– А что будет? Все хорошо будет, – сказал он со знакомыми уверенностью и энтузиазмом.
Такими, после которых в его дворце появлялся новый котенок.
– Во-первых, она узнает, кто ты такой.
– Не узнает. У университета закрытые базы. Когда я подтвержу свою фамилию, то просто попрошу закрыть эту информацию от остальных. Максим, это главный университет страны, тут ничего нельзя выяснить со стороны, полная анонимность для тех, кто ее желает. А через пять лет посмотрим.
– Хорошо, – прикрыл я глаза. – Во-вторых, кто-то признает тебя и решит через Веру навредить.
– Я их уничтожу, – буднично произнес он.
– А Веру это вернет? – Приподнял я бровь. – Сделает ее вновь здоровой, невредимой?
Артем насупился, подыскивая решение.
– Статус ей нужен, – не стал я его мучить. – Положение в обществе, которое ее бы защищало.
Друг чуть наклонил голову, оценивая услышанное, но все же без охоты кивнул, соглашаясь.
– Она хоть кто-то? – Намекнул я на род.
– Она как ты. – Задумчиво пробормотал он.
– Тогда вообще не вижу для нее проблем.
– То есть, не как ты, – спохватился Артем. – Ранг у нее есть, но самый минимум. Рода нет, родителей нет, живет у дедушки с бабушкой.
– Что-то подозрительная какая-то особа. Давай лучше тебе повара наймем, и ты снова вернешься к помощи бездомным котятам?
– Да причем тут котята! – Возмутился он. – Слушай, ну какая тут подозрительность! Мы же ее знать не знали еще вчера утром!
– У меня тут огромный список людей, которые тоже узнают обо мне в первый раз. – Со скепсисом отнесся я к доводу. – Поверь, это будет очень случайно и неожиданно.
– Это не то! – Уперся Артем. – Что там со статусом?.. Слушай, я взрослый…
– Ничего не говори! – Остановил я его на полфразы. – Вечно какая-то ересь получается, когда ты это произносишь. В общем, надо делать из твоей Веры телезвезду.
– Чего? – Протянул он с сомнением.
– Это – статус, известность и защита в одном. Для тебя тоже огромный плюс – не девочка-студентка из комиссии, а звезда экрана. Никакого урона репутации.
– Ты не обо мне заботься. Я о себе сам…
– Тогда про Веру, – охотно вернулся я к теме обсуждения. – Предлагаю поставить ее вести прогноз погоды. Считай, после каждого выпуска новостей на экране – максимальная аудитория, примелькается мигом.
– И ей прямо вот так уступят место?
– Это мой канал. – Терпеливо пояснил я. – Нынешнего ведущего отправим в отпуск, если тебя карма девушки интересует. Все идеально, все довольны.
– А она согласится? – Замялся Артем.
– Сейчас узнаем. Изобрази, что тебе плохо.
– А? – Отразил он непонимание.
– Просто сделай. Она где-то здесь, я это чувствую, – обвел я взглядом толпу.
– Ты какого-то неправильного о ней мнения, – возмущенно пробормотал друг.
– Артем!
– Ох, что-то сердце закололо…
Этот жест он за три года тоже не тренировал.
– Артем, что с тобой?! – Явилась, не прошло и мгновения.
За локоток его заботливо поддерживает и снизу вверх в глазки встревоженно заглядывает. Только что ее тут не было!!!
– Проверь его температуру, – распорядился я строгим голосом.
– Н-нормальная, – приложила она ладошку к широкому лбу наивно улыбающегося дуралея.
– Цифрами!
– Тридцать шесть и шесть!
– А завтра какая будет?!
– Тридцать шесть и шесть! – Выпрямилась она испуганно, но ладошку не убрала.
– Полный ответ!!!
– Завтра температура Артема тридцать шесть и шесть!
– Вместо Артема – Нарьян-Мар!
– Завтра в Нарьян-Маре тридцать шесть и шесть!
– Не дай бог им такую погоду! Закончили. – Отвел я взгляд в сторону и позволил Вере выдохнуть.
– Ч-что закончили?
– Кастинг, – веско ответил я и обратился к Артему. – В общем, раз до твоего лба дотягивается, то до Анадыря по карте тоже сможет. Голос поставлен, дикция четкая, завтра на работу.
– Какую еще работу! – Возмутилась Вера в голос.
– Вера, Максиму срочно очень нужен ведущий прогноза погоды, – взяв ее ладошку в свою лапищу, заворковал Артем.
– Но у меня работа в деканате…
– Иначе Артем будет страдать. – Жестко произнес я абсолютную правду.
– Я согласна! – Вера гордо вздернула подбородок и вновь посмотрела на меня, как на врага.
– Тогда вот тебе пятьсот рублей, купи нам мороженое.
– Максим, – возмутился товарищ.
– Себе тоже купи, – неохотно согласился я, вкладывая в прохладную ладошку купюру. – Смотри, чтобы была фабрика Максима.
– Максима? – Неверно поставила она ударение на первый слог.
– Иди уже, – прорвалось из меня раздражение, от которого она пискнула и исчезла.
– Максим, – вновь запыхтел возмущенно товарищ.
– Что? – Покосился я на него. – Я, вообще-то, тебе помогаю, а не ей.
Между прочим, после его котят ко мне Машк всякий раз неделю принюхивается и смотрит с осуждением.
– Я пообещал ей, что ты постараешься быть галантным.
– Ой, зря…
– И свидание ей пообещал, чтобы загладить твою вину. – Настойчиво добавил он. – А еще мы сегодня идем в музей! Вместе! Я тебя прошу, постарайся быть с ней вежливее.
– Одно условие, – подумав, обвел я шумящие и галдящие окрестности взглядом.
– Слушаю.
– Ты привяжешь ей колокольчик.
– Максим!
– А иначе она меня нервирует!
– Кто нервирует? – Осторожно спросили со спины Вериным голосом.
А я, между прочим, даже не дрогнул. Повернулся со всей солидностью, забрал свое мороженое в вафельном стаканчике и отвернулся обратно.
– Тут сдача… – Пробормотала она. – Только мелочью дали, размена нет… – Прозвенела она монетками.
– Оставь себе.
– А у меня карманов нет…
– К пояску привяжи.
– Так звенеть будет.
– И это очень и очень хорошо. – Прочувствованно выдал я.
– Так, подошли оба, – не выдержал Артем и жестким голосом призвал нас встать лицом друг к другу. – Вера, это Максим. Максим, это Вера.
– Очень п-приятно, – автоматически произнесла она.
Я смерил ее хмурым взглядом.
