– Ну ты и сволочь, Максим, – уверенная в своей правоте, с чувством выдала Ника.
– А что я? Сама же ничего не умеет. Научится, вся жизнь впереди. – Пожал я плечами.
– Первостатейная сволочь. – Констатировала Ника. – Учти, если твое желание будет таким же извращенным, то я лучше себя прибью. И тебя заодно постараюсь.
– Что плохого в шахматах? – Изумился я.
– Каких еще шахматах? – Посмотрела Ника, нахмурив брови.
– Обычных шахматах, – распахнул я дверь, зашел внутрь и жестом указал на пространство комнаты, не видимое из коридора.
– Я в твой вертеп не зайду! Даже не заманивай. – Отчего-то отшагнула она подальше, глядя с опаской.
– Из коридора тогда посмотри, – пожал я плечами. – Вон, туда встань.
Девушка задумалась, словно подозревая коварный замысел, но пару шагов все же в том направлении сделала и вытянула шею, выглядывая обстановку внутри номера.
Затем замерла, пытаясь осознать увиденное. Все эти столы, заставленные шахматными досками и расставленными на них фигурами. Все эти бутылки минералки и бокалы подле… Заправленную постель… И залилась краской до самых кончиков ушей.
– А вы что подумали, смею спросить? – Строго спросил я у прячущей взгляд Ники.
– Я, просто… Ведь это же ты…
– Дочь уважаемых родителей! – Провозгласил я на весь коридор.
– Тихо ты! Пожалуйста! – Шикнула Ника, нервно озираясь.
– Аристократка в… Каком поколении, кстати?
– Все, я была неправа. Но это ты опять подстроил, чтобы я была неправа! – Гордо подняла она подбородок.
– Угу, угу, – покосился я на часы.
У меня, между прочим, экзамены еще сегодня – иностранный язык и физика. Первый относился к факультету «Мировой политики», как вчера история, оттого не сильно волновал. А вот второй был особенно важен, и помехи мне на нем были не нужны. Кстати, о помехах…
– Значит, вернемся к моему желанию. По твоей просьбе, самое страшное – шахматы – мы исключаем.
Ника вновь залилась краской, но продолжила изображать холодный и отстранённый взгляд.
– Значит, будет что попроще, – подытожил я. – Пойдем, – и первым отправился на выход из гостиницы.
Водитель со всем необходимым должен был уже ожидать на парковке. Задержавшись на пару минут, чтобы сдать ключи и выписаться из номера, мы вышли в тень внутреннего двора здания-колодца, огороженного от остального мира высоким забором и шлагбаумом, подошли к рабочей «ауди» и остановились возле задней двери.
– Желание будет таким, – потерев переносицу и отгоняя неожиданно взявшуюся сонливость, начал я. – На заднем кресле лежит чемодан. Носишь его за мной целый день. В аудитории заходить не надо, достаточно ждать в коридоре. Открывать его нельзя. Перекладывать содержимое нельзя. Пользоваться чужой помощью нельзя.
– Там героин, да? – Перебила Ника нервно.
– Нет, – терпеливо ответил я, открывая дверь и указывая на желтый кожаный чемодан, лежащий на боку, ручкой вперед.
– Взрывчатка? Краденные деньги? Человеческие органы? Боевая химия? Нейротоксин?!… – Лихорадочно оценила девушка увиденное, не торопясь взять его в руки.
– Ника! – Осадил я ее. – Там абсолютно законное содержимое. Даю слово, ничего криминального. Полностью безопасно.
– Тогда в чем подвох?!
– Ну, оно тяжелое, – пожал я плечами.
– Не может быть, чтобы не было подвоха. – Опытным тоном произнесла она.
– Обещаю, что задание выполнимо, – поднял я очи ввысь и выдохнул. – Но если этим вечером ты будешь не рядом со мной – желание считается невыполненным. Нет, я не буду от тебя сбегать! Но и сообщать, где я – не обязан.
Ника нахмурилась, но все же взялась за ручку, осторожно потянув на себя.
– Тяжелый, – констатировала она соответствие заявленного собственным ощущениям.
– Чтобы ты там Силы не лишилась и совсем с ума не рехнулась, ставлю дополнительное условие. Если ты и тут провалишь все…
– Эй!
– Допустим, – покладисто поднял я руки. – Будем считать, что этого желания просто не было. Я имею право перезагадать. А ты ничего не лишаешься. Идет?
– Подозрительно это все, – пробормотала она, с натугой вынимая увесистый и габаритный чемодан и ставя его на землю. – Уф. Килограмм двадцать?
– Тридцать, – поправил я. – Не надорвешься?
– Справлюсь, – упрямо качнула она головой. – Надо это все завершать.
Я же двинулся в сторону выхода с парковки, пешком. Рядом и чуть позади запыхтела Ника, которая приняла как должное, что никакой машины не будет.
– Тут до метро недалеко, – прикинул я направление и двинулся вдоль проспекта к станции на кольцевой ветке. – До экзамена полтора часа, еще застрянем в пробке…
Рядом молчаливо сопела девушка, не тратя дыхание на ответы. Хотя я и не особо торопился идти.
– Вот кстати, когда желание отдашь, что будешь делать? – Лениво поинтересовался я, дожидаясь зеленого света светофора, чтобы перейти дорогу.
Заодно и Нике передышка. Ну и мне – полезная информация.
– Да ничего, – убрала она капельки пота тыльной стороной ладони со лба.
– Что, совсем? – Не поверил ей.
– Я тут подумала, ты что-то вроде глобального бедствия. Ну, как голод, нищета, эпидемии и Максим.
– Вот как? – Почувствовал я легкую грусть.
– Угу. Можно ненавидеть, но самой исправить не получится. Зато можно верить, что кто-нибудь, когда-нибудь всех их уничтожит! – Бодро завершила Ника, подняла свою ношу и первой шагнула на зеленый свет пешеходного перехода.
Дальше она тоже гордо шла вперед – все равно тут не ошибешься с направлением, вход в метро сразу за переходом.
Подумать только, почти две минуты эскалатор уносит людей под землю. А там – сводчатые потолки с резьбой, как во дворцах, огромные колонны в античном стиле и тихий отзвук живой скрипки где-то вдали. И волнительное ожидание на платформе, которое растет с каждой секундой, пока нарастает дрожь и гул в темноте тоннеля. Поразительное место.
– Уф, сейчас рука отвалится, – бодро выдохнула Ника, размещая чемодан на рельефный металл прибывшего вагона и потягиваясь руками вверх.
На перроне ей отчего-то показалось, что непременно что-то должно произойти – с ней или со мной, или с ее заданием. Оттого свой груз она из рук не выпускала, удерживая на весу. Похвальная интуиция, между прочим.
– А вот, кстати, можно твой номер телефона? Ну, настоящий, – с невинным выражением лица посмотрела она чуть вбок и вниз.
– Это тебе зачем?
– Просто кое-какие фото хочу отправить. – Шаркнула она ножкой.
