Воодушевившись своим грамотным тайм-менеджментом, Александра собралась на электричку и уже почти дошла до платформы, как поняла, что должна сделать что-то очень важное. Она не поблагодарила докторов за спасение ребенка. Решила, что раз Виктор работает с этими людьми, то ей будет неловко встревать со своей благодарностью, и это была ошибка. Виктор сам по себе, а она чувствует глубокую признательность врачам и имеет право выразить ее, не оглядываясь на человека, который ни разу не супруг и не повелитель.
Александра хотела зайти в больницу, но сообразила, что, к счастью, у нее есть телефон Софьи Семеновны. Можно договориться о встрече, где девушке будет удобно.
Была секунда, когда она пожалела, что набрала номер: все же врачи – занятые люди, устают и не любят звонков пациентов, и, услышав «алло», сразу начала извиняться, но Соня ее перебила:
– Господи, как хорошо, что вы позвонили!
– Простите, вы меня ни с кем не путаете? – удивилась Александра.
– Нет-нет, ни с кем! Мне очень нужно с вами посоветоваться, можно?
– Конечно, – осторожно проговорила Александра, – только не представляю, чем могу, так сказать…
Забыв, что разговаривает по телефону и Соня ее не видит, Александра пожала плечами.
Договорились встретиться в кафе в местном торговом центре через сорок минут, Александра едва успела купить бутылку хорошего коньяка для старика с бровями и коллекционное сухое вино Соне. Подарки были бы другими, будь у нее побольше времени, но увы, за двадцать минут невозможно понять, что будет приятно пожилому угрюмому дядьке и симпатичной девушке. Приходится идти по стандартному пути, деньги совать, конечно, полезнее и эффективнее, но моветон. Да деньги Соня, наверное, и не взяла бы.
Соня прибежала взъерошенная, возбужденная, с лихорадочным блеском в глазах.
Устроившись за последним столиком с огромными стаканами латте, женщины приступили к разговору.
Соня рассказала, что получила должность на Дальнем Востоке, но боится оставлять родителей одних. В то же время ей так хочется на новую работу, что временами она готова забыть дочерний долг, точнее, забыть-то не получится, но блестящие перспективы из головы тоже не выкидываются. Завтра надо дать ответ, но отказываться так мучительно, что даже тошнит. И только Соня собралась с духом принять правильное решение, как – о чудо! – звонит единственный человек на свете, с кем можно посоветоваться.
– Почему я? – улыбнулась Александра.
– Ну как же? – объяснила Соня. – Вы отпустили дочь на край земли, больше я таких людей не знаю. Скажите, как у вас хватило сил?
Александра пожала плечами:
– Думаю, больше сил мне потребовалось бы на то, чтобы удержать Катю возле себя. Но я подумала, что никогда не смогу дать ей того, что отнимаю, вот и все. Никакая любовь и забота не заменит непрожитой жизни, Соня.
– Вы считаете, надо ехать?
Александра вздохнула. Невозможно на словах объяснить то, что она поняла на кладбище. Как говорил папа – в одну секунду найти в себе то, что можно всю жизнь искать снаружи. Тетя Марксина сумела передать это, а у нее вряд ли получится.
– Вы взрослая, Соня, и вам уже не нужно играть роль ребенка, а вашим родителям – роль папы и мамы, – сказала Александра, улыбкой пытаясь смягчить резкость своих слов. – Вы можете стать просто тремя людьми, которые любят друг друга и желают друг другу счастья. Знаете, я вам открою один секрет: когда дочка уехала, мне было грустно, я скучала, но в то же время будто вернулась в юность. Родительское бремя свалилось, и я стала свободным человеком и, кстати, смогла развестись с мужем, на что бы никогда не отважилась, если бы Катя жила с нами. Я бы продолжала его терпеть ради дочери, и жизнь наша превратилась бы черт знает во что. Поэтому поезжайте, не крадите у себя активную молодость, а у родителей – свободную и интересную зрелость.
Соня нахмурилась, отпила кофе, потом принялась крутить в руках пакетик с сахаром.
Александра молчала, не зная, что еще сказать, и вспоминала, как узнала о том, что Катя выходит замуж и уезжает на край земли. Она сейчас солгала Соне – не думала она о том, что не сможет компенсировать собой все остальное. Вообще не думала, что можно запретить, не пустить, надавить на жалость. Дочь выросла, вот и все. Расставаться было грустно, страшно, как девочка доберется, как устроится, но ни разу Александру не осенила идея, что можно просто не допустить разлуки. Сказать: «Я тебя растила не для того, чтобы ты…» – она просто не додумалась. Как не додумалась и до того, что Катя, возможно, боялась ей сказать, что уезжает, мучилась угрызениями совести и была на волосок от того, чтобы выбрать мать.
– Знаете что? – Александра посмотрела Соне в глаза. – Я не обиделась на дочь и не считала, что она меня предала, но есть одно, что меня реально ранило бы: это если бы она советовалась не со мной, а с какой-то посторонней бабой. Мне стало бы тогда очень больно. Невыносимо. Это же ваши родители, Соня, самые близкие вам люди. Кто, как не они, должен принимать участие в вашей судьбе?
– Но это значит переложить на них ответственность, – пробормотала Соня. – Они ни за что не согласятся лишить меня интересной карьеры, скажут: поезжай! А сами будут мучиться.
– Они ваши родители, значит, будут мучиться по любому. Знаете выражение: у кого есть дети, тот отдал заложников судьбе?
Соня кивнула.
– Ну и вот. А думаете, глядя, как вас гнобит мой бывший муж, они мучиться не будут? А через десять лет, когда вы поймете, что, оставшись ради них ребенком, вы безвозвратно потеряли возможность жить взрослой жизнью, и возненавидите их за это, они не будут страдать? Не решайте сейчас ничего, просто поговорите с ними откровенно. Расскажите все как есть, поделитесь своими опасениями, и все у вас сложится хорошо.
Соня сказала, что так и поступит. Они хотели расходиться, но пока допивали кофе, вдруг зацепились языками и долго болтали о всяких житейских делах: как поживает Витенька после болезни, как живет Катя на Дальнем Востоке, как Соня училась в медицинском институте и как такую нежную хорошую девочку угораздило стать хирургом. Вспомнили хирурга с бровями, Соня рассказала, что фамилия его Ивлиев, он очень хороший человек, но суровый и требовательный. Только тему Виктора Викторовича Стрельникова обходили молчанием…
Заказали еще кофе, и очень не хотелось расставаться, но Соня спохватилась, что предстоит долгий разговор с родителями, так что пора бежать домой.
Александра посмотрела на часы: ехать в город большого смысла не было, единственное, как еще можно спасти пару часов для работы, – это вернуться в дом и упросить Альбину не уезжать, а самой уединиться на чердаке и набрать хоть пару страниц, чтобы «размочить» долгое безделье.
Александра посадила Соню на автобус, помахала вслед, желая удачи, и отправилась домой. Следовало тоже воспользоваться транспортом, но Александра решила пройтись пешком, чтобы на ногах обдумать, как подступиться к тексту.
