Глазам, привыкшим к темноте внутри, полночь показалась яркой. Он остановился, надел у ворот башмаки и быстро пошел к северным докам.
Это была самая опасная часть его побега, поскольку он шел по окраинам пиратского города, самой Баратарии. Хотя Лафитт, благодаря личному мистическому влиянию, сумел привести драконовскими мерами к покою и порядку город и Шанделер, Баратария все же оставалась рассадником беззакония и анархии, ее харчевни, бордели и игровые дома никогда не закрывались. Если Луи тут накроют, то даже имя Лафитта не спасет его от жестокой пиратской прихоти.
Когда Луи приблизился к городу, он услышал вдалеке музыку и звук разбитого стекла. Мощный приторный запах забойного местного пойла висел в воздухе вместе с запахом дымка. Несмотря на то что все окна в домах должны были быть занавешены, город светился огнями, и беглец легко находил дорогу. Он пробирался в тени, сколько мог, а пару раз прятался в кустах, чтобы не напороться на компанию гуляк.
Люди живут здесь странной и какой-то дурацкой жизнью, подумал юный король. Они пиратствуют ради добычи, но сразу же спускают награбленное. И их добытое кровью золото попадает в кошельки хозяев харчевен и борделей, скупщиков краденого. И пиратам не остается иного выбора, как снова взяться за свое небезопасное ремесло.
Вскоре он добрался до складов. Ночью их запирали на замок, но охраны не ставили — несмотря на всю кровожадность, пираты имели своеобразный кодекс чести. Теперь Луи пошел еще осторожнее, прячась в темноте, и лишь свет луны помогал ему найти дорогу. У последних доков на крюке висел одинокий фонарь, и в его свете Луи увидел фигуру в плаще, стоявшую неподвижно и жутко, как сама Смерть.
Так этому человеку он должен доверять? Луи в замешательстве остановился.
Пока он стоял в нерешительности, человек откинул капюшон и поднял фонарь, чтобы свет полностью озарил его лицо.
Луи несколько мгновений смотрел на него, пока не вспомнил, кто это — напарник герцога Уэссекского, польский гусар, который был с ним при побеге из замка. Луи понимал, что Костюшко он доверять может. Он пошел вперед, протянув руку для приветствия.
Костюшко повернулся, чтобы снова повесить фонарь на крючок.
Внезапно внутри склада послышался грохот, дверь распахнулась. Немилосердно яркий свет осветил и Луи, и Костюшко, и маленькую лодку, которая явно была предназначена для их отплытия.
Луи обернулся и зажмурился от яркого света.
— Привет, — сказал Роби, поднимая пистолет. — Забыл про меня?
За ним стоял Лафитт, небрежно опустив руку на рукоять сабли, а за его спиной виднелись четверо громил. Король пиратов был одет в безупречный вечерний костюм в светло-коричневых и индигово-синих тонах. Мощную грудь пересекала ярко-красная орденская лента, которую он, вероятно, не имел права носить. Густые темные волосы были стянуты сзади синей бархатной лентой, в ушах сверкали тяжелые золотые серьги. Он был весь в бриллиантах — от булавки для галстука до пряжек на башмаках, и казался столь же нарядным, сколь и опасным.
Ловушка? Глянув в лицо Костюшко, Луи понял, что тот честно пытался помочь ему.
— Я хозяин в Баратарии, — сказал, опасно улыбаясь, Лафитт. — А теперь я и ваш хозяин.
— Если государю моему будет угодно, — сказал Костюшко звонким и твердым голосом без малейшего признака испуга, — то я готов начать переговоры о моей жизни и свободе.
Лафитт умел ценить дерзкую отвагу — это Луи испытал на собственном опыте. Костюшко вел игру совершенно правильно.
— Прикончить их, — с надеждой предложил Роби.
Лафитт положил руку на плечо своего протеже.
— Милый мой мальчик, когда ты научишься предаваться удовольствиям как должно? Сначала мы позволим нашему непоседливому другу очаровать нас своими глупостями, а вот затем уже убьем. Всему свое время, ты же знаешь.
— Ну, я не настолько глуп, — заявил Костюшко, становясь рядом с Луи. — В конце концов, у меня есть полномочия вести с вами переговоры от имени короля Генриха Английского. И если вы не застрелите меня сразу, я покажу вам бумаги.
— Подделка, — с подозрением сказал Роби.
— Возможно, — ответил Лафитт. — Но как капер я верю в свободную рыночную торговлю. Мы позволим мсье… или мистеру…
— На самом деле ни то и ни другое, — ответил Костюшко. — Я граф Ежи Ильич Костюшко из Королевского гусарского полка его величества, — он коротко поклонился, щелкнув каблуками, — и, думаю, вы сами увидите, что наши интересы к обоюдной нашей выгоде совпадают.
Часом позже Лафитт и его старшие капитаны, Рене Белюш и Доминик Ю — оба дезертиры из Великой Армии — сидели напротив Луи и Костюшко за длинным столом красного дерева в личном кабинете Лафитта.
Прежде Луи видел эту комнату только один раз. Здесь не было окон, а стены затянуты красным шелком и увешаны зеркалами. Пол представлял собой сложную мозаику из черных и белых плиток, расположенных по спирали, а потолок — головоломку из зеркал, отражавших свет от витых бронзовых и хрустальных канделябров и настенных бра.
Это была комната, в которой очень трудно таить секреты, поскольку зеркала были установлены так, что человек оказывался виден со всех сторон, а отсутствие окон и вентиляционных отверстий делало невозможным подслушивание. В этой комнате не было ни дня, ни ночи, ни зимы, ни лета.
— Ты меня достал, — прошептал на ухо Луи Роби.
В зеркале за спиной Лафитта Луи видел свое отражение и отражение молодого пирата, склонившегося над ним. Роби притащил стул от двери, но сам не сел, предпочитая расхаживать по комнате, как пантера, у которой зубы болят.
— Мне и самому тут не нравится, — тихо ответил Луи. Роби раздраженно хмыкнул и отошел.
— Итак, мсье граф. Вы утверждаете, что ведете со мной переговоры от лица Англии. Вы даже показали мне бумаги, — здесь Лафитт кивнул на документы, беспорядочной грудой сваленные на столе. — И бумаги эти говорят, что вы действительно являетесь тайным послом английского короля с правом договариваться об условиях от его имени. Но мне пришло в голову спросить вас о том, какие условия, вы считаете, могут меня заинтересовать?
— Вы хотите основать здесь собственное королевство, капитан Лафитт. Но сейчас вашим замыслам угрожает де Шарантон, и, сдается мне, угроза будет усиливаться с каждым годом. Альбионцы угрожают вам с севера и востока, и, хотя сейчас Испания находится в союзе с Луизианой благодаря своим связям с Францией, это тоже может измениться, и вы окажетесь в окружении врагов. А как вы знаете, Англия воюет с Францией — таким образом, и с вами.
— Я это слышал, — с внушительной величавостью ответил Лафитт. — И вы предлагаете покончить с этой войной?
— Англия намеревается покончить с этой войной, выиграв ее и протащив этого тирана Наполеона в цепях по улицам его же столицы, — ответил Костюшко, и впервые в его голосе Луи услышал какой-то намек на чувство. — Кроме того, Англия хочет восстановить экономическую стабильность в Новом Свете, лишив Францию доступа к источникам богатства.
