомневаясь, стал соучастником аферы, в которую втянул его Ричард.
– Любая победа будет носить лишь символический характер, – сказал Кэмерон Ротермер.
– Иногда этого достаточно. – Ричард вернулся к своему креслу. – Брось, дружище. Позволь мне развлечься напоследок, ведь очень скоро моя жизнь станет предсказуемой и скучной. Ты же помнишь, что в следующем сезоне я намерен стать респектабельным женатым мужчиной. Я долго выбирал юную леди, чья безупречная родословная вернет престиж опороченному роду Хармзуортов.
Кэмерон смотрел на него со странным сочувствием.
– Жениться на любимой женщине гораздо приятнее.
– Любовь, мой дорогой друг? – Смех Хармзуорта был циничным. – Я планирую брак по расчету. Все, что я потребую от будущей жены, это подарить мне законного наследника. В остальном пусть делает, что хочет.
– Ты совершаешь ошибку. Любой человек заслуживает счастливой семейной жизни, а ты особенно.
Ричард поежился. В чувствах они с Кэмероном всегда придерживались диаметрально противоположных взглядов. Его друг желал ему добра, но Ричард был не уверен, что заслуживает счастья.
– Ты несешь вздор, Кэм! Вот уж не думал, что с годами ты станешь таким сентиментальным.
– Разве ты не хочешь такого брака, как у Джозефа и Сидони? Меррик нашел себе идеальную пару. Они делают друг друга счастливыми. Это заставляет меня думать, что любовь стоит ждать, за нее стоит бороться.
Ричард знал, что Джозеф действительно любит жену и что любовь эта взаимна, а после рождения дочери его брак с Сидони стал еще крепче.
– Джозефу несказанно повезло. Но такой брак скорее исключение. Женщины, подобные Сидони, встречаются одна на миллион. И я бы не поставил и пенни на то, что мне суждено встретить такую, как Сидони.
Но уже лежа в постели, в полусне Ричард вспоминал о другой женщине. О той, в чей дом вероломно вторгся. Дерзкая, умная и красивая Дженевив Барретт со сверкающими гневом глазами и чувственным телом. Он вдруг обнаружил, что ждет предстоящих дней с нетерпением. Что ж, его хитроумная затея предвещала весьма недурное развлечение.
Глава 3
Поначалу Дженевив заметила только собаку.
Девушка сидела у окна и смотрела на улицу, позабыв про вышивку, лежавшую на коленях. Гостиная выходила окнами на аллею, которая окружала дом и вливалась в Оксфорд-роуд. В глубине комнаты ее овдовевшая тетя пыталась развлечь разговорами лорда Невилла Фэрбродера – он приехал к викарию, но отец Дженевив навещал прихожан. Лорд Невилл, к сожалению, решил дождаться его и не спешил вернуться в свою усадьбу Янгтон-Холл. Лорд Невилл финансировал научные работы викария, но Дженевив относилась к нему с неприязнью. Что-то в его глубоко посаженных глазах заставляло ее ежиться, а когда лорд Невилл находился рядом, от него словно исходил неприятный холодок.
Когда крупная дворняга пробежала по аллее, девушка вытянула шею. В Литтл-Деррике бродячие собаки редко находили сытный обед и потому заглядывали в городок нечасто. Пес сел посреди лужайки, почесал за ухом и насторожился. Через пару мгновений появился изящный и богато украшенный фаэтон, вальяжно покачивавшийся на рессорах.
